Найти себя

Порой, только перед лицом смерти,
мы говорим правду, какой бы странной
и страшной она не была…
Глава 1. Возвращение
День 143-й.

Утро, грязный свет через закопченные окна. Робкие неяркие лучики обшаривают тесный каземат. Утро, лязг металла и крики рабов, свист бичей, гортанные выкрики надсмотрщиков. Воздух пропитан страданием и страхом, который настолько осязаем, что во рту оседают его горькие капли. Грохот замка режет чуткий сон узника. В проеме появляются двое:
- Вставай уродец! Шевелись.
Охапка прелой соломы в углу колыхнулась, иссохшее тело в чем-то грязном и оборванном поднялось во весь рост. Его мутные, потерянные глаза поднялись на охрану:
- Чего уставился убожество, давай двигай, маршрут ты знаешь.
Тело качнулось следуя установленной раз и навсегда программе и двинулось вперед.
- И чего хозяин его держит, он же полный даун?
- Этот оборвыш изобретает для него, его чем только не кололи, полное отсутствие адекватности, но как только попадает в лабораторию, с ним чего-то твориться и он способен просто на все.
Спрашивающий воззрился с интересом на узника, качающегося перед ними словно тряпичная кукла. Как обычно обработка, очередной десяток уколов, чистая одежда и вот:
- Двигай страшила,
Никто не видит, как мерцает неподвижны зрачок и тонкая почти невидимая слеза катится к шее и теряется. Он не помнил своего лица, в бесконечных коридорах и камерах не было зеркал. Переступил порог сверкающей медицинской чистотой лаборатории. Дверь закрылась он остался один. Как только он попадал в это помещение, мир и без того ограниченный переставал существовать вообще. В воспаленном измученном сотнями опытов мозгу толпились схемы, идеи, мысли, они требовали выхода, если он не успевал воплотить их в жизнь, у него начинались страшные головные боли, от которых выл и катался по полу. Потому он стремился успеть излить их в чертежи, приборы, препараты, механизмы.
Руки работали на автомате, а он пытался найти хоть крупицу воспоминаний, хоть что-то о том, что было 144 дня назад.
Единственной тонкой ниточкой тянущейся в непроглядную пустоту прошлого были голоса…голоса и запахи.
Первый, что он помнил, был спокойного, глубокого словно океан звучания. Он успокаивал, утешал, наставлял, от него веяло чем-то восточным, тонкими нотками жасмина, мудростью. Под этот голос засыпало и просыпалось его измученное сознание.
Потом, он потряс головой, еще трое одновременно, один ровный, в нем беспокойство о нем, нечто такое чего очень не хватало, защита утешение, близость духа, благовония, тонкий запах звенящей стали. Второй сильный, бьющий энергией, мощью, непокорностью, в нем сочетался резкий запах ночи и огня, буйство и такое понимание, такое родство. Третий, мягкий и соболезнующий, немного беспокойно-радостный и безумно знакомый. Этот пах чем-то вкусным, легким. Он любил эти голоса, они не давали потухнуть искре надежды в его избитом жестокостью окружающих сердце.
Он торопился, знал, что ровно в восемь распахнется дверь и резкий голос велит:
- Заканчивай.
Опять долгий путь по извилистому коридору, опять бессонница в маленьком замкнутом пространстве, потом тонкий сон. Сны, порой такие цветные непонятные, будто он смотрит глазами другого. Там свобода, покой. Та то что он потерял, то чего так не хватает. Он просто уверен что не мог находится здесь всю жизнь, это невозможно.
Но сегодня, дверь открылась:
- Работаешь?
Узник вздрогнул, сам хозяин.
- Да…
- Да, хозяин, - обожгло его электрошоком.
- Да, хозяин, - тихо, глотая слезы произнес узник.
- Ты не почтителен взревел Роке, - несчастный уродец, - он заорал брызгая слюной, - стража, в оковы его и бить хлыстами пока не поймет.
Его били, это случалось так часто, что-то внутри не давало ему возможности преклоняться, будто внутри стержень. Зрение заволокло кровавым туманом. Все чувства заменила боль, сознание почти угасло. Палачи превзошли себя, попутно ему снова кололи, электрошок, и тонкие стальные хлысты делали свое дело. Сталь нежно хранимые запахи почти стерлись. Нет, я не могу потерять еще и их. Он собрал все свои ничтожные силы и мысленно завопил, ответьте мне. Невидимый призыв взлетел к небу и отклик пришел:
- Будь тверд сын мой, помни дух сильнее тела.
- Не сметь сдаваться, - прозвенело сталью.
- Держись брат, - пахнуло на него свежим ветром.
- Не бойся, я с тобой, - тепло коснулись исковерканного тела солнечные лучи.
Он резко распахнул глаза, люди у приборов засуетились. В спешке защелкали кнопками.
- Ну что еще?
- Господин он снова сопротивляется, мы не можем сломить его волю.
- Увеличить напряжение, мне нужен его мозг, но не нужно его сознание, шевелитесь уроды.
Свет померк, стало так тихо, что слышно было, как капли пота со лба узника текут по его коже и падают на пол. Все решил узник, я умер. Тишина наполнилась звуками. Вопли, они холодили кровь, сочный хруст разрываемого мяса. Треск ломаемого металла, словно большие когти дерут обшивку ангара, как ребенок бумагу. Хруст человеческих костей. Снова тихо, замерцало аварийное освещение. Узник поднял голову и ему стало по настоящему страшно. Ошметки тел украшали невозможно красными букетами пол, стены словно картина безумного художника, только вместо краски кровь. Густой тяжелый запах смерти. И девушка. Тело, сплошные мускулы, затянута в кожу полностью. Из под длинных почти до пальцев рукавов, кисти увенчанные изящными серебристыми когтями. Отвратительно красивое и безжизненное лицо, словно из мрамора. Грива густых кроваво-рыжих волос сплетена в сотни косичек. Заостренные уши скрыты под заклепками серег. В руках тонкий заостренный на манер косы шест. Она огляделась словно искала кого-то.
Одинокий выстрел, по ее виску потекла кровь, она обнажила острые зубы и медленно провела ладонью по лицу, слизнула с пальцев густую жидкость, повернулась. В руках у Роке трясся автомат. Она вздохнула, ее хрустальные глаза стали стремительно темнеть. Роке ткнул в пульт. Их стенных ниш хищно высунулись стволы. Тонкий шелестящий звук, большие черные крылья спрятали ее в кокон. Пули отскакивали от глянцевых перьев. Наконец орудия выдохнулись. Девушка спрятала крылья. Ее глаза в упор уставились на Роке. Он побелел, по лбу потекли струйки крови, рот искривился в беззвучном крике, он корчась упал на пол и затрясся в припадке, мгновение и все было кончено.
Она подошла к нему и молча стала снимать кандалы:
- Кто ты? – хрипом вырвался у него вопрос, - что тебе надо? Ты смерть?
Она подняла его придерживая за плечи. В ее серебристых зрачках колыхалось отчаяние, грусть, ненависть и … понимание. Косая саркастическая улыбка тронула ее безбожно красивые губы:
- Меня зовут Ксана, - она завернула его в теплый плащ, - я пришла за тобой… Донателло.


Накануне вечером…
Насмешница ночь раскинула свой серебротканный ковер. Медленно и степенно катит свои волны Млечный путь. Ксана купалась. Как иногда хорошо забыть обо всем. Она стряхнула крылья и легла на ветер словно в зубке покачиваясь в такт колыбельной звезд.
Падший Ангел, с горечью подумала она о себе, как давно это было. Небо отвергло ее а Аду она не нужна. Странные мрачные раздумья нарушил … Зов. Невольно она прислушалась, какой чистый теплый тон, столько печали и муки. Нет, потрясла она головой, не отзовусь слишком много ошибок. Люди призывающие Ангелов, часто бывают смешны в своих надуманных горестях. К тону добавился новый, даже не зав, крик в нем горесть утраты и вина много вины. Ксана снова дернулась, коснулась взглядом своих крыльев. Нет слишком дорогой была цена за попытку спасти обреченного. Она зажмурилась и попыталась перестроится. Третий, бессловесный вопль боли, так ударил ее в сердце, что зашумело в ушах и перед глазами запрыгали бесенята. Столько обиды, бесконечного раскаянья в чем-то. Последний раз, решила она и сложив крылья, ринулась вниз…
Трое на крыше, устремленные к небу сердца истомленные страхами и печалью.
- Думаешь он вернется? – голубые, полные влаги, глаза взирают снизу вверх.
Будем надеяться, - вздохнул Лео, - будем.
- Надеяться!!! К черту надежды! Надо искать, - обладатель саев нервно нарезал круги по парапетам.
- Мы искали Раф, - опустил Лео голову, - везде. Прошло три месяца и … не знаю.
- Хоть тридцать три, неужели ты сдался, я не хочу, не могу поверить, что его нет, и не буду, - буйная голова отвернулся, украдкой размазав одинокую слезу.
- Может Караи? –робко встрял Майки.
- Нет, - ровный голос лидера чуть колыхнулся, - я был у нее, он исподлобья посмотрел на братьев, и она находилась, - стальные искорки скользнули в его зрачках, - не в той ситуации чтобы врать.
- Тогда Бишоп? – снова начал Майки.
- Опять не то! – дернулся Раф, - я его с пристрастием допросил, -заходили желваки, - не врет скотина.
- Нда, - выдохнул Лео, - как мы могли его потерять?
- Это я виноват, ударил невиноватую стену Рафаэль, - не надо было отпускать его одного, никогда, о чем я только думал, мать его.
- Не вини себя, - Лео опустил руку на плечо брата.
Раф дернулся и отошел к краю:
- Где же ты Донни? – прошептал он, - где?
Из темноты появились глаза…Рафаэль отшатнулся….они были правильной миндалевидной формы, обрамлены густыми ресницами, серые, нет серебристые зрачки с крохотной золотистой точкой. Рука Рафа сама собой потянулась к саю.
- Не стоит, - обдало его холодом, - я тебя не съем, наверное…
Затем во тьме проступили, изящный греческий нос, правильно очерченные губы, идеальный овал лица, шея, мускулистое гибкое тело, до невозможности пропорциональные руки и ноги. На точеные плечи закатным солнцем упали волосы плетеные в косы.
- Дай руку, - протянула она ладонь Рафу, - трудно перейти грань.
Словно во сне Раф ухватил тонкие пальцы, потянул на себя. С хрустом из темноты выскользнули и распахнулись отливающие синевой крылья. Раф и вставшие за его спиной братья ошалело разглядывали гостью. Девушка мягко коснулась стопами крыши:
- Ну? – хмуро спросила она, - чем обязана?
- Обяз-зана, - слегка заикаясь спросил Раф.
- Я Ксана, падший Ангел высшей ступени, вы же просили о помощи, или я ошиблась крышей?
- Ну взывали, - отодвинул Лео Рафа, - а ты можешь помочь?
Ксана захохотала страшным продирающим до костей хохотом:
- Ты усомнился смертный? – голос ее загрохотал в ночи, она расправила крылья вширь, - как ты посмел?
Лео поежился, хех, нам и не такие грозили:
- Нет-нет просто спросил, у нас пропал брат.
- Я помогу вам, - она засмеялась, - и даже больше того чем вы хотите, но плата будет соответствующей.
- Все что угодно, - в порыве воскликнул Рафаэль.
- Договорились, - щелкнула она пальцами, в воздухе повис пергамент, братья переглянулись.
- А с-случаем не договор на продажу души? – спрятался Майки за Рафа.
- Нет, - хмыкнула Ксана, - просто вам придется немного поработать.
- Поработать?, - поймал упавший в его руки пергамент Лео. Глаза пробежали по строчкам:
« … И обязуются подписавшиеся отбыть срок в сутки на месте Ангела Падшего и исполнить работу кою укажут им поручи волшебные. Замест того получат они исполнение желания заветного…»
- Желание любое? - осведомился Раф.
- Да, - Ксана поиграла ножом, - но только одно, ну?
- Я хочу, - достал Лео катану, - чтобы Донни вернулся домой, - прижал лезвие к ладони, - живой и здоровый, - он коснулся пергамента.
- Ну нет, - встала Ксана, - только одно желание, живой, принято.
- Тогда я хочу, чтобы Донни никогда не болел, - Раф резко ткнул саем в палец и украсил пергамент своей подписью.
- Я, - замялся Майки, подошел к Ксане и что-то зашептал на ухо, - это может считаться за одно желание, - хлопнул он глазами.
Немного помедлив она кивнула. Майки молча отобрал у Рафа сай и коротким росчерком внес себя в кабальный список. Девушка убрала бумагу во тьму.
- Мне нужно послушать ваши души, так я смогу найти вашего брата. Кто первый?
Лео ничтоже сумняше шагнул вперед. Ксана опустила ему ладони на плечи. Словно коснулась куска льда. В какие прекрасные ледяные доспехи спрятана его душа. Чуть шевельнула пальцами, ну же откройся, покажи себя. За какую же нить потянуть? Так что это? Любовь? Нет скорее некое притяжение. Образ настолько неуловим. Уравновешенность, четкое построение, красивыми вкраплениями теплота, забота, чувства, ах-ха сколько же их. На что же он похож, алмаз столько граней и все так совершенны что делается не по себе. Волосы ее взмыли вверх, напряжение нарастало. А если копнуть глубже. О-о-о, плотские желания, пока только жажда прикосновений, немного, но все же. Самотерзание, тяготение ношей. Хм, сомнения и много беспокойства.
- Все, - оторвалась она от Лео, - следующий.
Майки с трясущимися губами подошел:
- Ну, я попробую.
Тепло, Ксана понежилась в мягком согревающем жаре братской любви. Этот весь как на ладони. Неужели никаких грехов? Юмор бьющий золотыми рыбками, желания просты и бесхитростны. Океан спокойствия, и, ага малое сожаление. Вот здесь копнем и поглубже. Обостренное чувство справедливости, страсть к приключениям, стремление покарать всех и вся за грехи, как интересно.
- Следующий, - она смотрела на Рафаэля и в глубине его глаз она читала страшные вещи.
Опустила руки. Всевышний словно окунулась в бурлящий поток, сколько эмоций громоздятся друг на друга, как он носит такое в себе, даже мне тяжело, а он смертный, столько желаний, терзаний, Ксану затрясло, столько страсти, боже его желания топят меня в его страстях, надо выбираться, ладони жгло она почти теряет сознание, вдруг…. Горячие руки на ее ладонях, по венам потекла сила, он поддерживает ее, боже какая душа, какая наполненность, плещет через край, от его пальцев горит кожа, тум-тум-тум, стучит сердце, оно еще есть оказывается. Пересохшими губами:
- Отпусти…меня.
Отрывает руки и сквозь туман снова его взгляд
- Ну, много интересного во мне нашла?
Встряхнулась, рывком:
- Ждите, - сорвалась стрелой в ночь. Горят щеки, она слушает, много слишком много Зова, просьб, отделить, Медленно отбирает и проверяет нить за нитью. Чу вот…мольба, непонимание, отчуждение. Ринулась вниз. Металлический короб, глухо закрыто все, но он там она чувствует, когти, транс много крови, тел и душ, славная охота… Через туман снова Зов, вот он милостивый как он страдает…. Как много тоски…она осмотрелась толстый человечишка что-то вопит, фу какая мерзкая душонка, она выпустила невидимый яд, все сдох. Сняла наручники. Пальцы пленника дрожат:
- Кто ты? Что тебе нужно? Ты смерть?
Лучше бы я была твоей смертью, бедный как отощал, в глазах пустота… я помогу тебе, хотя твоим братьям придется дорого заплатить, или пропасть окончательно или понять себя это тоже трудно.
- Меня зовут Ксана, - она завернула его в теплый плащ, - я пришла за тобой… Донателло.
________________________________________________________________
Ну тес буем ждать...

Привет Надин!
Хоть я читала этот рассказ на другом сайте,прочитаю его заново.
Интересно чем же законьчится приключения ангелов.
Жду продолжение.

Начало потресающее Бедный Донни...
Надине, заю что есть продолжение, скорее выкладывай!

Присоединяюсь к девушкам, я тоже уже прочитала этот фанф, но с удовольствием сделаю это ещё раз

Интересно. Очень интересно. С удовольствием жду продолжение!

Очень и очень понравилось... стиль написания, и вообще... жду проду)))

Хмням как приятно услышать тттакие комменты.... нууу нате вам проду.
Глава 2. Встреча и …

Первое ощущение, которое он вспомнил, холод. Мириады маленьких игл по телу. Они стояли на крыше. Ксана деловито укутывала его поплотнее.
- Приготовься, - сказала она, - путь через пространство труден.
- Пространство, - повторил узник, - это …?
- Потом вспомнишь, - Ангел обняла его крыльями и через мгновение на крыше осталась тишина.
Тонкие серебряные нити натянуты через его тело, звон тысячи колокольчиков, ветер такой приятный и зовущий. Он покачивается в зыбке, нет больше боли, нет тесноты, впереди вечность.
- Ксана, где мы и куда мы? – голос его становится другим.
- Я несу тебя домой, к семье.
- Семье??? – узник неумело улыбается, - у меня есть семья???
- Есть три брата и отец, неужели ты не помнишь Донателло?
- Донателло? Так меня зовут?
-Да, они будут рады тебе, они так много готовы отдать, лишь бы увидеть тебя снова.
Лео нервно ходил по крыше, он не боялся работы, какой бы она не была… а вот за Рафаэля опасался, он может много натворить имея силу, силу Ангела. Майки максимум может погонять футов и съесть все запасы пиццы в Нью-Йорке. Он остановился. В центре крыши возникло пятно, по окружности которого побежали маленькие искорки, затем небольшой буранчик разрастаясь и набирая обороты, наконец пыльная завеса спала. Ксана развернула крылья. Закутанный в плед Донни выглядел так жалко, что у мирного и всегда спокойного Лео появилось маньячное желание порвать кого-нибудь.
- Донни, - подхватил его Раф, - господи, что они с тобой делали.
Узник тупо смотрел на высокую говорящую черепаху и молчал.
- Донни, - осторожно приобнял его Лео, - ты слышишь меня?
Узник кивнул:
- У вас есть зеркало? – спросил он.
Ошалелый Лео вытянул катаны и сложил их вместе. Узник коснулся блестящей стали из которой на него смотрел такой же зеленокожий и лысый мутант. Он ощупал свое лицо, тело:
- Вы мои братья?
- Да, - прерывающимся от слез голосом ответил ему Майки.
- А…, - беспомощно оглянулся он на Ксану. Та кивнула.
Раф с психом схватил Ангела за воротник:
- Что с ним? Что ты с ним сделала, а как же мое желание???
- Успокойся Рафаэль, и перестань меня трясти, - перехватила она его руки, - я помню, память вернется к нему, не сразу, но вернется, ты ведь оставил подпись…может все-таки отпустишь меня.
Раф отпустил ворот ее рубашки, пальцы его дрогнули, когда коснулись на миг мраморной кожи, неуловимо скользнув по ее тонким ладоням, он отошел. Ксана вздрогнула:
- Отведите его домой, покормите, он очень голоден и дайте ему наконец выспаться. Через 24 часа я жду вас здесь, будем расплачиваться.
Раф встретился взглядом с Лео и понял им не отвертеться.
Узник… Дон, братья привели его в большое светлое помещение. Навстречу из кресла поднялся пожилой крыс:
- Сын мой, - протянул он к нему руки.
Дон узнал этот голос, аромат жасмина, по мышцам потекло воспоминание об ощущении приятной усталости, он подошел, неловко и недоверчиво ткнулся в старое кимоно, худые пальцы гладили его по голове, стало так тепло, словно в холодный день окунаешься в солнечный свет, сердце непонятно и радостно забилось.
- Отец? – полу вопрос полу утверждение.
- Да мой мальчик.
- Я правда дома?
- Да мой сын.
- Отец… - потекли по лицу слезы, - я дома.
Этот с синей лентой, подошел, повел. Стальная дверь… что там, лаборатория, Дон невольно отшатнулся…
- Ты что брат, это все твое…
Дон оглядел большую, нет, огромную комнату, мониторы, чертежи занимающие стены, громоздящиеся друг на друга приборы и непонятные изделия. Клочки бумаги на полу. Дон поднял один, обрывок записей «…фаза испытаний проходит нормально, попробовать увеличить поток инверсионной энергии, затем перенастроить излучатель, в соответствии с написанной кодовой программой» он перечел еще раз, медленно вытянул из органайзера на столе карандаш и написал на листке «Донателло», да, несомненно, это его почерк. Он посмотрел на стоящего рядом Рафаэля и спросил:
- А я тоже носил ленту?
Тот молча кивнул и показал на стол, там между, клавиатурой, кипой исписанных листов скрепленных толстыми нитями, дисками и непонятным сооружением, одиноко лежал кусок фиолетовой ткани. Дон потянул за кончик, лента соскользнула и упала ему на руки.
- Не поможешь?
Раф молча дрожащими пальцами затянул узел, поправил бондану и улыбнувшись сказал:
-Добро пожаловать Донни, добро пожаловать домой.
- Парни, - голос Майки никогда не грустил, - ужин, пора…
Тепло, мерцают небольшие фонарики по стенам, на столе разнокалиберные чашки, отец умело ковыряется двумя палочками в миске, все время улыбаясь. Лео налил всем чаю, На тарелке Дона мгновенно очутился остро пахнущий кусок теста с наваленной на него колбасой и сыром. Он впился в него зубами. Еда, как долго он не ел ничего нормального. Его пальцы автоматически подняли палочки, он меланхолично сунул в рот суши, и прожевав спросил:
- Ну и как вы тут без меня?
- Никак, - Рафаэль приобнял брата, - мы без тебя никак…
Донни на мгновение закрыл глаза и вдруг испугался, а что если это сон, он снова уснул в кандалах, и его ждет только разочарование…. Так живо заломели в шрамах воспоминания…
- Донни, - озабоченный голос Лео, - ты спишь что ли?
- Что? Да я бы поспал.
Майки суетясь ведет его… Теплого тона стены, уютная постель, он в полудреме ложиться под одеяло и его настигает Морфей.
Пик, пик, пик, Донни зевая хлопает по будильнику, мать надо прекращать ночные посиделки в инете, такая фигня снится…Он потирая череп идет умываться, из нахально правдивого стекла на него смотрит изможденный весь в шрамах, уставший некто. Донни завопил.
На крик примчались остальные:
- Что с тобой Дон?
- Лео, я сошел с ума, мне приснился сон, что я попал в плен и … - он замер смотря на братьев, - это был не сон, да?
Раф молча кивнул и произнес:
- Видимо нам пора.
- Да, кивнул Лео, а ты отдыхай Дон.
Донни ошарашено лег в кровать и устремился в воспоминания.
… Трое на крыше. Неясная тень из темноты:
- Пришли, неплохо, ну он очнулся?
- Да какова работа?
- Ты нетерпелив Рафаэль, немного терпения тебе не помешало бы, кто первый.
- Я, - шагнул в неизбежность Лео.
Ксана сняла с рук браслеты:
- Одевай.
Лео щелкнул застежками, медленно, но неотвратимо тело охватил огонь, он упал на колени, хватал ртом воздух, его било и терзало, прямо из панциря росли тугие, широкие крылья. В лучах заходящего солнца они вспыхнули ярким красно-черным цветом. Браслеты накалились и тоже краснели. Он плакал, смеялся, хохотал, пел на гортанном языке, снова смеялся и плакал.
- Ангел Страсти, как интересно, - Ксана отступила на шаг, - поднимайся.
Лео медленно покачиваясь встал, в глазницах колыхалось чистое желание, страсти, похоть. Он захохотал как безумный и, взметнув горящие крылья, исчез в вышине.
- Лео, - крикнул Рафаэль в предчувствии беды, подался вперед.
- Оставь, - легла на его плечо девичья рука, - теперь его имя Ангел, порок, желание, он не услышит тебя…. У него есть только сутки, но кто знает... Будем надеяться он справиться, - она отошла и добавила неслышно, - с собой, - растворилась в тени и, только ее голос звучал еще в тишине, - и найдет себя.


…Настал день первый. И окунулся город в безумие, и одолела страсть черствых, и смеялся Ангел Страсти смотря на погрязнувших в своих похотях людей. И металось его сердце в поисках искры настоящей любви. Пел он песни на языке чувств, клокотало в горле желание. Ангел стоял на самой высокой башне города и впитывал стекающиеся к нему просьбы. Протянул в пространство руку и сделал движение пальцами словно перебирал множество ниточек, Сквозь вены в мозг хлынуло нечто…Желания, первая романтическая влюбленность робкого юноши вперемешку с горячей темной страстью зрелого мужчины, стоны и жар сплетающихся тел, щеки горели словно много молоденьких девушек зацеловали его. Он провел по скулам, шевельнул крыльями… что-то мешает, потянул руку. Меч, как странно, зачем Ангелу оружие, если у него и так достаточно сил. От обмотанной кожей рукояти шло тонкое знакомое тепло и ощущение что есть нечто чего очень не хватает. Снова поднял руку, еще меч, хм, а два то для чего. Тело подчиняясь памяти повело, взмах, оборот, снова взмах, да дикое зрелище Ангел танцует со сталью… сальто, прыжок, сальто, стойка взмах, уда, удар еще удар… Ангел остановился, на мгновение звенящее лезвие поймало его взгляд и в сверкающей глубине он увидел себя.
- Здравствуй Лео, - в глубине катаны зазвенел голос.
- Я Ангел.
- Нет, ты Леонардо, грозный и неподкупаемый лидер, любимый сын и брат, мастер боевых искусств и блюститель кодекса Бусидо, и просто Лео…
- Но… как?
Отражение мягко засмеялось:
- А вот это реши сам….
Ангел поднял голову… солнце, когда то ему так не хватало его и он сбегал от сенсея только чтобы увидеть солнце. Сенсей, память словно озарилась, тепло рук укачивающих его, первый деревянный меч, он так радовался… постоянные свалки с Рафаэлем, так кажется. Потом много битв и много разочарований и наконец….толкнуло в сердце что-то, Караи. Ангельское начало снова взяло верх, заволновалось тело, закипела кровь, ритмично и сильно заработало сердце гоня по венам адреналин. Он горько усмехнулся и раскинув крылья скользнул в марево полудня.
- Госпожа, - молодой фут постучал в дверь, - с вами все в порядке?
С обратной стороны что-то разбилось, причем явно о стену:
- Пшел вон, - голос бесстрастной Караи дрогнул, - и чтобы меня не беспокоили, ясно?
- Да госпожа, как пожелаете, - фут пожал плечами и отправился восвояси.
Караи остановилась у зеркала. Что с тобой, словно спрашивало ее отражение. Волосы идеально уложены, костюм как влитой, катана начищена и отполирована, но…всегда полные огня малахитовые глаза погасли, в них только тоска и пустота. И все не в радость, ни занятия, не битвы, ни сама себе. Что же стало причиной…Она вернулась в тот день.
Капли пота на коже, суета драки, знакомый звон в жилах, ха, ей это нравилось, вены наполнены адреналином, распахнутые от страха глаза ее камни в веках мечут молнии. И казалось, ничто не может остановить смерч. Сталь ударяется о сталь. Кто посмел? Опять он. Боже, как она ненавидит его, это невозможность победить. Но как победить совершенство? А он совершенен, строгая красота тела в четком и правильном сочетании с умом. Техника бесподобна, движения божественны, взгляд манит. Манит??? О чем я думаю? Нужно драться… скрестили мечи, он улыбается:
- Может хватит Караи?
Она стискивает зубы в бессильной злобе и пытается обойти его на скорости и легкости тела, но… разве угонишься за ветром. Он обходит ее мускулистые руки сжимают запястья, катана звенит по плитке крыши, лишь миг, чтобы утонуть в его глазах, пропасть как в самой глубокой яме, навечно продать себя в рабство люб… нет, только ненависть движет ею, и жажда мести. Месть, месть, месть, как долго она живет этим, год, много это или мало, мысли как черные вороны, такие же зловещие… я отомщу
- Тебе не идет злиться, - его голос обволакивает теплом, которого так не хватает теперь, ломает с таким трудом выстроенную преграду из мести, ненависти, - улыбнись, у тебя красивая улыбка.
- Убери свои лапы, - тонкий кинжал режет его кожу, медленно словно время остановилось, капли густой рубиновой крови падают на валяющуюся катану, кап на лезвие расплылось пятно, кап, по ее сердцу поползли тонкие ссадины, кап она спрятала лицо в ладонях, кап, он снова улыбается своей манящей улыбкой.
- Нет, нет, нет, - шепчут ее губы, - я не могу, не должна, нет.
- Может хвати на сегодня Караи, - снова говорит он, - и тебе и мне пора отдохнуть.
Они снова стоят за его спиной, его братья, его опора, его смысл жизни, их он защищает и о них заботится. Она ушла…
Щелк поменяла память картинки. Зал, гудение вентиляторов, дыхание в тишине, она проводит тренировку.
- Здравствуй Караи, - обвал снега и то не так напугал бы ее, - надо поговорить.
Он легкой поступью крадется к ней словно удав к добыче, его глаза неотрывно осматривают ее словно ища изъян. Невольно напряглась, подняла меч. Когда, когда он успел, горячее тело прижимает ее к полу, он так близко:
- Где мой брат Караи? – звенят сталью слова, - ты знаешь?
- Брат? Я .. с чего ты взял что я знаю.
- Я просто спросил, - неслышно металлическая смерть ложиться у горла.
- Нет, я не понимаю о чем ты.
- Да, - микроскопическое движение рукой, - уверена?
- Д-да, я не понимаю о чем ты.
- Донателло пропал, что знаешь об этом?
- Я только из Японии, еще не проверяла отчеты.
- Ну так проверь, - сильные руки подхватывают ее с пола, упирается ему в грудь, такой теплый. Ее ставят на ноги и подталкивают к столу. Она копается в бумагах, не совсем понимая, что происходит.
- Нет, здесь ничего…
- Хорошо, - он подходит вплотную, поднимает ее на стол, в глазах его появляется нечто, страшное, пугающее, - если ты меня обманула, - он притрагивается к ее щеке губами, так холодно, так безразлично, - то это твой последний поцелуй…
Подходит к распахнутому окну, уже вечер… она не любить тьму, одиночество подбирается в такие моменты еще ближе к незащищенному сердцу, грызя его острыми зубами тоски.
- Лео, - произносит она в пустоту, - как я устала…
- Позволь узнать от чего, - Караи резко обернулась, у колонны скрестив руки на груди, и демонически улыбаясь стоял он.
- Не ждала, - усмехнулся, - ты меня никогда не ждешь.
Караи потянулась к мечу, он перехватил кисть, больно вывернул руку, обиженный меч укатился в угол, припер к стене, рубашка кимоно полетела вслед за мечом. Он плотоядно улыбнулся.
- Нет, ты не посмеешь, - полыхнула она глазами, - это бесчестие.
- Думаешь, - засмеялся он, - сегодня я могу себе такое позволить. Сегодня он посмотрел ей в глаза, - я могу себе позволить все.
И тогда Караи стало страшно. Но как только он прикоснулся к ней, ею овладело нестерпимое жгучее желание. Нет, ее сжимали в объятьях о которых она столько грезила, нет это должно было произойти не так, сильно целовали, почти до боли, нет, она собралась с илами и оттолкнула его.
- Мразь, - выплюнули ее губы, - ничтожество, ненавижу тебя.
- Неправда, - ровно ответил он, смотря почему то на свою ладонь, - ты лжешь Караи, но не мне нет, ты лжешь себе Караи…Ты не ненавидишь меня… ты, - он поднял глаза, - ненавидишь себя, за то, что я тебя привлекаю, за то, что ты мечтаешь обо мне, за то, что ты восхищаешься мной. Ведь я прав. Хоть раз скажи мне честно.
Караи растерялась, она почувствовала себя маленькой девочкой которую поймал отец за просмотром неприличного кино. Она сжала кулаки:
- Да, ты мне не безразличен, да, я считаю твой стиль боя совершенным, да, - по щекам потели слезы, - я хочу быть рядом, но я никогда не думала, что ты такой правильный, совершенный и приверженец чести сможешь поступить так подло, так низко, так… - она замолчала.
Ангел замер, ее слова прожгли в защите огромную дыру. Он потер лицо руками, помолчал, и когда он заговорил, то Караи снова услышала Лео:
- Прости, просто… я настолько упал в бездну своих желаний, что мое сердце стало глухо к настоящим чувствам. Страсть затмила мою душу, - он вскочил на подоконник, - знай, я всегда неровно к тебе дышал, но… - он замялся, - это бесполезно, ты Караи - дочь Шредера, я Лео, и ничего не может быть между… Просто верь, что у тебя есть некто, кто отдаст тебе душу жизнь и честь, навечно, помни я всегда рядом и знай, - он повернулся в небу и прыгнул, - я люблю тебя, - отзвенело эхо.
Кари бросилась к окну, никого, только чуть ниже парит на огромных крыльях неизвестная птица, ветер в лицо, Караи прижала руки к груди:
- И я люблю тебя Лео, - прошептала она.
Ветер, спутник вечных Ангелов, он то срывает маски, то гладит утешая. Лео опускался на крышу, он понял, почему Ксана избрала его на это место, зная проблему изнутри можно ее решить, он сделал выбор, смирился с тем, что его сердце принадлежит Караи, воинственной и нежной главе клана Фут. Он смирился с тем, что это чувство живет в нем наравне со всеми остальными, понял, что от себя не убежишь и как важно это осознать. Он нашел себя.
Легкий шелест крыльев. Лео опустился на крышу, которую патрулировал Раф.
- Я следующий, - ответил он на немой вопрос брата.
Полночь, крылья развеяны по ветру, браслеты прохладным камнем упали на пол. Ксана улыбнулась:
- Ну что Раф готов?
- Да, - отважно шагнул он вперед.
И снова кольца камня обняли запястья. Раф пошатнулся, упал, прижал руки к глазам. Крылья его развернулись широко-широко, медленно приобрели приятный голубоватый цвет. Ксана удивленно дернулась:
- Не может быть!
- Что? - ошалелый Лео неотрывно смотрел на брата.
- Ангел Утешения, - выдохнула Ксана, - это редкость. Самая трудная работа.
Раф поднял глаза, они светились надеждой, тихой радостью, пониманием. Он потряс головой:
- Мне что придется всех утешать? Вот миллион чертей.
- Даааа, - протянула Ксана, - и тут он индивидуален, время пошло.
Рафаэль взмахнул крыльями, на Лео снизошло спокойствие и умиротворенность.
- Все будет хорошо? – спросил он у Ксаны.
- Утешать, трудная работа, за последние 300 лет еще никто не справился, очень сложно найти в себе милосердие, сострадание к тем, кого ненавидишь.
- Куда он полетел? – напрягся Лео, - он не пострадает?
- Туда, - ткнула пальцем Ксана, - не пострадает. Он же Ангел.
Лео проследил траекторию полета, Рафаэль двигался в сторону …лаборатории Бишопа.
Гыыы.... вот такая я)

  Сообщение от Надине 

- Ангел Страсти, как интересно, - Ксана отступила на шаг, - поднимайся.

Соглашусь с Ксаной - интересно.

  Сообщение от Надине 

- Не может быть!
- Что? - ошалелый Лео неотрывно смотрел на брата.
- Ангел Утешения, - выдохнула Ксана, - это редкость. Самая трудная работа.
Раф поднял глаза, они светились надеждой, тихой радостью, пониманием. Он потряс головой:
- Мне что придется всех утешать? Вот миллион чертей.
- Даааа, - протянула Ксана, - и тут он индивидуален, время пошло.

ВАУ! А вот этого я не ожидала. Чтобы эгоист Раф и вдруг Ангел Утешения??? Ты меня шокировала.
С удовольствием жду проду.

Потрясающе))Надине, это не фанф,это прелесть
Черепашки Ангелы!! Особенно Лео ангел Страсти.Я прям размечталась)
А вот Раф не удивил, я ожидала от него...чего-то особенного))
Выкладывай продолжение...Хочеться узнать, что там с Майки=)

Надине... я читала и тихо визжала себе под нос от удовольствия прочтения *____*
(я думала одна такая с эротическим уклоном пишу про ЧН... а нас много XDD)

Помню, помню это произведение. Не помню говорил я это раньше, но сюжет построен интересно, даже как-то необычно. Молодец Дотстаточно взглянуть на название произведение и ник автора, и впечатление от прочитаного тут же востановилось

Хмф... не ожидала однако Женечка приятно видеть тебя...
И настал День второй. Утешение поселилось в сердцах, и не стало печали и снова заискрилась надежда в глазах. Солнце согрело души, и крылья Ангела выветрили страх. Ангел парил над городом, люди поднимая глаза к небу четко видели его силуэт и молились каждый о своем. Воздух над городом стал чище, и тонкий ветер носил вкус спокойствия. Дрожали в матово-лазоревой дымке дома, и пели многогранно облака о свежести начала нового дня.
Ангел узрел нить, натянутую по небу, коснулся ее, нить зазвенела обидой, состраданием. Он стал перебирать ее руками скользя все ниже и ниже. Знал этот двор, свивающиеся спиралью блочные многоэтажки образовывали неприметный кусок улицы, который даже в самый солнечный день быль погружен в полумрак. Забившись между грязными металлическими баками плакала девочка лет восьми, белое платьице порвано, щеки залиты слезами, в метрах двух от нее трое парней, бритые в кожаных куртках, Один из них держит в руках прехорошенького белого котенка с голубым бантом:
- И что же будет если подпалить киске шерсть, - злобно усмехаясь спросил он.
- Будет жареная киска, - ответил другой.
- Не трогайте Кэрри, - плача просила девочка, - пожалуйста.
Третий достал зажигалку и щелкнул поднеся к лапе котика, взметнувшийся огонек быстро опалил нежную кожу на лапке, котенок запищал. Девочка зашлась в рыданиях.
Из легкой темноты на плечо лысого опустилась рука:
- Отпусти животинку то, - парень ойкнул и выронил жертву. Котик, поджимая пораненную лапку, кубарем влетел в объятия плачущей хозяйки. Девочка еще сильнее вжалась в стену и захлопала глазами.
- Э-э-э-э, кто тут? – лысые ошарашено озирались. Силуэт ступил на свет. О как много эмоций порой может отразиться на человеческом лице….
- Ну ты панк, ненавижу панков…, - договорить он не успел короткий тычок и поцелуй с асфальтом.
- Ну ты козлина, - второй накрутил на руку цепь и достал нож, а третий поигрывая битой, злобно скосил рот.
Ангел мягко улыбнулся чарующей улыбкой, похрустел шейным позвонком, и, потерев ладошки, достал сай.
Девочка, замерев от невероятности происходящего, смотрела как некое существо развернуло крылья, он подошел к ней и присел на одно колено, конца мягко-голубых крыльев коснулись земли, они были настолько неземными, настолько… что даже асфальт просветлел от их касания:
- Как тебя зовут? – густой, приятный голос казалось, исходил из ниоткуда.
- Элиса… а это Кэрри, - она протянула ему котенка.
Он погладил животное, тот прогнулся под его руками, шерстка заблестела, мелкие ранки и ссадины затянулись, глазки заблестели.
- Вот возьми, - он вернул котика, - и давай я отнесу тебя домой.
И только ветер, и небо и цветные сны….
Ангел летел дальше, что это, это не нить, это канат сплетенный из ярости, непонимания, обиды, страдания и боли. Куда же ведет, Ангел проводил его глазами, о знакомая территория недавно вот был. Он сложил крылья и упал к серому неприметному зданию…
Ветер рвал на запчасти мой плащ, холод пробирался казалось под кожу, а есть ли у меня кожа, или это просто телесная оболочка в которую как в темницу заключении жалкие остатки души. А есть ли они, тонко укололо где-то под ребрами, видимо есть, раз я так хочу умереть. Почему, почему я один, у всех на этой чертовой планете кто-нибудь есть. Даже если взять моих вечных врагов черепах, даже у них… Он вспомнил.
Тень метнулась за спиной, Бишоп оторвался от клавиатуры, потер глаза, просмотрел записи, что-то не сходилось. Тот кто гений, тот поймет иногда в малейшей незаметной детали кроется разгадка, та самая ради которой исписаны горы бумаги, разобрано тысячи приборов, никому не понять что испытывает гений, когда кричит Эврика. Снова положил руки на клавиши, в шею мягко, словно поцелуй смерти уперлось острие:
- Привет Бишоп, - голос утоп в слуховых связках, - есть разговор.
- Я слушаю, - дергаться было опасно, на шее управляющий элемент, если его закоротит и подумать страшно, что будет.
- Слушай Бишоп, ты мне никогда не нравился, но есть пара вопросиков, я понимаю, ты занят, просто ответь, ты случайно не в курсе, где мой брат Донателло?
- Ваш гений пропал? Жаль, - Бишоп опустил руки и развернулся, - я хотел с ним посоветоваться по поводу моих разработок.
Ниндзя ухмыльнулся:
- Даже так, а как же взаимная ненависть?
- Ненависть? - приподнял бровь ученый, скорее зависть, соперничество, вражда идей и мыслей, ненависть какое громкое слово Рафаэль.
- Ты знаешь мое имя? – немного отстранился ниндзя.
- Да, а что это странно поверь мне, надежный враг лучше, чем ненадежный друг, к тому же лично против вас я ничего не имею, можешь не бояться я здесь один.
Рафаэль задумался и убрал сай за пояс:
- Так как насчет моего брата, - в голосе скользнула боль, - ты уверен что он не у тебя.
- Я бы хотел этого, но, увы, вы так дружны что я не рискую с вами связываться и потому….
Бишоп поднес к глазам листок, порвал его пополам и пустил клочки по ветру. Он ступил на край, что там внизу… ветер и свобода, оторвал ногу от поверхности.
- Ну и куда мы собрались? – голос обволок его сознание и помимо воли он отступил назад.
Резко обернулся, в тени от трубы шелохнулся силуэт. Сначала появились искрящиеся в лучах заходящего солнца крылья, затем. Зрачки Бишопа изумленно расширились:
- Но как?
- Да видимо ученый в тебе преобладает, такой момент, а ты опять хочешь знать как?
- Но… кто ты теперь?
- Я, - несвойственным мягким смехом засмеялся Раф, - Ангел и я по твою душу.
- Но… неужели мне пора умереть.
- Нет, - покачал Ангел головой, - тебе Эрик, пора перестать винить во всем только себя, и научиться жить со своими страданиями и болью.
- Сядем? – предложил Ангел, усаживаясь и скрестив ноги.
Ошеломленный Бишоп молча присел рядом и уронил голову на подставленные руки, -откуда ты знаешь мое имя.
- Неважно, расскажи мне, - Ангел дружески коснулся его плеча, - расскажи мне все.
- Все кругом идиоты, никто не понимает высшей идеи, никому не страшно что инопланетное рядом, оно наступает, - мужчина запустил руки в волосы, - но никто меня не слушает, никто мне не верит.
- Хм, - Ангел почесал лысину, - и что, из-за этого надо так убиваться?
- Ну тебя! – устало махнул Эрик руками, - но страшнее не это, нет.
- А что же, - голос Ангела стал проникновенным, внимательным.
- Страшнее одиночество… ощущение ненужности того что я делаю, некому рассказать о своих планах, идеях, открытиях. Не с кем поделится чувствами. Даже ты имеешь тех кто всегда поддержит тебя, утешит, встанет рядом и подставит свое плечо в трудную минуту… А чем хуже я? Почему неужели нет никого кто понял бы меня, - Бишоп сгреб с лица очки и сжал их так словно хотел раздавить стекло, как странно, - он устремил глаза к небу, я сижу на крыше и выбалтываю свои тайны тебе, мутанту которого может быть ненавижу больше всего в жизни.
- Может быть? -Ангел чуть коснулся рукояти саев.
- Ну, - замялся мужчина, - я восхищаюсь вами, вы настолько генетически совершенны, что порой я вам завидую. И вы не одиноки, каждый нашел что искал.
Рафаэль задумался, взором Ангела он видел что Бишоп не врет
- А вчера я видел Ангела, - вдруг сказал мужчина, - он пролетел надо мной в сторону башни Фут, такой странный Ангел с черно-красными крыльями, мне было так жаль что он не услышал мои мольбы.
- В тебе не было страсти, поэтому он остался глух, это неважно, твоя проблема в том что жизнь проходит мимо тебя, ты все время здесь один с твоими идеями, иногда ведь нужно просто дышать, просто гулять, просто жить, найди себе хобби наконец, и кстати, Донателло восхищается твоими идеями, я дам тебе его номер, свяжетесь обсудите. Запомни Эрик каким бы ты не был будь собой и не выплескивая ярость на других иначе, - Ангел снова погладил сай, - это может плохо кончится я познал это на своей шкуре. Ярость и гнев самый худший враг, самый непредсказуемый и почти самый непобедимый, Одолей его Бишоп и тогда ты поймешь себя. Ангел пожал мужчине руку:
- Зови если что, - и распахнув крылья упал с крыши.
Бишоп посмотрел на свою ладонь, клочок бумаги с цифрами и два слова: я обещал.
Ангел услышал Зов. Мольба, страдание печаль… безграничная, поглощающая, вечная. Ангел устремился на зов. В пустой комнате на подоконнике плакала…Ксана. Ангел оторопела повис в воздухе:
- Ксана я…
- Уходи, - в стальных глазах сверкнули капли.
- Не могу, забыла, я Ангел утешения твоя боль связала меня по рукам и ногам, твои слезы мои оковы, а страдания - прочная цепь удерживающая сердце. Ангел Сел рядом, опустил ладони на плечи, Ксана вздрогнула.
- Я, Рафаэль ..я, - она уткнулась ему в грудь, - я так устала.
- Расскажи.
- Я была Ангелом Выбора… однажды мне поручили указать путь одному человеку, я… я полюбила его. А выбор был таков либо он умрет молодым, но чистым, либо в будущем станет самым ужасным убийцей, я не смогла… и он продолжил жить, затем те, чьих детей он убивал прокляли меня и сила их боли была настолько велика, что Небеса изгнали меня, но Аду я не нужна, и потому вот уже много веков я скитаюсь между небом и землей страдая и мучаясь от своей ноши, никому не нужная и ничем не обязанная самой себе.
Ангел потерялся, чем можно утешить такую безграничную боль. Он обратился к небесам. Где - то в вышине зазвенело и хрусталем в душу упало решение. Он мягко скользнул ладонями по ее плечам, приподнял за подбородок и стал покрывать легкими поцелуями ее мокрое лицо. Ксана было дернулась, но он крепко держал, и она обмякла в его руках. Неведомое чувство завладело ей, как спокойно как уютно в его могучих руках, рядом бьется еще сердце, в такт с ее.
- Ангел, ммм Рафаэль, я мне так хорошо…
- Я знаю… и мне спокойно рядом с тобой.
- Ты понял, - спросила она.
- Да Ксана, я понял для чего я в этом мире, пусть я несносен, пусть я одиночка, и пусть меня недопонимают братья, но я единственная их поддержка, я предназначен для того чтобы всегда быть рядом, чтобы они ощущали, как я всегда незримо стою за их спинами, прикрываю их, спасаю от мира и самих себя. Я не самый лучший ученик, но я знаю что я любимый сын и брат. Сейчас я понимаю, что Лео порой одинок, Донни не хватает свободы из-за его гениальности, а Майки попросту потерянный ребенок, я тот цементирующий состав который позволяет им быть собой, пусть они беспокоятся обо мне, злятся на меня, но где-то очень глубоко они знают что ради них я пойду на все.
- А теперь, - серебристые глаза совсем рядом, - утешь меня мой Ангел, - губы соприкоснулись, где-то прогремел гром, молния разрезала ночное небо пополам, тихими струями зашептал дождь, - утешь меня.
Закрыл Ангел переплетенье рук небесного цвета крылами и город стих, перестали плакать дети, гнев на часочек покинул Землю и зазвучала в воздухе Музыка. Музыка, в которой рокот небесных глубин, шепот дождя, песня влюбленного, хрусталем осколки бесстрастности захрустели под буйством чувств и топот тысячи и тысячи маленьких ножек фей в их танцах до самой зари.
В тишине лаборатории зазвенел телефон:
Донателло очнулся от дум и протянул руку:
- Да Донни у аппарата.
- Здравствуй Донателло, это Эрик….

Да пожалуйста кстати Амуро с эротическим уклоном гришшь, есть у мну одни рассказик, я его уже выкладывала на одном черепашьем форуме хошь почитать выложу гыыыыыыыыыыыыыыыыыыыы

Очень хорошо. Прекрасно. С удовольствием жду проду

*счастливо улыбаясь строчит по клавиатуре* Здорого! Надюш, ты умница Такой сюжет.А уж Раф утешавший Ксану, просто прелесть...Когда первый раз читала буквально летала в облаках...
Очень ждем продолжения....

Надине
Да пожалуйста кстати Амуро с эротическим уклоном гришшь, есть у мну одни рассказик, я его уже выкладывала на одном черепашьем форуме хошь почитать выложу гыыыыыыыыыыыыыыыыыыыы

хочу *___*

на счет фанфика, все просто прелесть, но Рафа нежным сложно представить моей буйной фантазии ^____^
продууууууууууу)

Глава 3. Куда приводят Желания…

Справедливо не всегда правильно,
а правильно не всегда верно и ….

Рафаэль мягко опустился на предзакатную крышу, бережно сжимая в руках податливое тело, Ксана отстранилась:
- Мы не одни Рафаэль.
- К черту, - мотнул тот головой, - снимай давай оковы свои, устал быть лапочкой.
Ксана гортанно засмеялась и легким движением сняла с него груз ответственности. Раф вздохнул полной грудью и притиснув девушку к плечу, гаркнул в темноту:
- Майки я знаю что ты здесь, выходи.
Из тени робко вышел Микеланджело:
- Но как???
- Ха, я научился распознавать твои щаги еще когда ты тырил из моей комнаты бублики и правдиво хлопая глазами утверждал что это полтергейст, так что давай не будем.
Скулы у Майки порозовели, ему было немного страшно, Лео вернулся после ночи необычайно романтично настроенным, Раф вон весь прямо светится чем то непривычным, что же будет с ним.
Он протянул ладони, Ксана бережно и привычно щелкнула браслетами, резко охнув Майки согнулся пополам. Потом по лицу пробежала судорога, зрачки закатились он упал и забился в конвульсиях.
- Что-то не так, - дернулся было Раф, - но Ксана остановила его.
Майки выпрямился за спиной ослепительно белые крылья невероятного размаха, осанка прямая с лица пропало выражение легкой дурости ни дать ни взять Лео когда медитирует.
- Я готов, -проговорил он, - в голосе металл и свобода.
- Ангел Справедливости, хм, - Ксана покопалась в мешке, и достала склянку с чем то дымчатым, которое вспыхивало пурпурными точками и искрилось.
- Вот, это дух возможностей, тебе положено по должности, кстати не спеши наводить справедливость везде и вся, хорошо.
Майки кивнул и свечой ушел в темноту. Раф долго смотрел ему вслед и повернувшись к Ксане сказал:
- Почему-то мне кажется что добром все это не кончится.
Ксана улыбнулась, она-то знала….
Микеланджело просто смотрел как солнце боязливо словно девушка босой ногой краем касается земли и неловко начинает опускаться. Внутренним взором он видел всю несправедливость этого города и не было времени исправить все… не успевал. Он откупорил бутылочку. Изящным вихриком оттуда вышло нечто, из смерчика донесся голос:
- Что желает господин?
- Как бы я хотел чтобы справедливость восторжествовала, - вздохнул Майки, - но разве это возможно?
- Конечно вы так желаете?
Микеланджело прислушался к себе, внутри просто буря голосов требовала, скорее, нууу согласись давай.
- Да, очень желаю.
Вихрик мгновенно разросся до смерча, захохотал утробно и исчез, только в воздухе повисли слова:
- Ты сам так захотел, Ангел.
Где-то на горизонте появилось нечто и Майки внутренне как все живые существа ощутил приближающийся шквал, он, простояв миг не самом краю крыши ринулся бежать, но не успел. Волна невидимого но ужасающе сильного урагана накрыла его. Сознание потемнело, тонкими иголочками закололо мозг, оглушительный удар в висок, он упал и потерялся….
…. Что это, в полутьме высветился кусок стены, неровные кирпичи с капельками ржавой воды, звук скребущихся грызунов неподалеку, стальная труба под щекой. Майки ошалело потряс головой, он в пяти метрах от дома, под землей, странно как я здесь оказался, я не помню, мысли мешались, в памяти пустое пространство. Ударился я что ли, подумал он, ой ладно приду домой, возьму у Донни таблеточку и спать.
Входной люк открыт нараспашку, Майки потряс головой, чудится что ли, нет, у люка стоял байк Рафа, какой-то непонятный восьмиколесный аппарат и прислоненная к стенке навороченная доска. Майки осторожно вошел. Нет все нормально, вон колотильное чучело Рафа, забытый Донни шест, прислоненный к столбу и вообще, ха кто-то спит у телевизора прямо в кресле.
Майки осторожно подошел. Донни почему-то облаченный в свободное шелковое кимоно лазурного оттенка спал, положив на колени раскрытую книгу. Майки поднял тяжелый том, поднес к глазам «… и наитемнейшим из искусств является некромагия, и маг занятый данным да будет темным ибо светлым никак не понять…» Майки посмотрел на обложку «Некрономикус» прочитал он. От неожиданности книга выпала из рук, Майк зажмурился, но книга не долетев до пола буквально сантиметр взмыла в воздух и мерно шелестя страницами вновь опустилась сидящему на колени. Он вздрогнул и резко открыв глаза уставился на Майки:
- Ангел???? Это ты??? Долго же тебя не было брат, где ты пропадал.
- Я ммм, по моему стукнулся головой, - Майки ошарашено рассматривал Донни. Возникало ощущение, что тот не просто умен, а всемогущ, страшен и великолепен.
Донни мягко поднялся с кресла и подойдя к нему обнял, потом ощупал лоб, посмотрел в глаза и мотнув головой сказал:
- Тебя не было почти три месяца, что случилось, амнезия???
- Три месяца??? – Майки встал в ступор, - ааа, почему кстати открыт люк?
- Ты что? – Донни с сомнением всматривался в него, - у нас теперь всегда так. Ты не помнишь разве. Когда ты возжелал справедливости, она восторжествовала. Я, - он положил себе ладонь на грудь, - стал самым гениальным, теперь я магистр многих университетов, профессор и вообще просто маг. Я доволен. Что с тобой, - подхватил он бледнеющего и заваливающегося на бок Майки.
У Майки кружилась голова он вспомнил, что Донни вечно сетовал на то что не может познать все, и видимо справедливость выразилась для него в полном объеме познания, ничего себе пожелал, подумал Майки, а что же тогда стало с Рафом, ведь для него справедливость в том, чтобы обрести равновесие в самим собой.
Донни задрал голову к потолку:
- Эй, Раф спустись на минуту, хорош медитировать, Ангел вернулся.
Мик посмотрел наверх и пожалел об этом, Раф действительно спускался, он мягко парил в воздухе, сложив ноги в позу лотоса и прикрыв глаза. Тихо опустившись рядом он закончил полушепотом мантру и поднял веки. Майки зажмурился. В глазницах его был свет. Нет не тот, что от тусклой лампочки, и не тот которым хвалятся обладатели ксеноновых фар, это первозданный чистейший свет, который был во времена произнесения этого слова в первый раз, свет обрушился на Майки а затем пришел голос:
- Ангел??? Родной неужели ты, как я рад тебя видеть, где ты пропадал, с тобой все в порядке?
Я сплю, я сплю, сплю, думал Майки, мне это снится не может Раф так разговаривать. Его бережно уложили на диван, он блаженно закрыл глаза с мыслью, когда проснусь все будет нормально.
Он проснулся. Где то близко шумели, такое ощущение что кто-то очень напился и бурагозит. Сел, голова кружится. Из стены напротив вышел Донни, в руках он держал чашку с бульоном. Стоп…. Из стены??? Да именно вышел как через дверь, мдяяяяяя, видимо развитие интеллекта у него ушло очень в далекие дебри.
Майки хлебнул бульона, Донни ушел обратно. Рядом с Майки опустился Раф:
- Он всегда так теперь лень идти до двери, как самочувствие?
- Ничего, только череп гудит, - Майки привстал и походил, - а так ничего.
- Ха, - хмыкнул Раф, - я целитель все таки, помогло значит.
Сквозь люк ввалилась интереснейшая компания. Веселый Кейси, что-то увлеченно рассказывающий висящей на его плече Эйприл, та хохотала и повизгивала, когда он прикладывал ей ладонь ко всяким неприличным местам. Он как и Эйприл был в стельку, вдребаган, в накытый пьян. Рядом с ними держалась за косяк Энжел, волосы какого-то странного черно-розового цвета, одета тоже в черное, на шее типа ошейник, в брови серьга, на ее талии лежала зеленая ладонь, она могла бы показаться знакомой если бы не.. не одетая на нее кожаная перчатка с обрезанными пальцами, не браслет, толстой золотой цепью оковывающий запястье, не шрам змеящийся из под застежки перчатки и прячущийся стыдливо под рукав кожаной куртки, и не полупустая бутылка виски горлышко которой было сжато в это ладони.
- Тише крошка, я уже не так молод, чтобы бегать за тобой, - произнес низкий грубоватый голос. Вслед за голосом явился и его обладатель. Несомненно это был Лео. Но… поверх истрепанной до невозможности синей повязки, черная с черепами бондана, ослепительно белая футболка под уже знакомой курткой, старые джинсы и белые же кроссовки.
- Старый он, - усмехнулась Энжел, - вчера ночью мне так не показалось, а Леон? - она сочно чмокнула того в сжатые губы.
Леонардо отхлебнул из емкости, и ткнулся губами куда-то в область груди девушки.
Микеланджело уронил чашку на пол, в полно тишине Лео повернулся к нему и …его подхватили братские руки, затискали в объятьях:
- Где??? Ты?? Был?? Господи, - глаза у Лео моментально стали трезвыми, - мы же волновались.
- Леон успокойся, - легла на его плечо ладонь Энжел, - все же хорошо, пойдем спать.
Лео потряс головой и приготовился видимо читать лекцию, но…Вдруг посмотрел на часы, а потом вверх. Майки тоже поднял мордашку, Рафаэль темнел, в прямом смысле этого слова, глаза налились темнотой, за спиной отрасли черный кожистые крылья и он стрелой рухнул вниз… прямо на Микеланджело…


Небо упало на землю….Майки замер в безысходности. Рафаэль мягко пустился на пол, глаза его полыхали невиданной ненавистью… Они часто ссорились, но никогда насколько Майки помнил, он не видел такого взгляда, казалось еще немного и в его панцире появятся дыры. Кончики черных крыльев скользят по полу прочерчивая дымящиеся дорожки. Невольно Майки посмотрел под ноги, черт как же много этих полосок.
- Тыыы, - ненавидяще прошипел Рафаэль, подходя ближе.
По отработанной годами привычке Майки юркнул за широкую спину Лео, тот даже не шевельнулся, не сделал попытки коснуться мечей или отпустить талию Энжел, он не сделал ничего.
- Отойди Лео, - ровным голосом сказал Рафаэль, - мне нужен только он.
- Нет, - Лео совершенно трезво смотрел на брата, - ты же знаешь, что не отойду. Строгим и мерным голосом позвал, - Ксана.
Прямо из воздуха соткалась Ксана, ее тонкая мраморная рука легла на плечи Рафа:
- Пойдем милый, ночь коротка, а нам так много надо сделать.
В зрачках Рафаэля запылала темнота, золотистые искорки мерцая, почти прожгли Майки насквозь. Тяжелой походкой, словно неся на себе непомерный груз, он нехотя пошел рядом с Падшим Ангелом.
- Что происходит?, - воззрился Майки на лидера.
- Да Майки видимо ты слишком сильно ударился головой, - Лео снова глотнул из бутылки, - ничего не помнишь. Ладно иди к себе думаю тебя там ждут, часа хватит чтобы отдохнуть?
- А потом что? – голубые глаза сверкнули любопытством.
- А потом я приду к тебе и мы поговорим, - Лео снова расслаблено засмеялся и обхватив Энжел покрепче потащился с ней к себе, - я думаю горячий шоколад еще не успел остыть.
- Шоколад??? Какой шоколад? – не понял Майки, - но все таки побрел в свою, или считающуюся его комнату.
Мягкие панели скользнули в стороны. Комната освещаемая только мягким оранжевым светом, ноги утопают в ковре, телевизор на полстены, тут там разбросаны видеоигры, диски с фильмами, комиксы. Огромная кровать под балдахином, на тумбе у изголовья дымиться чашка с горячим шоколадом.
Упал в подушки… дрема, правда или все таки сон, непонятно.
- Хорош спать, - выводит его из раздумий привычный и до боли родной голос, - ты ведь хотел поговорить.
Рядом на кровать опускается тяжелое тело, Майки ошеломленно подскакивает, взгляд натыкается на разбросанные цветные журналы, на идеально чистом ковре, на раскиданные по полу диски, но каждый в своем футляре, на странное сочетание бардака и чистоты.
- Странный какой-то здесь порядок, - говорит он, слишком хаотично упорядоченный.
- Еще бы, - Лео потирает ладони, - Мэриш едва с ума не сошла пока научилась его устанавливать.
- Мэриш, - господи это еще кто, думает Майки.
Лео хватает его за плечо, притягивает ближе и долго всматривается в его глаза, вишня сталкивается с облаками, потом. пальцы разжимаются:
- Несомненно ты Майки, но тогда какого черта? Ты что вообще ничего не помнишь.
- Нет, - хлопнули небесные очи.
Лео устроился поудобнее:
- Примерно через неделю после того как ты стал Ангелом, ты принес домой ее, - он снял с тумбы фото в скромной деревянной рамке и сунул Майки.
На фотографии он прижимал к себе хрупкую как веточка девчушку, белые почти седые волосы красивыми локонами обрамляли испуганное лицо, светло-желтые искрящиеся глаза смотрели запугано и странно, на шее тонкий кожаный ремешок.
- Ты сказал, - помедлил Лео, - что нашел ее в одном из отдаленных тоннелей, и взял к себе в служанки, она готовила тебе шоколад и убирала твою комнату, а ночью, никто не знает что ты с ней делал, то ли бил, то ли любил, непонятно. Те звуки которые в темноте разносились по убежищу, непонятно как характеризовать.
Майки стало стыдно, он не помнил ее, но почему то ощутил себя виноватым.
- А что с Рафом, он под заклятьем или просто болен?
- Болен? - хрипло засмеялся Лео, - нет, это последствия твоего желания.
- Как это? Я всего лишь хотел справедливости.
- Разные стороны Рафа не смоги победить друг друга, они слишком равные и теперь днем берет верх светлая сторона, а ночью, ночью, - вздохнул Лео, - ты сам видел.
- Но что здесь делает Ксана?
- Она любит его, это справедливо, - снова горько усмехнулся старший брат, - и потому оберегает, и еще все его чувства и эмоции, просыпаются только ночью, и только ночью он любит ее, днем он словно кусок льда, никаких эмоций, ничего, ровный кусок камня.
- О господи, - схватился Майки за голову, - что я наделал?
- Ничего брат, мы давно простили тебя, Донни даже доволен нынешним положением вещей, он теперь самый, самый, самый…. Как и хотел.
А мастер?, - осторожно спросил Майки.
- Сенсей? – Лео потер снова ладони, - он в постоянной медитации, изучает науки, и прочее ему до нас нет дела, ведь по справедливости, будь она неладна, он уже не должен оберегать нас, это мы заботимся о нем.
- А , - робко спросил Майки, - ты, как ты?
- Я, а что я? Все нормально, у меня все хорошо.
- Ты уверен?
- Да
- Расскажи… тебе станет легче.
______________________________
Пока все...

О_о леди, вы меня шокировали. Неужели справедливость, которую захотел Майки, останется на самом деле? Незамедлительно жду проду.

Ох.... как бы я хотела,что бы время повернулось вспять,очень жаль что это невозможно.Могли бы попросить Ксану изменить,то что учудил Майки с справедливостью.
Мне понравилось,как разворачиваются события.
Интересно,что Лео будет рассказывать о своей жизни младшему?

Ух, такая захватывающая глава!))
Вот Майки дает, захотел справедливости! И еще эта девушка-Мэришь...хотелось бы узнать кто она!
Интересно, что о чем будут говорить Лео и Майки...Жду проду.

Надине-чаааан... проду, плиииз)

присоединяюсь к толпе!
ПРОДУ!!!