02.03.2013, 22:39
Не успевая жить
Не успевая жить
От первого лица
Бишоп
Сейчас глухая, темная ночь, а я все еще сижу за работой и прислушиваюсь к тикающим часам. В мертвой тишине, которая меня окружает, этот звук кажется оглушительным. Я напряженно прислушиваюсь: мне кажется, что это движение механизма – вовсе не простое тиканье, - на самом деле это очень красивая мелодия. Я различаю темп и ритм цоканья часов, движения шестеренок и колесиков, умеренное покачивание маятника. Каждый звук чем-то отличается от предыдущего. У каждого из них свой характер, своя манера, свой особенный тембр и тон, особая модуляция.
Эта мелодия завораживает и убаюкивает меня, я начинаю погружаться в то состояние сна, которое некоторые именуют трансом. Веки мои тяжелеют, тело погружается в сонную истому, сладко зажмурившись, я погружаюсь в сон.
Сон тянет меня в глубины зелёных морских волн освещенных яркими лучами океанского солнца, свисающего с атласного, лазурного небосклона. И в водной толще прозрачного, как слеза, океана я словно парю. Я становлюсь большой крылатой птицей, мое сердце увеличивается в объеме и, уже не помещаясь в груди, громко-громко стучит, готовое вырваться из грудной клетки. Из моего горла вырывается оглушительный и протяжный птичий крик. Взмахами крыльев цвета сажи я продвигаюсь дальше и парю, ловлю поток встречного воздуха и зависаю в пространстве. Дышу эфиром и блаженствую.
Идиллия обрывается. Я резко и широко распахиваю глаза и безумным, ничего не понимающим взглядом обвожу комнату. Я не могу понять, что со мной: ладони влажные, руки трясутся, по вискам течет пот, сердце учащенно бьётся, дыхание сбилось.
Глубоко втягивая носом воздух, я пытаюсь привести дыхание в норму. Сердце мое гулко стучит, я прислушиваюсь к его ударам и улавливаю тиканье часов, пытаясь успокоится.
Успокоившись, я начинаю диалог. Внутренний. Естественно. Я начинаю думать, но пытаюсь отмахнуться от этих тяжелых мыслей. Я отрываюсь от них и стремительно убегаю вперед, в надежде, что они такие тяжеловесные и неповоротливые, что не смогут догнать меня, но я ошибаюсь. Мысли догнали меня, не прошло и мгновения, как я попытался от них избавиться, а они уже снова поселились в моей голове, и в этот раз, похоже, пожизненно.
Я не понимаю, чем же я так согрешил, что заслужил эту муку? Что я такого сотворил раньше, что приходится расплачиваться в этой жизни.
Я снова закрываю глаза, чутко прислушиваюсь ко всему, что происходит вокруг. Жуткую пустоту и невыносимое одиночество я ощущаю всеми фибрами моей черной и порочной души, всей глубиной своего ненавидящего и ревнующего сердца.
Камнем на сердце падает неожиданное осознание того, что скоро умру – это осознание бесспорно и в нем не приходиться сомневаться. Нет надежды спастись и гибель моя неминуема. Я обречен. Я знаю.
Часы остановились.
Я понимаю, что не один в этой комнате. Затылком ощущаю присутствие какого-то холодного и безразличного существа. Оно стоит прямо за моей спиной. Я поворачиваюсь в кресле и вижу её. Она пришла ко мне. Так же как и ко всем остальным.
Вся в лохмотьях. В грязно-сером одеянии, испачканном сырой землей. Неумолимая, жесткая, от неё веяло жутким холодом и отвратным зловонием. Её лицо было скрыто в тени капюшона. Она протянула ко мне руку всю в струпьях, ранах, гниениях и язвах. Подняв указательный палец, она повелительно показала на меня. Этот тонкий обрубок плоти находился всего в нескольких сантиметрах от моего лица. Я понимал, что этого не избежать и не убегал, не отворачивался с омерзением: я понимал её природу и закономерность.
Встав, я почтительно поприветствовал её, как старого друга, она ответила молчаливым и сдержанным кивком, исполненным величия и осознанием собственной значимости.
Я спросил, как она себя чувствует. Наверняка устала. Она ничего не ответила, но я понял, что если у неё была бы такая возможность, то она пожаловалась бы мне и попеняла мне, что слишком долго за мной гонялась. Что ж, родная, теперь я весь твой.
Я протянул руку вперед ладонью вверх, повернул её и соприкоснулся указательным пальцем с её вознесенным перстом. В тот момент, когда все уже было так близко и трагедия всей моей жизни надвигалась на меня с роковой и необоротной, фатальной жестокостью, в тот момент, когда мы соприкоснулись, я взмолился про себя. Я молил Бога. Я обращался к нему с молитвой, я просил времени. Я хотел пожить еще так немного. Я молил: «Дай мне прожить еще хоть чуточку!»
Это была истинная, светлая мольба, исходящая из черных глубин моего жестокого сердца. И она была услышана. Яркий поток небесной материи, яркая взрывная вспышка отбросила нас друг от друга. Она разделила нас и не позволила мне кануть в бездну.
Она, я не мог видеть её глаза, но я был в этом уверен, с усталостью и покорностью посмотрела на меня, понимая, что Высшую Волю ей не нарушить, и моментально удалилась, растворив окно.
Мрак, который наводнил мой кабинет при её приходе, отступил, и я с безразличием окинул то малое пространство, которое освещала тусклым и бледным светом настольная лампа.
Я посмотрел на часы, которые восстановили свой неумолимый бег. Пол четвертого. Скоро рассветет. Не пойму к чему, но я вспомнил, что не спал уже более суток, и что пора мне отдохнуть. На автомате выключив лампу и в предрассветных сумерках, которые слабо освещали мой дом, я побрел в спальню.
Плохой моей привычкой было то, что я спал в воде. Да. Вот такой я странный человек.
Прекрасно зная все расположение в комнате, я подошел к тумбочке, открыл ящик, небольшим совком набрал находящиеся там гранулы и рассыпал их в свою, имеющую форму удлиненного эллипса, водную кровать. Вода заискрилась жемчужно-белым светом. Отложив совок в сторону, я стал медленно и неторопливо раздеваться, аккуратно складывая одежду.
Я залез в контейнер с водой, служивший мне постелью, и тут же почувствовал заметное облегчение: у меня ужасно болели мышцы спины. Я опустил голову, и вода окружила меня полностью, на поверхности оставалось только лицо. Глубоко вздохнув, я посмотрел на потолок, и захлопнул крышку. Мир погрузился во тьму.
Я все еще жил. И знал, что, возможно, она захочет достать меня здесь и утопить в моей же постели. Но у меня есть Его слово. Оно не рушимо – я знаю. А посему у меня еще есть время. Я еще смогу вспомнить все.
Я буду мокнуть под дождем, и радоваться этому. Я буду вспоминать, как пускал в детстве солнечных зайчиков, как запускал божьих коровок в небо, как прыгал и резвился невинным ребенком, как вдыхал сладкие ароматы лугов моей дивной родины. Я буду улыбаться маленькому, невинному младенцу, и он засмеется, а вокруг него будут петь ангелы, провозглашая новую и чистую жизнь и её приход в этот мир. Я еще буду жить. Я еще буду…
©Darkhunter
Последний раз редактировалось Darkhunter; 11.03.2013 в 20:37.
От первого лица
Бишоп
Сейчас глухая, темная ночь, а я все еще сижу за работой и прислушиваюсь к тикающим часам. В мертвой тишине, которая меня окружает, этот звук кажется оглушительным. Я напряженно прислушиваюсь: мне кажется, что это движение механизма – вовсе не простое тиканье, - на самом деле это очень красивая мелодия. Я различаю темп и ритм цоканья часов, движения шестеренок и колесиков, умеренное покачивание маятника. Каждый звук чем-то отличается от предыдущего. У каждого из них свой характер, своя манера, свой особенный тембр и тон, особая модуляция.
Эта мелодия завораживает и убаюкивает меня, я начинаю погружаться в то состояние сна, которое некоторые именуют трансом. Веки мои тяжелеют, тело погружается в сонную истому, сладко зажмурившись, я погружаюсь в сон.
Сон тянет меня в глубины зелёных морских волн освещенных яркими лучами океанского солнца, свисающего с атласного, лазурного небосклона. И в водной толще прозрачного, как слеза, океана я словно парю. Я становлюсь большой крылатой птицей, мое сердце увеличивается в объеме и, уже не помещаясь в груди, громко-громко стучит, готовое вырваться из грудной клетки. Из моего горла вырывается оглушительный и протяжный птичий крик. Взмахами крыльев цвета сажи я продвигаюсь дальше и парю, ловлю поток встречного воздуха и зависаю в пространстве. Дышу эфиром и блаженствую.
Идиллия обрывается. Я резко и широко распахиваю глаза и безумным, ничего не понимающим взглядом обвожу комнату. Я не могу понять, что со мной: ладони влажные, руки трясутся, по вискам течет пот, сердце учащенно бьётся, дыхание сбилось.
Глубоко втягивая носом воздух, я пытаюсь привести дыхание в норму. Сердце мое гулко стучит, я прислушиваюсь к его ударам и улавливаю тиканье часов, пытаясь успокоится.
Успокоившись, я начинаю диалог. Внутренний. Естественно. Я начинаю думать, но пытаюсь отмахнуться от этих тяжелых мыслей. Я отрываюсь от них и стремительно убегаю вперед, в надежде, что они такие тяжеловесные и неповоротливые, что не смогут догнать меня, но я ошибаюсь. Мысли догнали меня, не прошло и мгновения, как я попытался от них избавиться, а они уже снова поселились в моей голове, и в этот раз, похоже, пожизненно.
Я не понимаю, чем же я так согрешил, что заслужил эту муку? Что я такого сотворил раньше, что приходится расплачиваться в этой жизни.
Я снова закрываю глаза, чутко прислушиваюсь ко всему, что происходит вокруг. Жуткую пустоту и невыносимое одиночество я ощущаю всеми фибрами моей черной и порочной души, всей глубиной своего ненавидящего и ревнующего сердца.
Камнем на сердце падает неожиданное осознание того, что скоро умру – это осознание бесспорно и в нем не приходиться сомневаться. Нет надежды спастись и гибель моя неминуема. Я обречен. Я знаю.
Часы остановились.
Я понимаю, что не один в этой комнате. Затылком ощущаю присутствие какого-то холодного и безразличного существа. Оно стоит прямо за моей спиной. Я поворачиваюсь в кресле и вижу её. Она пришла ко мне. Так же как и ко всем остальным.
Вся в лохмотьях. В грязно-сером одеянии, испачканном сырой землей. Неумолимая, жесткая, от неё веяло жутким холодом и отвратным зловонием. Её лицо было скрыто в тени капюшона. Она протянула ко мне руку всю в струпьях, ранах, гниениях и язвах. Подняв указательный палец, она повелительно показала на меня. Этот тонкий обрубок плоти находился всего в нескольких сантиметрах от моего лица. Я понимал, что этого не избежать и не убегал, не отворачивался с омерзением: я понимал её природу и закономерность.
Встав, я почтительно поприветствовал её, как старого друга, она ответила молчаливым и сдержанным кивком, исполненным величия и осознанием собственной значимости.
Я спросил, как она себя чувствует. Наверняка устала. Она ничего не ответила, но я понял, что если у неё была бы такая возможность, то она пожаловалась бы мне и попеняла мне, что слишком долго за мной гонялась. Что ж, родная, теперь я весь твой.
Я протянул руку вперед ладонью вверх, повернул её и соприкоснулся указательным пальцем с её вознесенным перстом. В тот момент, когда все уже было так близко и трагедия всей моей жизни надвигалась на меня с роковой и необоротной, фатальной жестокостью, в тот момент, когда мы соприкоснулись, я взмолился про себя. Я молил Бога. Я обращался к нему с молитвой, я просил времени. Я хотел пожить еще так немного. Я молил: «Дай мне прожить еще хоть чуточку!»
Это была истинная, светлая мольба, исходящая из черных глубин моего жестокого сердца. И она была услышана. Яркий поток небесной материи, яркая взрывная вспышка отбросила нас друг от друга. Она разделила нас и не позволила мне кануть в бездну.
Она, я не мог видеть её глаза, но я был в этом уверен, с усталостью и покорностью посмотрела на меня, понимая, что Высшую Волю ей не нарушить, и моментально удалилась, растворив окно.
Мрак, который наводнил мой кабинет при её приходе, отступил, и я с безразличием окинул то малое пространство, которое освещала тусклым и бледным светом настольная лампа.
Я посмотрел на часы, которые восстановили свой неумолимый бег. Пол четвертого. Скоро рассветет. Не пойму к чему, но я вспомнил, что не спал уже более суток, и что пора мне отдохнуть. На автомате выключив лампу и в предрассветных сумерках, которые слабо освещали мой дом, я побрел в спальню.
Плохой моей привычкой было то, что я спал в воде. Да. Вот такой я странный человек.
Прекрасно зная все расположение в комнате, я подошел к тумбочке, открыл ящик, небольшим совком набрал находящиеся там гранулы и рассыпал их в свою, имеющую форму удлиненного эллипса, водную кровать. Вода заискрилась жемчужно-белым светом. Отложив совок в сторону, я стал медленно и неторопливо раздеваться, аккуратно складывая одежду.
Я залез в контейнер с водой, служивший мне постелью, и тут же почувствовал заметное облегчение: у меня ужасно болели мышцы спины. Я опустил голову, и вода окружила меня полностью, на поверхности оставалось только лицо. Глубоко вздохнув, я посмотрел на потолок, и захлопнул крышку. Мир погрузился во тьму.
Я все еще жил. И знал, что, возможно, она захочет достать меня здесь и утопить в моей же постели. Но у меня есть Его слово. Оно не рушимо – я знаю. А посему у меня еще есть время. Я еще смогу вспомнить все.
Я буду мокнуть под дождем, и радоваться этому. Я буду вспоминать, как пускал в детстве солнечных зайчиков, как запускал божьих коровок в небо, как прыгал и резвился невинным ребенком, как вдыхал сладкие ароматы лугов моей дивной родины. Я буду улыбаться маленькому, невинному младенцу, и он засмеется, а вокруг него будут петь ангелы, провозглашая новую и чистую жизнь и её приход в этот мир. Я еще буду жить. Я еще буду…
©Darkhunter
Последний раз редактировалось Darkhunter; 11.03.2013 в 20:37.
02.03.2013, 22:55
Вай! Как мило! Концовка просто отпад))) Такая милая...
Че за младенец?
Э! Смерть! Я те руки поотрываю, если его хоть пальцем свои искареженным тронешь!!! Слышь?! Хотя... Спасибо, что удалилась, пускай и ненадолго... Все мы рано или поздно встретимся с тобой и ничто уже не оградит нас от неминуемого: ни наши мольбы, ни просьюы родных. У тебя на все свой распорядок и список, который редко кому удется нарушить(вспоминается Пункт назначения)
Я б хотела се такую кровать иметь. Парой лежишь в ванной и спать хочется...
Ну. А ты говорила, что в лазарете собираешься валяться! Классно же вышло! И, как понимаю, это не одиночный рассказ, а будет пополняться отдельными историями, но уже с другими персонажами?
Че за младенец?
Э! Смерть! Я те руки поотрываю, если его хоть пальцем свои искареженным тронешь!!! Слышь?! Хотя... Спасибо, что удалилась, пускай и ненадолго... Все мы рано или поздно встретимся с тобой и ничто уже не оградит нас от неминуемого: ни наши мольбы, ни просьюы родных. У тебя на все свой распорядок и список, который редко кому удется нарушить(вспоминается Пункт назначения)
Я б хотела се такую кровать иметь. Парой лежишь в ванной и спать хочется...
Ну. А ты говорила, что в лазарете собираешься валяться! Классно же вышло! И, как понимаю, это не одиночный рассказ, а будет пополняться отдельными историями, но уже с другими персонажами?
02.03.2013, 23:17
А чё сразу к младенцу-то пристала?! Просто ребенок.
Че за младенец?
Не, не. Я думаю, что не будет других рассказов. А вообще, я ни в чем не уверенна и не не могу за это отвечать.
И, как понимаю, это не одиночный рассказ, а будет пополняться отдельными историями, но уже с другими персонажами?
Кстати, на самом-то деле, вот это:
На деле должно сообщать, что тема закрыта, а фанф закончен...
©Darkhunter
02.03.2013, 23:20
02.03.2013, 23:22
Да никто тебя и не трогает вообще-то. Тема эта закрыта, фанф окончен, чего непонятного? Это драббл. И чего-то. Крик моей усталости.
Дарки....Прибью кады-небудзь...НЕ СТЕБИСЬ НАД МОИ МОЗГОМ!!!
02.03.2013, 23:23
02.03.2013, 23:25
Ну, что же. Флаг в руки. Иди и дуйся. А я так и останусь вечным злом. Вечно я виновата в чем-то.
Здесь присутствуют: 1 (пользователей: 0 , гостей: 1):