Оригинальное название: More Now Than Yesterday. Оригинал можно посмотреть вот тут: http://www.fanfiction.net/s/4204019/...Than-Yesterday

Автор: nightwalker3

Описание: у Рафа больше не получалось понять, о чем думает Лео.

Рейтинг: K+
Жанр: семья
Персонажи: Рафаэль, Леонардо
Предупреждение: содержит спойлеры к серии «То, чего никогда не было» (“Same As It Never Was”).



Годы прошли с тех пор, как кому-то удавалось незаметно подкрасться к Рафу, но Леонардо преуспел в этом больше, чем вообще сумел бы кто-либо другой.

Рафаэль не слышал, как подошел его брат, он лишь почувствовал, что Лео стоит рядом, там, где его не было еще мгновение назад. Тридцать лет вины, горя и ярости напряженно звенели между ними натянутой струной, и когда Лео находился так близко, Раф физически ощущал, как его кожу пощипывает от напряжения.

Лео остановился от него в паре метров, оставив между ними безопасное и удобное для обоих расстояние. Достаточно небольшое, чтобы Раф не смог проигнорировать его присутствие, и все же не настолько маленькое, чтобы Рафаэль отошел, просто чтобы досадить ему.
– Ты понимаешь хоть слово из того, что они говорят?

Раф совсем не ожидал такого начала разговора, поэтому у него не оказалось ни заготовленного ответа, ни какого-либо дерзкого замечания.
– Нет, – признался он, сам удивленный тому, что отвечает честно. У Лео всегда получалось так заставать его врасплох.

Рафаэль припомнил, что таким же умением обладал Донателло, но общаясь с Донни, он подсознательно ожидал неожиданностей. Как-то так получилось, что за все прошедшие годы он так и не привык ожидать подобного от Лео.

Кстати о неожиданном, Рафаэль посмотрел на Эйприл и Донателло, как они стоят рядом, сблизив головы и склонившись над ворохом карт, чертежей и рисунков вещей, которые Раф не мог даже опознать, и мест, где он никогда не бывал. Эйприл много лет после исчезновения Донателло, смерти Кейси и ухода Рафа и Лео жила, справляясь со всем сама, в конце концов превратившись в того, кого Раф порой уже даже не узнавал.

Нет, ну она была не совсем одна, поправил он сам себя. С ней осталась Ангел. Остался Микеланджело. И даже не смотря на то, что эти трое и их последователи не могли сравниться по силам с мощью армии Шреддера, они, по крайней мере, пытались.

– Про какое-то оружие, – наконец, сказал он. Это была догадка, основанная частично на внутреннем чутье, а частично на том факте, что он ранее явственно слышал, как Донателло говорил об автоматическом оружии. – Похоже, у Эйприл есть какой-то план.

По большей части, план принадлежал Донателло, знания Эйприл местности и последних действий Шреддера дополняли его. Эйприл предложила способ подобраться к Шреддеру близко – все остальное будет зависеть от Донателло и их троих.

Леонардо промолчал, он просто стоял рядом с Рафаэлем, скрестив руки на груди, и смотрел, как Донателло и Эйприл роются в бумагах, торопливо что-то зарисовывают и записывают уравнения на стене и пререкаются друг с другом по поводу точек давления и температуры плавления стали.

Ну, не то чтобы смотрел – Лео давно уже не мог ни на что смотреть, но об этом порой было очень легко забыть. Леонардо, казалось, всегда был в курсе происходящего вокруг него, и было очень просто забыть, что он не снимает свои черные очки даже в темноте вовсе не из-за следования модным веяниям.

Часть сознания Рафаэля, та его часть, что все еще чувствовала горечь потерь более остро, чем он готов был бы признать, невольно задавалась вопросом, вел ли Лео себя так уверенно только рядом с ними – был ли он более уязвим в том мире, где его спину прикрывали чужие мужчины и женщины, не принадлежащие к его семье. И Раф первым признал бы, что сам он не прикрывал старшему спину вот уже более двадцати пяти лет.

Рафаэль рискнул кинуть быстрый взгляд в сторону. Лео выглядел хорошо, сильным, как обычно. Шрамы вокруг его глаз были все еще заметны, более бледные линии на фоне его зеленой кожи, но все же не такие резкие, как когда Рафаэль видел их в последний раз.

– Ты хорошо выглядишь, – произнес Раф прежде, чем смог остановиться.
Леонардо тоже не успел остановить движение и повернул голову, чтобы посмотреть на брата – рефлекс, который так и не смогли уничтожить семнадцать лет слепоты. Раф прикусил язык под воображаемой тяжестью несуществующего взгляда и вспомнил, как когда они были намного моложе, он мог прочесть каждую мысль Лео по тому, как старший брат смотрел на него.

В памяти всплыли дни после смерти Сплинтера, второй из чертовски длинной череды смертей, следовавших за ними по пятам. Он вспомнил то, как Лео смотрел на него, взглядом, в котором были усталость и беспокойство – за Рафа. Беспокойство, что Раф сбежит и сотворит какую-нибудь глупость, беспокойство, что он станет слишком безрассудным в бою, но больше всего его беспокоило то, что Раф всегда будет винить его в произошедшем.

Синдром среднего ребенка, так однажды назвал Донателло постоянные чертовски намеренные попытки Рафаэля делать все Лео наперекор.

Тридцать лет назад Рафаэль чувствовал на себе тяжесть взгляда Лео и ненавидел его по сотне причин, но больше всего из-за того, что тот подвел Сплинтера, подвел Донни. Рафаэль ненавидел Лео за то, что старший оказался не лучше самого Рафаэля. Обеспокоенные взгляды Лео ощущались болезненно, как соль на воспаленную рану, и он отказывался даже смотреть на старшего брата, на того, за кем когда-то готов был следовать до самой смерти.

Теперь все, что он видел, были зеркальные линзы черных очков, и у Рафа больше не получалось понять, о чем думает Лео.

– Я бы сказал то же самое, – наконец сухо отозвался Лео, пряча толику юмора за сарказмом. – Но.

– Стильные очки, – Рафаэль прикусил губу, пряча ухмылку и зная, что Лео все равно распознает ее в голосе. – Кажется, такие носил Фокс Малдер?
– Понятия не имею. Хотя из достойного доверия источника я знаю, что такие были у Ричарда Дина Андерсона в «Звездных вратах».
– Бро, – убедительно сказал Раф, – тебя жестоко обманули.

Лео коротко и негромко засмеялся. Смех вышел спокойным и легким. На мгновение показались белые зубы, слегка колыхнулись скрещенные на груди руки.
– Да, я всегда это подозревал.

На другой стороне комнаты к обсуждению присоединился Майки, он указал на что-то на одной из карт Эйприл, и Донателло стал задумчиво ее рассматривать. У Рафа защемило в груди при виде этих двоих, стоящих рядом.
– Эйприл не сказала мне, зачем я ей здесь понадобился.

– Я это понял. Это было слышно по твоему голосу. Такое не подделаешь.

Строго говоря, Эйприл ему вообще почти ничего не сказала, и Рафаэль не мог винить ее за это. Все, что он получил, было короткое послание: «Ты нужен Майки. Поторопись». Он примчался из Феникса в Нью-Йорк менее, чем за три дня, рискуя быть схваченным, обходя по краю безопасные зоны и забывая про сон. Глубоко в его горле желчью застыл комок ужаса, потому что единственное, о чем он мог подумать, это что Майки умирает, что он теряет своего единственного оставшегося младшего братишку.

Когда его встретила Эйприл со скрещенными на груди руками и понимающей усмешкой на лице, он испытал такое облегчение, что почти забыл взбеситься. А потом она послала его в какое-то место, чтобы встретиться с Майки, и единственный, кого он там встретил, был Лео.
– Наш младший братик маленькая пронырливая зараза, – высказался Раф, и Лео серьезно кивнул в знак согласия.

Майки выглядел… сказать, что хорошо, было бы преувеличением. Рафаэль так и не смог привыкнуть к тому, что левую ногу Майки пересекают уродливые шрамы и к выемкам на задней части его панциря, тем отметинам, что оставил на память взрыв, стоивший Майки потерянной руки.
– Знаешь, – горло Рафа сдавило, но он все равно вытолкнул те слова, что намеревался сказать. – Я видел Майки пару раз в год после того взрыва, и все равно каждый раз мне становится плохо при взгляде на него.

На долгую минуту их окутало молчание, тяжелое и удушливое.
– С тех пор, как я потерял зрение, – тихо сказал Леонардо, – было только два случая, когда я радовался, что ничего не вижу. Один из них – когда мне сказали, что случилось с Майки.
– А второй?
Лео снова повернулся к нему лицом.
– Когда я услышал, что с тобой сделала Караи.

– Я легко отделался, – Рафаэль раньше никогда не произносил эту мысль вслух, но в душе всегда искренне полагал это правдой, даже в первые пару недель, когда темнота с левой стороны, казалось, давила на него. – Я мог потерять гораздо больше, – он провел языком по зубам и тихо признался, – И все еще могу.

Лео отвернулся к противоположной стене, у которой все вместе работали Майки, Эйприл и тот, чье присутствие до сих пор казалось невозможным.
– Сегодня больше, чем вчера, да?

– Да, – слово застряло у него в горле. – Лео. Он не наш.
Высказать это вслух было почти физически больно, несмотря на то, что он обдумывал эту мысль с того самого момента прошлой ночи, как рассеялся первый шок.
– Он не… у него нет шрамов, которые должны были бы быть. Он говорит о людях, с которыми я не помню, чтобы встречался.

– Я спросил у него дату исчезновения, – тихо признался Лео. – Он покинул свой мир и своих братьев спустя несколько месяцев после того, как пропал наш брат.

Так что это действительно было правдой. Это было больно и странно, потеря последней возможности увидеть пропавшего брата ощущалась как удар под дых.
– Я так хотел, чтобы он оказался им.

Леонардо не упрекнул его в слабости, не указал на то, как нелогично было бы, если бы этот незнакомец вдруг волшебным образом оказался их исчезнувшим братишкой. Он лишь кивнул и сказал:
– И я тоже.

– Хотя мы все равно это сделаем. Да?

– Да.

Потому что он не их. Он не их брат, вернувшийся к ним, но он все равно Донателло, и этого должно хватить с лихвой.

– Завтра мы все умрем, – Рафаэль вздохнул и сгорбился, прислонившись к стене. – И даже если мы одержим победу, потребуются годы, возможно, десятилетия, чтобы наш мир пришел в себя. Это при том, что больше никакой злодей не вступит в игру и не возьмет правление в свои руки.

Лео кивнул.
– Все так. Кроме той части, что касается нашей смерти.

Рафаэль рассмеялся коротким отрывистым смешком, в котором смешались и искреннее веселье, и печаль.
– Я рад, что Майки такой пронырливый маленький хитрец.

– Я тоже, – улыбнулся Лео.

– Ребята! – позвал их Донателло с того конца комнаты, подняв одну руку, чтобы приглашающе махнуть им, и на одно короткое мгновение в его силуэте слились воспоминания прошлого и видения о будущем. – Думаю, мы закончили. Вот наш план, как победить Шреддера.

Рафаэль оттолкнулся от стены.
– И все же завтра мы все умрем.
– О, ну перестань.


Конец

Больная тема, думаю не только у меня ) Очень рада, что смогла увидеть такой диалог между Лео и Рафом, он явно нужный в этой теме. И если нам его не показали в сериале, то это не значит, что его не было ) Все пропитано болью и обреченностью. Думаю, Лео тоже подсознательно готовился к смерти, но продолжал вселять уверенность и надежду в младшего брата )

@Kifanya, не передать словами, как я счастлив и рад увидеть очередной выложенный тобой перевод. У тебя талант не только отыскивать по-настоящему трогательные и цепляющие вещи, но и пересказывать их без каких-либо потерь, сохраняя подлинный дух оригинала.

Между ними так не хватало слов, особенно учитывая последующие события. С пониманием у Рафа и Лео всегда было туго. В sainw оно еще и прошло некую точку, за которой все исправить очень трудно, но какая-то разновидность прощения, когда шансов выжить в ближайшем бою почти нет жизненно необходима... Может быть поправить все накопленное за годы у них совсем не было времени, для таких вещей его требуется много вместе с самой кропотливой работой над ошибками, но и погибать с таким грузом на душе чертовски хреновая перспектива.
Очень хороший текст. Спасибо.