Глава 14
(курсивом - воспоминания)
Лео не произнес ни слова с того момента, как пришел в себя: ужасные события прошлого вечера были еще слишком свежи в памяти. На следующее утро к ним спустилась Сара, чтобы проверить его состояние. Когда Донни подошел помочь, Лео отвернулся от него, намеренно уставившись больными глазами мимо брата в пространство.
Майки тоже попытался подойти к Лео, но был также встречен тяжелым, напряженным молчанием. Майки быстро сбежал после неудачной попытки поговорить со старшим братом, и раненый опять остался один. Лео просто не мог заставить себя поговорить, он был все еще зол и расстроен, и что хуже всего, он остро ощущал предательство со стороны своей семьи.
Когда его наконец-то оставили в покое на некоторое время, Лео, оглянувшись, увидел, что все его родные, находясь в разных частях подвала, то и дело кидают на него выразительные взгляды, как бы умоляя простить их. Но он не мог даже смотреть на них. Они все знали. Они вторглись в частную жизнь Лео, и теперь все его самые глубокие, самые сокровенные мысли и секреты были общим достоянием. Его начинало трясти каждый раз, когда он думал об этом. Написанное им в его дневнике не предназначалось для того, чтобы это прочитали его братья и отец.
Лео снова отвернулся, не в силах смотреть на тех, кто так откровенно предал его. Он закрыл глаза и тяжело вздохнул, пытаясь подавить дрожь. У него все болело. Прошлой ночью его едва затянувшиеся раны снова были растревожены, и теперь его разум был затуманен болью. Но самая острая боль была в сердце. Когда он снова открыл свои карие глаза, он увидел что-то боковым зрением. Маленькая черная книжечка. Тот самый дневник, который причинил такие страдания ему и его семье лежал на подлокотнике дивана, там, где его оставил Раф прошлым вечером. До этого мгновения Лео его не замечал. Он отчаянно схватил его, наконец ощутив пальцами твердый темный переплет. Он крепко сжал руку, уставившись на черную обложку. Лео вздохнул, унимая дрожь, резко раскрыл свой дневник и быстро пролистал первые страницы, пока не добрался до той, которую хотел найти. Рисунок.
Темные глаза Изабель смотрели на него, и он почувствовал комок в горле. Преодолевая боль, он прикоснулся рукой к странице и легонько провел кончиками пальцев по нарисованной щеке, затем обвел контур губ… Глубокая рана в его душе горела огнем, а он смотрел на ее лицо, тоскуя по ней больше, чем когда бы то ни было.
Капля упала на страницу, растеклась среди волокон бумаги и чуть-чуть смазала линии, нарисованные углем. Лео понял, что плачет и быстро смахнул с глаз непрошенные слезы. Прошло уже больше полугода с ее смерти, а боль все еще была такой острой, как будто это произошло вчера. Если бы только он мог добраться до нее раньше, если бы только он смог спасти ее, тогда возможно все было бы по-другому, изменилась бы вся его жизнь. Лео закрыл глаза и стиснул зубы, пытаясь подавить боль.
Прикрыв глаза, он глубоко вдохнул прохладный свежий воздух, расслабив все мышцы тела. До его слуха доносился тихий плеск струящейся воды, и он удовлетворенно вздохнул, освобождая свои мысли. Громкий крик какой-то птицы, послышавшийся вдали, выдернул его из его размышлений, и он в раздражении открыл глаза. Трудно найти тишину, даже если ты один посреди первозданных джунглей. Лео тихо усмехнулся, отвечая своим мыслям, и снова закрыл глаза и сделал глубокий вдох, расслабляя тело и отпуская на волю мысли, положив руки на колени скрещенных ног, пытаясь отрешиться от всего, происходящего вокруг.
– Угадай, кто? – раздался тихий смех позади него. Он почувствовал, как мягкие ладони ложатся на его закрытые глаза и тепло улыбнулся, сразу узнав мелодичный голос.
– Ну, догадаться нетрудно, поскольку ты единственная, кто знает, где меня найти, - Лео засмеялся от удовольствия, ласково убирая ее руки от своего лица.
– Черт, а я-то надеялась тебя удивить, – она хихикнула и, пододвинувшись поближе к нему, опустилась рядом с ним на колени и нежно поцеловала в щеку.
– Ты удивила, – честно сказал Лео, а его сердце сбилось с ритма от ощущения ее губ на его коже. – Я думал, ты собиралась погостить несколько дней у своего брата с женой.
– А ты не рад меня видеть? – она надула губки, но в глазах ее плескался смех.
– Нет, я всегда рад видеть тебя, – ответил Лео, разворачиваясь так, чтобы видеть ее. – Просто удивился. Хотя это хороший сюрприз, – добавил он.
– Я так и думала, – снова заулыбалась она. Она уселась рядом с ним на мягкой траве. – Я собиралась к брату, но на самом деле мне не хотелось. Из-за этой поездки мне пришлось бы бросить тебя одного на несколько дней, и в конце-концов я решила не ехать.
Лео тоже улыбнулся, довольный и счастливый от того, что она не захотела оставлять его на несколько дней. Он поднял глаза, увидел ее улыбку и забыл, что надо дышать. Неважно, сколько раз он уже видел ее лицо, каждый раз результат был одинаковый.
– Так, а чем ты тут занимаешься? – спросила она, придвигаясь к нему еще ближе, так, что их тела касались друг друга. Лео с трудом сглотнул.
– Ну, я собирался немного помедитировать, – ответил он со смешинкой в голосе. – Но ты знаешь, очень трудно сосредоточиться, когда всякие сумасшедшие девушки подкрадываются и внезапно нападают на тебя.
– О да, я знаю, как это бывает – засмеялась она, шутливо стукнув его кулачком в плечо. – Ладно, не позволяй мне отвлекать тебя. Или лучше давай помедитируем вместе! Покажи мне, как это делается.
Лео тихонько засмеялся, глядя на ее лицо. Она очень старалась сохранить серьезное выражение, но уголки губ невольно расползались в улыбке.
– Хорошо, – произнес он, понимая, что не обращать на нее внимания у него все равно не получится. – Для начала скрести ноги так, как у меня. – Лео было забавно наблюдать, как она неуклюже подтягивала к себе ноги, пытаясь усесться в позе лотоса, как она хихикала, пытаясь остаться в этом положении.
– Вот так? – спросила она, наконец-то разобравшись с ногами.
– Ага, – ответил он. – Теперь положи руки вот так, – он показал ей, что надо сделать. Она снова хихикнула, следуя его инструкциям. – Теперь сделай глубокий вдох и закрой глаза, позволь своему разуму открыться, отстранившись от всего, что тебя окружает.
Он услышал, как она глубоко вздохнула, и не мог удержаться, чтобы не приоткрыть один глаз и посмотреть на нее. Она была прекрасна, ее лицо было безмятежно, солнечные лучи, пробравшиеся сквозь листву деревьев, запутались в ее темных волосах. У него снова перехватило дыхание. Наконец он отвел взгляд и закрыл глаза, но не смог прогнать с лица улыбку. Какое-то время они сидели в тишине, не двигаясь и не разговаривая. Лео снова попытался освободить свое сознание и помедитировать, как внезапно раздался еще один громкий птичий крик, заставив их обоих подскочить. Воздух вокруг наполнился серебристым смехом Изабель.
– Вовремя! – сказала Изабель, все еще хихикая. – Очень трудно сосредоточиться, когда поблизости ара распевает свои брачные песни, правда?
– А, так это брачная песня? – усмехнулся Леонардо. – Потише он за своей милой ухаживать не может, да?
– Очевидно, нет, – засмеялась Изабель. Она оглянулась на Лео и улыбнулась, положив свою мягкую ладонь поверх его руки. – Думаю, что помедитировать у нас уже не получится. Не стоит и пытаться, давай лучше просто прогуляемся, – она встала и протянула ему руку, приглашая следовать за собой. Он улыбнулся ей, взял ее за руку и тоже поднялся на ноги.
Они гуляли много часов, взявшись за руки, разговаривая обо всем и ни о чем. Уже темнело, когда они вернулись к пещере, которую Лео называл своим домом. Они уселись на мягкой траве, опустив босые ноги в прохладную воду ближайшего ручейка. Долгое время они молчали, просто тихо сидя рядом и наслаждаясь присутствием друг друга. Лео даже слегка вздрогнул, когда Изабель наконец заговорила, нарушив тишину.
– Я еду с тобой, – решительно сказала она уверенным голосом.
– Что ты имеешь в виду? – спросил он, не поняв, о чем она говорит.
– Я еду с тобой, – повторила она. – Когда ты будешь возвращаться в Нью-Йорк, я буду с тобой.
Лео не сразу осознал, что сидит с открытым ртом. Он закрыл его и уставился на Изабель в полнейшем изумлении, не в силах вымолвить и слова. Когда она повернулась и посмотрела на него сияющими глазами, в ее взгляде была решимость. Он с трудом сглотнул, чувствуя, как быстро колотится сердце. Он почувствовал, как любовь к ней переполняет его, как в груди становится тесно от счастья при мысли, что он не расстанется с Изабель, но радость испарилась, когда он осознал реальность.
– Нет, – тихо сказал он. – Я не могу позволить тебе так поступить.
– Не можешь позволить мне? – удивленно переспросила Изабель. – Лео, это мое решение, и я его приняла. Я еду с тобой.
Лео покачал головой, изумляясь ее решимости. Ничего на свете он не желал больше, чем этого. Забрать Изабель с собой домой, представить ее семье, прожить с ней весь остаток жизни,.. но он знал, что это не может произойти.
– Я никогда не смогу вести нормальную жизнь, – грустно сказал Лео. – Я всегда буду вынужден прятаться, вечно в тени, никогда не смогу дать тебе все, что тебе нужно. Ты этого не заслуживаешь.
– Лео, мне… – начала Изабель, но он перебил ее.
– Ты заслуживаешь того, кто сможет обеспечить тебя, позволит тебе вести нормальную жизнь, даст тебе все, что ты захочешь, и сделает тебя счастливой, – Лео говорил, опустив глаза и стараясь, чтобы его голос звучал ровно и убежденно, но голос не слушался, дрожал, выдавая его неуверенность. – Я никогда не смогу дать тебе все это, – грустно добавил он.
Изабель, поджав губы, уставилась на него пылающим взглядом.
– Ты говоришь, я заслуживаю счастья? – спросила она решительно. Он кивнул. – Ты говоришь, что я заслуживаю получить все, что хочу? – Он снова кивнул, сглотнув комок в горле. – А что, если все, что я хочу – это ты? – Она ни разу не отвела взгляда в сторону, произнося свою речь.
Лео резко вскинул голову, встречаясь с ней глазами. Он хотел сказать что-то и уже открыл рот, но она перебила его.
– Я знаю, что жизнь не будет легкой, – твердо проговорила она. – И я знаю, что наша жизнь никогда не будет нормальной. Но что, если я не хочу «нормальной» жизни? Я всегда ощущала, что в моей жизни чего-то не хватает, как будто я просто плыла по течению и не могла дотянуться до того, чего я хотела. Но когда я встретила тебя, в моей жизни появился смысл. Лео, я счастлива! Я счастлива, и хочешь верь, хочешь – нет, но это твоя заслуга.
– Но почему я? – внезапно спросил Лео расстроенно и даже сердито. Он вскочил на ноги и стал ходить туда-сюда, путаясь ногами в густой мягкой траве. Эмоции переполняли его, грозя хлынуть через край.
– Почему я? – снова спросил он, как будто это принесло бы ему ответ. – Я ошибка природы, Изабель. Я мутант, животное. Ты достойна лучшего. Ты заслуживаешь… – у него перехватило горло, голос сел, и он не смог закончить фразу. Он продолжал лихорадочно метаться, пытаясь взять себя в руки, но потребовалось только одно ласковое прикосновение ее руки - и он тут же замер.
– Ты не ошибка природы, – Уверенно сказал Изабель, заставляя его посмотреть ей в глаза. – И ты не животное. В тебе больше человеческого, чем во всех, кого я когда-либо встречала. Ты чудо, Леонардо, как ты этого не понимаешь? Ты единственный в своем роде. Сколько раз мне надо повторить тебе, что ты особенный и что я люблю тебя?
При этих словах Лео пытался отвести взгляд, но она прижала руку к его щеке, не давая отвернуться. Он удивился, увидев слезы, сияющие в ее глазах.
– Я люблю тебя. Я говорила правду тогда, той ночью, когда впервые сказала тебе об этом, и я говорю правду сейчас. Я люблю тебя и хочу провести остаток своей жизни, доказывая тебе, какой ты на самом деле замечательный.
Лео с трудом сглотнул, в его груди было тесно, его переполняло чувство любви. Он понял, что не сможет жить без нее, и он не хотел жить без нее. Он сделал глубокий вдох, протянул к ней руку и нежными прикосновениями пальцев смахнул слезы с ее щек.
– Я еду с тобой, – повторила Изабель, тихо но решительно, и Лео ничего не оставалось, кроме как кивнуть, проглатывая комок в горле.
– Я знаю, - шепнул он с дрожью в голосе.
Она улыбнулась и придвинулась к нему, ее губы были так близко…
– Она была очень красивой, – раздался голос позади него. Лео дернулся от неожиданности, резко втянул воздух и быстро с громким хлопком закрыл книжку. Он торопливо смахнул непролитые слезы, сузил глаза и раздраженно сжал губы.
– Лео, ну хватит, поговори со мной, – почти жалобно попросил Раф, садясь рядом с ним на стул. Лео промолчал и даже не шевельнулся, отвернувшись и взглядом прожигая дыру в спинке дивана. Перед его глазами все еще стояло лицо Изабель. Живое лицо…
Раф вздохнул. Он чувствовал волны злости и печали, исходящие от его брата, но знал, что ему необходимо достучаться до Лео, причем сейчас. Семья предоставила ему целый день, оставив их одних, но Раф не мог больше ждать. Нельзя было терять время, пока Лео не закрылся опять в себе, спрятав все эмоции. Если начинать исцеление его брата, то надо начинать прямо сейчас.
– Лео, хей, ну хотя бы посмотри на меня, – сказал Раф, кладя руку на плечо брата. Лео быстрым движением стряхнул ее и отстранился.
– Раф, проваливай, – пробормотал он мрачно.
– Я помню, были времена, когда мы могли рассказывать друг другу обо всем, – продолжил Раф, не обращая внимания на слова Лео. – Я знал, что всегда могу прийти к тебе со своими проблемами, и я думаю, ты чувствовал то же самое. Я хочу вернуть это, Лео. Пожалуйста, позволь мне помочь тебе.
– Мне не нужна помощь.
Раф сузил глаза. «Черта с два она тебе не нужна», – подумал он. «Заботливый» подход не сработал, пора было попробовать что-то другое.
– Знаешь, Лео, что-то это на тебя не похоже - убегать от чего бы то ни было, – начал он, уставившись в спину брата и ожидая реакции на свои слова. – Но сейчас ты бежишь от нас и от всей проблемы. Ведешь себя как трус.
Лео застыл от этих слов, но все равно не обернулся и ничего не ответил. Раф же, получив хотя бы такой отклик, возликовал и решил продолжать.
– Ты вечно твердишь нам: «Не держите в себе свои чувства», и всегда хочешь, чтоб мы тебе все рассказывали. Но когда мы хотим узнать, что с тобой творится, ты закрываешься в себе и прячешь все внутри. Так что ты не только трус, но еще и лицемер!
– Раф, прекрати, – с угрозой прорычал Лео, но его голос дрогнул.
– Уж даже и не знаю, почему я вообще тебя уважал, – продолжал Раф. – Ты внешне кажешься таким крутым, весь из себя уверенный, но внутри ты просто жалкий трус. Ты даже с собственными чувствами не можешь справиться.
– Ты не знаешь, каково это! – почти выкрикнул Лео, внезапно почувствовав необходимость оправдаться. – Ты не понимаешь!
– Так расскажи мне! – тоже повысил голос Раф. – Сделай так, чтоб я понял.
– Нет… – голос Лео снова упал до шепота.
– Почему? – раздосадовано спросил Раф. – Почему ты не можешь поговорить со мной?
– Потому что…
– Потому что что, Лео? – подтолкнул его Раф, чувствуя, что наконец-то чего-то достиг. – Все что мы хотим – это помочь тебе. Почему ты нам не позволяешь?
– Потому что… – снова попытался ответить Лео.
– Почему же?
– Потому что это… слишком больно… – еле слышно признался Лео.
Он медленно повернулся к Рафу, и тот увидел его глаза, пустые и тусклые. Раф не узнал этот взгляд. Эти глаза не могли принадлежать его сильному и энергичному лидеру, это был взгляд полностью сломленного существа, и это испугало Рафа. Он глубоко вдохнул.
– Лео, я не могу представить себе ту боль, которую ты перенес, – тихо сказал Раф. – Не могу вообразить, как тебе было одиноко и страшно, твою злость и твое горе…
– Ты прав – не можешь! – перебил его Лео, внезапно вновь ощутив прилив ярости. – Тебе никогда не понять. Ты не поймешь, каково это – оказаться в совершенно незнакомой обстановке, вдалеке от всего, что ты любил. Ты не можешь представить, что значит найти свет во тьме только затем, чтоб потом видеть, как этот свет погаснет. Ты вообразить себе не можешь, как чувствуешь себя, вернувшись наконец домой, только чтобы понять, что тебе здесь все чужое, и все то, что когда-то дарило тебе тепло, больше не может радовать тебя. Каково это, вернуться, только чтобы встретить враждебность со стороны тех, кто когда-то тебя любил. Тебе не понять. Никому из вас не понять!
Рафаэль содрогнулся, зная, что основным источником враждебности, о которой говорил Лео, был именно он. Но больше такого не повторится. Это было в прошлом, а сейчас Раф хотел только одного: быть рядом со своим братом и поддерживать его. Никакой больше вражды, никаких ссор. Единственные, что он мог сделать, чтобы облегчить хотя бы частично боль брата, было быть с ним рядом, и именно этим Раф собирался заняться.
– Я уверен, что Изабель бы не понравилось, что ты над собой так издеваешься, – сказал Раф.
– Не смей говорить о ней! – прошипел Лео, острая боль пронзила его сердце при одном упоминании ее имени. Он резко поднес руку к шее, где, как знал Раф, было тоненькое плетеное ожерелье.
– Она бы не желала тебе такой участи, – продолжил Раф. – Она бы не хотела, чтобы ты винил себя в том, что произошло.
– Ты ничего не знаешь о ней! – снова повысил голос Лео. – Откуда тебе вообще знать, что бы она хотела, а что нет?
– Потому что она тебя любила, – просто ответил Раф. Он увидел, как Лео резко, со всхлипом втянул воздух, но все равно чувствовал, что одерживает победу, так как от этих слов ярость Лео немного утихла, словно вытекла из его тела. Лео, казалось, опускался глубже в подушки, медленно расслабляя напряженные мышцы прямо у Рафа на глазах.
– Ты не можешь этого знать, – произнес Лео, пытаясь вновь вызвать в себе злость, переполнявшую его секунду назад.
– Я это знаю, – отозвался Раф. – Я читал то, что ты писал про нее. К другому выводу нельзя прийти. Она тебя любила, Лео. Любила. По-настоящему.
Он говорил и видел, как болезненно искажаются черты лица брата. Он чувствовал, что, наконец, смог пробиться сквозь глухую оборону к своему брату.
– И еще я помню, что ты написал про… тот день, – продолжил Раф. – Ты сделал все, что мог. Ей нельзя было помочь, Лео, и она это знала.
– Я должен был добраться туда быстрее, – хрипло сказал Лео, его снова захлестнула волна вины и горя, которые пришли на смену ярости, бушевавшей ранее.
– Ты добрался до нее так быстро, как только мог. Ты никак не мог бы попасть туда быстрее, – уверенно возразил Раф.
– Я должен был доставить ее к врачу. Я должен был спасти ее! – продолжил Лео, его голос начал дрожать.
– Доктор бы не смог ей помочь, – покачал головой Раф. – Она это знала. Она не хотела провести последние часы жизни в окружении врачей. Она хотела побыть с тобой.
– Я подвел ее. Я всех подвел. Я просто неудачник, – выдавил Лео. Он делал глубокие вдохи, пытаясь справиться с дрожью, его захлестывали эмоции. Ярость исчезла, но он чувствовал, как тонет в своей безнадежности.
– Ты никого не подводил, – сказал Раф. – Ты не подводил ее, и уж тем более, никогда не подводил нас. Такого даже близко не было. Ты надежный друг и кроме того, ты замечательный брат.
Лео с трудом удалось вдохнуть, боль стала почти невыносимой. Он больше не мог сдерживать слез, и они потекли по щекам. Он чувствовал, как разрывается пополам его сердце. Он отвернулся от младшего брата, стыдясь слез, которые теперь свободно лились из глаз.
– Лео, ты не неудачник. Тебя любит твоя семья. Тебя любила Изабель. Ты никогда не подводил никого. Ты во всем одерживал победу, - Раф говорил тихо, но уверенно, стараясь убедить своего упрямого брата.
– Господи… – Лео всхлипнул, его защитный кокон пошел трещинами и разлетелся на тысячу кусков от слов брата. – Я так тоскую по ней. Я больше не могу…
Раф соскользнул с кресла, опустился на колени рядом с Лео и крепко обнял своего старшего брата. Лео повернулся к нему и вцепился в него так, как будто он был испуганным ребенком, уткнулся лицом в плечо брата и заплакал, не в силах больше сдерживать рыдания.
– Шшш… Все будет хорошо, – пробормотал Раф. – Это больно, я знаю, не могу представить себе, как это больно. Но все наладится.
Лео плакал, уткнувшись ему в плечо, сильная боль и горе, которые он сдерживал и скрывал в течение многих месяцев, наконец вырвались на свободу и пролились безудержным отчаянным потоком слез. Раф почти не заметил, как его братья и отец приблизились к ним с Лео, будто почувствовав, что они нужны.
Майки протиснулся с другой стороны, и его сильные руки тоже обняли раненого брата. Он склонил голову на панцирь Лео, изо всех сил обнимая его вздрагивающее тело. Донни крепко сжал плечо старшего брата, как бы уверяя его в своей поддержке. Сплинтер ласково гладил Лео по голове и тихо шептал что-то успокаивающее.
– Видишь, твоя семья здесь, с тобой, – сказал Раф, еще крепче сжимая Лео в объятиях. – Ты не один.
Слезы с новой силой полились из глаз Лео, когда он ощутил прикосновения любящих рук его родных. Он сильнее вцепился в плечи Рафа, отчаянно нуждаясь в тепле, которого он был так долго лишен.
Неизвестно сколько времени они провели, не разрывая объятий, позволяя Лео выплакаться и уверяя его в своей поддержке и сочувствии. Постепенно рыдания Лео начали стихать, и он почувствовал страшную усталость и уснул. Вскоре после этого все остальные тоже стали потихоньку засыпать, но даже во сне они крепко держали в руках своего брата и сына.
Такую картину и застали Эйприл и Сара на следующее утро. У девушек не хватило духу их разбудить, когда они увидели, как тесно переплели руки все пятеро, сжимая друг друга так крепко, как только возможно, даже во сне не оставляя друг друга.
Лео медленно и неуверенно открыл отекшие от слез глаза и сразу же зажмурился от яркого солнечного света, который просочился сквозь подвальное окошко. Он попытался вытянуть здоровую руку, но почувствовал, что на ней что-то лежит. Он приподнял голову и увидел рядом с собой спящего Рафа, чья голова как раз лежала у него на руке.
Почти сразу он вспомнил, что произошло накануне вечером. Его щеки запылали от стыда и расстройства, снова разгорающихся внутри. Он оглянулся, вспомнив, что все остальные тоже были рядом с ним, и увидел, что они все еще здесь. Майки свернулся клубочком рядом с Рафом, положив голову Лео на грудь и закинув на него одну руку, как будто все еще обнимая его. Он услышал тихое дыхание за головой и подумал, что это, наверное, Дон и мастер Сплинтер. Он глубоко вздохнул, пытаясь справиться с чувством стыда, черты его лица исказились в хмурой гримасе.
– Не смей так делать, – раздался рядом с ним низкий заспанный голос. Лео быстро повернул голову и увидел, что Рафаэль смотрит на него еще сонными глазами.
– Делать что? – переспросил Лео хриплым после рыданий голосом.
– Осуждать себя за то, что произошло вчера, – тихо ответил Раф. Он оценивающе уставился на Лео, как будто пытаясь прочесть мысли брата. Лео быстро отвернулся.
– Мне жаль, что это произошло, – признался Лео, закрывая глаза. – Я не хотел…
– Тебе не за что извиняться, – фыркнул Раф, в раздражении закатывая глаза. – Может, только за то, что так долго таился от своей семьи.
Лео снова покраснел и нахмурился.
– Иногда нужно выплакаться, – продолжил Раф. – Особенно после того, что тебе довелось пережить. Мне жаль, что ты так долго ничего нам не рассказывал.
– Просто… я не мог… на самом деле, я до сих пор не думаю, что могу говорить об этом… – Лео запнулся, не зная, что сказать. Его слегка захватило врасплох то, что Раф может быть заботливым, и он не знал, как ему себя вести.
– Лео, тебе нужно об этом поговорить. Это поможет тебе излечиться. Я здесь, с тобой, я выслушаю тебя и помогу. Мы все поможем тебе, – сказал Раф, показывая рукой на всех остальных членов семьи, которые еще крепко спали.
– Я знаю, – тихо и все еще неуверенно сказал Лео. Он услышал сонное бормотание и увидел, приподняв голову, что это Майки что-то шепчет во сне. Лео мягко улыбнулся, на сердце у него потеплело при виде его самого младшего братика. Возможно, Рафаэль был прав. Может, именно это ему и нужно. Рассказать обо всем. Эта мысль вызвала у него ужас, в памяти сразу всплыли все воспоминания о событиях прошедшего года, и счастливых и тяжелых. Но с помощью и поддержкой его семьи у него, возможно, хватит сил, чтобы все преодолеть. Но его еще терзали сомнения. Нельзя сказать, что в прошлом его родные во всех случаях поддерживали его, но, как знал Лео, частично он сам был в этом виноват, никогда не открывая им, что творится в его душе. Он тихо вздохнул, у него сосало под ложечкой от всех этих размышлений.
Раф пристально наблюдал за братом, пытаясь понять, какие мысли проносятся у того в голове. Ему было ясно, что Лео все еще сомневался, стоит ли обо всем рассказывать семье. Раф знал, как страшно бывает открывать кому-либо свои чувства, черт, да он с этим сталкивался каждый день. Он ненавидел распространяться о своих чувствах. Но это было то, что нужно Лео, и может быть, если бы Раф начал первый, Лео смог бы тоже хоть немного приоткрыть свои мысли. Раф сделал глубокий вдох, он был полон решимости разрушить стену, которую Лео воздвиг между собой и семьей.
– Я ужасно себя чувствовал, когда прочитал твой дневник, – начал Раф. Ему прошлось собрать всю смелость, чтобы поделиться своими чувствами. – Лео, я знаю, что всегда доставал тебя. Но я никогда не подозревал, насколько сильно тебя это задевало. Я сильно сожалею обо всем этом, брат.
Лео устало взглянул на Рафа, снова пораженный тем, с какой неожиданной стороны раскрывается его обычно суровый и вечно сердитый брат. Что-то в нем изменилось за последнюю неделю, но был еще не уверен, стоит ли ему доверять.
– Это была не твоя вина, – сказал он наконец, пытаясь успокоить младшего брата.
– Ага, скажи еще, что твоя! – фыркнул Раф, снова ощущая досаду и расстройство. – Лео, ты не за все в этом мире несешь ответственность. Я тебя не понимал… как и все мы. Я думал, что ты просто пытаешься выпендриться, показать, какой ты крутой. Я понятия не имел, что все эти дополнительные тренировки были из-за твоего страха подвести нас. Глупый страх, кстати сказать.
– Нет, не глупый, - сказал Лео, снова слегка разозлившись. – Я не смог защитить вас. Не смог защитить собственную семью. Вы все пострадали. Я должен был суметь предотвратить это.
– Лео, ты не можешь быть нашим ангелом-хранителем каждую секунду каждого дня, – терпеливо произнес Раф, пытаясь воззвать к разуму брата. – Ты сделал все от тебя зависящее, и если бы не ты, мы бы все погибли. Ты никого из нас не подвел. Да ради бога, ты же победил Шреддера! Ты герой!
– Мы победили Шреддера, - поправил Лео, оглянувшись на спящих братьев и отца.
– Ну да, мы помогли. А ты проделал большую работу, приведя нас к успеху. Лео, ты не неудачник. Что с того, что у нас всех были синяки и царапины. Мы же все остались живы, ведь так?
– Там были не только синяки и царапины, – тихо сказал Лео, вспоминая ту ужасную ночь, когда он не был уверен, что все его родные выживут. Пол был покрыт кровью, там смешалась кровь и футов и черепах. Лео чуть заметно содрогнулся.
– И что? – возразил Раф. – Мы все в порядке. Перестань наказывать себя за то, что было не в твоей власти.
Лео резко нахмурился и сжал губы. Он все еще чувствовал свою вину в том, что его семья пострадала, но правда, они были живы. И из того, что ему сказал Раф, они сами вовсе не винили его в своих ранениях. Он с трудом сглотнул и посмотрел на черепашку в красной повязке, встретив его обеспокоенный взгляд. Он слабо улыбнулся Рафу и глубоко вздохнул, ощущая, как с его плеч исчезает часть непосильной ноши.
– Спасибо, Раф, – искренне сказал Лео.
– Всегда пожалуйста, приятель, – откликнулся Раф.
Лео с минуту смотрел на брата не отрываясь. Он почти узнал того Рафа, который был его лучшим другом много лет назад. Его золотистые глаза больше не были холодными и наполненными негодованием и презрением, напротив, в них была мягкость, забота и любовь. Лео улыбнулся.
– Хей, брат, ты проснулся! – послышался заспанный голос Майки откуда-то снизу. Лео увидел, как его младший братишка смотрит на него, увидел его пылающие щеки и нервное выражение лица. Майки пристально вглядывался в лицо Лео, пытаясь отыскать признаки ярости, которая не так давно была направлена на него.
– Чувак, прости, что мы прочитали… – начал Майки.
– Все хорошо, – прервал его Лео, протянул руку и взял ладонь Майки в свою. – Мне не надо было скрывать это от вас с самого начала.
– Чертовски правильно! – внезапно воскликнул Майки, поднимаясь на колени и перемещаясь ближе к лицу Лео. – Мы хотим помочь тебе, брат. Я не хочу, чтобы ты продолжал грустить.
– Я и сам этого не хочу, Майки, – честно сказал Лео, крепко сжимая руку младшего брата.
– Да уж, лучше прекращай, – мрачно вклинился Раф, хитро ухмыляясь при этом. – Только попробуй еще утаить от нас что-то такое, и мы напинаем твой жалкий панцирь.
Лео весело рассмеялся, у него чуть-чуть полегчало на сердце. Он услышал шорох сверху и понял, что отец и Дон должно быть тоже просыпаются. Он снова почувствовал, как щеки горят в замешательстве перед неизбежным разговором со всей семьей, но успокоился, уловив ободряющий взгляд Рафа.
– Привет, Лео, – с опаской сказал Дон. – Как ты себя чувствуешь?
Лео слегка улыбнулся Дону, чтобы показать, что он больше не сердится.
– Нормально, – честно ответил он. – Думаю, что со мной все будет хорошо.
– Я рад это слышать, сын мой, – мягко произнес Сплинтер, опуская руку на плечо Лео. Лео прикрыл глаза, наслаждаясь странным ощущением покоя и безопасности в окружении своей семьи даже после того, что произошло вчера. Он оглядел всех родных, но в их лицах не нашел ни обидной жалости, ни злости, ни презрения, ни отвращения… только любовь и поддержку. Внезапно Лео почувствовал себя сильным, чего не было уже очень давно.
– Ээ, Лео? – отважился нарушить молчание Майки, его голос прозвучал тихо и неуверенно. – А как оно там было все… ну, в Центральной Америке?
Лео резко вздохнул, он не ожидал, что эти вопросы ему зададут так скоро. Он почувствовал дрожь при мысли обо всем, что произошло в тех далеких джунглях. Он был не уверен, готов ли он говорить об этом. Он не знал, сможет ли встретиться с воспоминаниями лицом к лицу. Все же прошло еще слишком мало времени.
– Ты не обязан рассказывать, если не хочешь, – добавил Майки, слегка обеспокоенный молчанием брата.
Лео пытался взять себя в руки, он хотел ответить на вопрос брата, но молчал, опасаясь, что его голос сорвется. Он с трудом сглотнул и почувствовал сильную руку на своем плече. Посмотрев в ту сторону, он встретился глазами с Рафом, чей взгляд выражал молчаливую поддержку. Лео глубоко вздохнул, внезапно почувствовав прилив сил.
– Нет, Майки. Я больше не хочу скрывать от вас что-либо, – сказал Лео, снова оглянувшись на Рафа и нервно улыбнувшись ему. Он почувствовал, как еще чья-то крепкая рука ободряюще сжимает его плечо и сделал глубокий вдох, черпая силу в присутствии семьи.
– Там было очень красиво, – начал Лео, прикрывая глаза и вспоминая яркую цветную пестроту джунглей. – Воздух чистый, деревья высокие и зеленые, а вода голубая и прозрачная. Животные там какие только можно себе представить, всех размеров и цветов, и они повсюду. На самом деле похоже на нетронутый островок рая. Я мог ходить там при свете дня и не бояться, что меня увидят. Это было просто здорово… хотя мне было одиноко…
– А потом ты встретил… ее?.. – спросил Дон, неуверенный, что вопрос был задан вовремя. Он много читал о лечении депрессии, и во многих книгах нашел информацию, что лучшим способом является разговор о ее причинах, но Дон боялся поднимать эту тему в разговоре со старшим братом, боялся, что было еще слишком рано говорить об этом.
Лео с трудом сглотнул. – Да… – тихо ответил он.
– Расскажи про нее, – попросил Сплинтер, опасаясь, что его сын опять замолчит и замкнется.
– Она… она была… – Лео пытался найти слова, чтобы описать Изабель. Все слова, что приходили ему в голову, казались абсолютно неподходящими. Он глубоко почти со всхлипом втянул воздух, пытаясь удержать контроль над бурлящими эмоциями. Внезапно он почувствовал прикосновение шершавого язычка к своей руке и, опустив голову, увидел Хоуп, которая, в свою очередь, пристально смотрела на него. На него снизошло знакомое ощущение покоя, и Лео мягко улыбнулся маленькому пушистому комочку.
– Она была прекрасна, – наконец произнес он, закрывая глаза и представляя ее лицо. – Она всегда так искренне улыбалась, от ее улыбки на душе становилось легче, даже если все в жизни шло не так. А ее взгляд всегда был ясный и заботливый. Каждый раз, когда она смотрела на меня, я чувствовал себя самым значимым во всем мире. У нее как-то получалось делать так… заставлять людей чувствовать себя хорошо, чувствовать себя важными, думать, что ты занимаешь правильное место в жизни… – голос Лео дрогнул, его горло перехватило от нахлынувших воспоминаний.
– Судя по всему, она была удивительным созданием, – проговорил Раф, осторожно погладив Лео по руке. Лео кивнул, проглотив комок в горле.
– Так и есть, – дрогнувшим голосом тихо сказал Лео.
– Ты сильно любил ее, да? – спросил Донни, пораженный волной эмоций, которую вызвали в его брате воспоминания об этой девушке. Ранее ему трудно было поверить, что его брат действительно нашел свою любовь в Центральной Америке, но сейчас, видя боль в его глазах, слыша его дрожащий голос, Дон понял, что так оно и было. Очевидно, это была любовь, о которой можно было только мечтать.
– Да… – ответил Лео, смахивая со щек слезы. – Да, любил по-настоящему. И все еще люблю…
– Она тоже любила тебя, ты же знаешь, – уверенно сказал Раф.
– Да… да, я… Она говорила мне… – Лео запнулся, потом продолжил почти шепотом. – Она хотела уехать со мной… сюда. Она была готова оставить все свою семью и поехать со мной. Я думаю, она хотела уйти той ночью… когда я вернулся… прежде… – его голос сорвался и он умолк. Он почувствовал, как глаза наполняются слезами. Слишком больно… он просто не мог…
– Все хорошо, сынок, – успокаивающе сказал Сплинтер. – Не надо стыдиться своего страха, своих слез. То, что тебе довелось пережить – ужасная трагедия. Это естественно, что ты чувствуешь себя так.
– Просто я…– у Лео сдавило горло. – Я так сильно скучаю по ней. Я хочу, чтобы она была здесь, со мной. Тогда все было бы по-другому. Если бы только я смог…
– Ты не виноват, – напомнил ему Раф. – Ни в чем, из того что тогда случилось, нет твоей вины.
Лео громко шмыгнул носом, но все же кивнул. Ему все равно не удавалось убедить себя, что в событиях той ночи не было его вины, но уверения Рафа стали приносить результат. Лео все не мог поверить, что он говорит о произошедшем, тем более со своими родными. Он думал, что никогда не сможет говорить об Изабель, что горе сокрушит его при одной только попытке, но каким-то образом, семья помогла ему найти в себе силы. Несмотря на острую боль, он почувствовал какое-то странное успокоение, рассказывая им об Изабель. Он яснее представил себе ее лицо, как будто воспоминания о ней стали более яркими. Он начал припоминать какие-то мелочи, которые уже было стали исчезать из памяти. Лео глубоко вздохнул, прогоняя дрожь, и потянулся к руке Рафа, ища поддержки. Раф быстро взял его ладонь и сжал ее.
– Наверное, это так здорово… – негромко произнес Майки. – Найти такую, как она…
– Да, Майки, – тихо отозвался Лео. – Она бы тебе понравилась.
– Я в этом уверен, – сказал Майки, слегка улыбнувшись.
– Она понравилась бы нам всем, – сказал Сплинтер, мягко положив руку на лоб Лео. – Она же заботилась о тебе, и ты был с ней счастлив. Мы бы все за одно это полюбили ее.
У Лео запершило в горле, но он улыбнулся. В этот момент он испытывал к своей семье такую любовь, как никогда прежде, чувствуя их искреннюю любовь, поддержку и понимание, видя, как они все протягивают к нему руки, ободряя его и делясь своим теплом.
– Спасибо вам, – прошептал он внезапно севшим голосом.
– Хей, ты же наш брат, – сказал Раф, шутливо подталкивая Лео в плечо. – Мы для тебя что угодно сделаем.
– Мы любим тебя, Леонардо, –подтвердил Сплинтер тихо, но уверенно. – Всегда помни об этом. И помни, что ты не один.
Лео улыбнулся, чувствуя, как опустошающее ощущение безнадежности, отравлявшее его столько месяцев, начинает потихоньку рассеиваться. Он вновь увидел свет во тьме, окружавшей его жизнь. Последний год был худшим в его жизни, но было ясно, что он подходит к концу. Пока его семья рядом с ним, он сможет справиться со всем. Ему будет безумно трудно продолжать жить без Изабель, но у него появилось ощущение, что счастье все еще ждет его.
Внезапно Лео почувствовал, что его веки налились тяжестью, и ему трудно удерживать глаза открытыми. Откровенный разговор слишком тяжело дался его и без того измученному телу. Его родные должно быть заметили его сонное состояние, один за другим они поднялись, желая дать ему отдохнуть.
– Поспи немного, – сказал Дон.
– Да, и не давай клопам кусать тебя! – пошутил Майки, разбавляя общий серьезный настрой.
– Мы будем рядом, когда ты проснешься, – улыбнулся мастер Сплинтер.
– Ты не останешься один, – добавил Раф, еще раз стискивая руку Лео.
Лео умиротворенно вздохнул и закрыл глаза. Когда он уже почти совсем заснул, ему показалось, что он слышит тихий женский смех, и легкая прядка волос касается его щеки. Губы Лео слегка изогнулись в улыбке. Нет, он больше никогда не останется один.
Следующая глава - последняя.
Последний раз редактировалось Kifanya; 12.01.2013 в 10:57.