Спасибо!

  Сообщение от Karai493 

Да... шредик.... Чем дольше спишь, тем скорей осознаешь свою чувствительность)

В каком смысле чувствительность?)

Ну... Тело расслабляется, в том числе и разум, поэтому осознаешь, что не хочешь ничего делать и более адекватно в его случаи относишься к помощи, пускай и нежеланной

Опять кусок без особой динамики Т_Т скоро, скоро...


***

- Та-а-ак... А если вот здесь изменить полярность? - зеленые пальцы утонули в ворохе проводов. Донателло работал над энергетической помпой уже второй день, но что-то решительно не клеилось. Нет, до клинических испытаний дело пока не дошло. Устройство даже активироваться не хотело.

Прищурившись и прикусив кончик языка, изобретатель придирчиво оглядел свое творение.

Неудачи во время процесса работы никогда не выводили Донателло из себя. Каждая ошибка - повод учиться чему-то большему, а иногда - отдельное изобретение. Какая великолепная мешалка для теста вышла из неудачного тренировочного робота! А система наведения, которая могла стать многофункциональным, но дико неудобным кибер-окуляром? Нет, не все так плохо даже в неудавшихся изобретениях. А затруднения в работе - естественная часть процесса.

Донателло пощелкал рубильником и вздохнул, так и не дождавшись от машины никакой реакции. Гаечный ключ снова заскрипел в руках мутанта.

Братья никогда не могли понять, как можно получать удовольствие от многочасового копания в механизмах. Когда Леонардо, Рафаэлю или, не дай бог, Микеланджело нужно было что-то починить, ремонт всегда сопровождался нетерпеливым пыхтением и раздраженными возгласами. Тогда Донателло тихонько улыбался своему секрету, который другим никогда не постигнуть. И не понять.

Работа над машинами - все равно что медитация. Ты сосредоточен и вместе с тем расслаблен. Ты четко знаешь свою цель и идешь к ней, перебирая один путь за другим. Путей множество, и один из них заведомо верный - остается определить, какой. А остальные пути могут дать новые идеи и новые результаты. Донателло невольно сравнивал себя со своим тезкой эпохи Возрождения. Создание или усовершенствование машины - все равно что создание скульптуры. Только, усмехался про себя черепашка, неверный удар по долоту безнадежно испортит произведение искусства. Машину всегда можно починить. В той или иной степени.

- Ладно, мистер гений, - проворчал Донателло, осаживая себя. - Сам-то хорош, треснувший стабилизатор проморгать...

Повертев в пальцах стабилизатор и убедившись, что он абсолютно непригоден, мутант швырнул деталь в мусорное ведро на пороге лаборатории.

- Вау, трехочковый! - раздалось с порога. Изобретатель вздрогнул.

- Микеланджело, тебя вообще стучаться учили?

- А тебя открывать учили? - весело отпарировал Микеланджело. Обернувшись к брату, Донателло обнаружил у того в руках поднос с дымящейся пиццей. Проследив голодный взгляд, младший хихикнул. - Да-да, чувак, это самая настоящая пицца. Не из гаек и болтов, а из теста, сыра, соуса и отличной ветчи... Эй!

Донателло самым наглым образом стянул с подноса кусок пиццы и отправил себе в рот, даже не потрудившись откусить. Младший с упреком посмотрел на надувшиеся щеки изобретателя.

- Мог бы и дождаться конца рекламы.

Вместо ответа Донателло покачал головой. Челюсти едва двигались, увязая в сыре и тесте, так что страстное желание поскорее проглотить кусок успехом не увенчалось - пришлось хорошо прожевать.

- Не мог бы. С такими темпами Шредоголовый меня уморит голодом, и ему придется бороться только с тремя черепашками. - Изобретатель отряхнул руки. - Как он там?

- Надеюсь, мне не придется привыкать к этому вопросу, - хмыкнул Микеланджело, по примеру брата подхватывая другой кусок пиццы. Откусив немного, мутант продолжил: - Эйприл говорит, он скоро отключится. И почему ее это так пугает?..

Донателло нахмурился и оглянулся на свое изобретение.

- Без поддержки он действительно может умереть, а труп в доме - не самая приятная вещь. Да и полиции не объяснишь ничего, Эйприл могут обвинить в убийстве, - нагнувшись, Донателло подобрал гаечный ключ и снова принялся что-то подкручивать на машине. - А прятать труп... согласись, мы честные черепашки-ниндзя, а не маньяки.

Микеланджело подавился.

- Прятать труп Шредоголового? Да я его вообще трупом представить не могу, - проговорил младший, откашлявшись и вытерев рот. - Ты скоро закончишь свой гениальный механизм?

- Без понятия. - Донателло проверял контакты трансформатора, не оборачиваясь к брату. - Не знаю, чего этой штуке не хватает, чтобы заработать. Это же просто проводник с аккумулятором, здесь нечему глючить! Наверное, я в трансформаторном элементе ошибся...

- Добавь позитивного мышления, - посоветовал Микеланджело. Изобретатель покачал головой.

- Ситуация не располагает... Погоди. А если поменять частоту трансформатора?

Зеленые пальцы схватили со столика пинцет. Высунув язык, Донателло примерился и осторожно ткнул в злополучную деталь, повернул пинцет, что-то подстраивая. Младший молча наблюдал; в спертом воздухе лаборатории повисла тишина, нарушаемая только едва различимым скрипом инструментов.

Довольно крякнув, Донателло выпрямился и щелкнул рубильником, включая устройство.

- Майки?

Микеланджело застыл с раскрытым ртом, держа в руке очередной кусок пиццы.

- Что?

- Иди сюда, будешь подопытной черепахой.

Младший вздохнул, печально посмотрел на пиццу - и все-таки отправил ее в рот. Отложив поднос и отряхнув руки, Микеланджело подошел к машине. Донателло возился с аппликатором, что-то замеряя.

- А жареной черепахой я не буду?

Донателло покачал головой и прилепил присоску аппликатора брату на лоб.

- Выходное напряжение мизерное.

Отвернувшись, изобретатель вгляделся в миниатюрный экранчик устройства. Там отображалось два графика - один неактивный, второй ярко-зеленый, с высокими столбцами.

- Отлично, система тебя опознала, - пробормотал изобретатель. - И опознала пустой аккумулятор. А сейчас, прости, Микеланджело, но я заберу у тебя часть калорий, которые ты только что съел.

- Меня стошнит от этой штуки? - ужаснулся младший, схватившись за горло. Донателло покачал головой.

- Нет. Калории - это энергия. Часть твоей сейчас пойдет на зарядку аккумулятора, - проговорил он, подстраивая рычажки. - Только немного, для пробы.

Агрегат загудел, задрожал; Микеланджело мог почувствовать, как вибрирует кабель аппликатора. Какое-то время ничего не происходило, и начало было казаться, что изобретение не работает. Младшего, который невольно стал подопытным, это даже радовало. Однако спустя пару минут на пустом графике появились темно-красные столбики, а зеленые медленно поползли вниз.

- Что чувствуешь?

Взгляд Микеланджело бродил по потолку. Прислушаться к своим чувствам оказалось сложно.

- Холодновато стало, - задумчиво произнес младший, - и есть хочу.

- Ага-а-а... - протянул Донателло и щелкнул переключателем. Теперь вниз пополз красный график, а зеленый устремился вверх. - А теперь?

- Теперь лучше, - мордашка в оранжевой маске просияла. - Ты вернул все обратно?

Донателло кивнул. Затем нахмурился, сжав зеленым пальцем подбородок.

- Если бы придумать, как преобразовать в биоэнергию что-нибудь другое... - пробормотал он. - Нет... слишком разная частота. У меня уйдет месяц на то, чтобы придумать такой трансформатор. - Донателло посмотрел в глаза брату. - Значит, каждому из нас придется пожертвовать немного энергии, - черепаха скрипнул зубами, - для Шредера. Я думаю, хватит и меньшего количества, чем я только что брал. Нам не нужно, чтобы он мог вставать - достаточно, чтоб не умер.

Микеланджело смотрел на изобретателя весьма понимающе.

- Надеюсь, остальным ты это объяснишь нормальным языком.


***

Эйприл маятником ходила по коридору, нервно покусывая ноготь. Донателло предупреждал, что стимулятора хватит на пять-шесть часов. Еда немного продлит это время - не больше, чем на час-другой. Но кто же знал, что действие закончится именно так!

После импровизированного ужина журналистка ждала, что Шредер снова уснет, но, посидев немного с закрытыми глазами, самурай окончательно взбодрился и развил бурную деятельность. Сначала потребовал шприц с остатками стимулятора, долго вертел в руках, разглядывал, даже попробовал на вкус. Затем называл какие-то химикаты; половины, конечно, не нашлось, однако кое-что Эйприл выудила из аптечки, а кое-что - из шкафчика с бытовой химией. Оставалось надеяться, что бомбу японец из этого не сделает.

Шредер ворчал себе под нос, смешивал капли стимулятора с каплями веществ, удивленно хмыкал. Наконец, удовлетворившись, уставился на Эйприл с легким замешательством.

- Пожалуй, здесь действительно нет ничего опасного, - произнес Шредер и потерял интерес к происходящему. Просто прикрыл глаза и сидел, то ли медитируя, то ли погрузившись в собственные мысли.

Эйприл чувствовала себя все более неловко. Нужно было растормошить, разговорить Шредера, чтобы он сказал, кто сделал все это. Раз он признал, что в стимуляторе нет психотропных веществ, значит, не сочтет любопытство за допрос.

Журналистка зашла издалека. Как он себя чувствует, скоро ли сможет вернуться в форму.

- Что вообще с тобой произошло? - наконец выговорила Эйприл и внутренне замерла, боясь услышать очередную гневную тираду. Шредер приоткрыл глаза и уставился на собственные неподвижные ноги.

- Мне не стоит рассказывать, но в целом... какого черта? - задумчиво проговорил японец, пожав плечами. - Помнишь ту историю с плутонием на прошлой неделе?

Эйприл кивнула.

- Еще бы не помнить. Я делала репортаж о том, как черепахи выгнали вас из лаборатории.

- Именно, - Шредер скрипнул зубами. - После этого энергии на Технодроме оставалось на два перемещения. Туда и обратно. Как раз чтобы добыть что-то еще. Я достал партию источников бесперебойного питания...

- И? - По спине девушки пробежал неприятный холодок.

- И тогда...

Договорить самурай не успел. Руки расслабились, голова начала падать; с усилием подняв ее, Шредер уставился на Эйприл с такой растерянностью, что сердце журналистки ушло в пятки. А затем медленно завалился на бок, не имея больше сил поддерживать позу.

А полные ужаса и непонимания черные глаза по-прежнему смотрели на Эйприл.

Как он боролся с бессилием. Как метался, пытаясь ухватиться за ускользающую реальность. И взгляд - взгляд обманутого ребенка, не иначе. Которому пообещали новую игрушку, а вместо этого отняли старую. А спустя несколько минут затих, окончательно потеряв сознание.

Эйприл вызвала черепах еще до этого, но ожидание казалось невыносимым. Журналистка до боли вглядывалась в закрытые глаза в прорезях маски, а затем вскочила и принялась мерить шагами коридор, порой останавливаясь и прислушиваясь к доносящемуся из комнаты хриплому дыханию.

Только бы не умер!

Появление на пороге черепашек оказалось чуть ли не самым прекрасным событием в жизни. Правда, Эйприл ожидала увидеть новые стимуляторы, однако, открыв дверь, девушка стала свидетелем забавного зрелища - четыре радостных зеленых мордахи и ящик на колесиках, напоминающий не то стиральную машину, не то гигантский пылесос. Приветственно помахав руками, мутанты снова обрели серьезность и вкатили машину в комнату, прямо к телу Шредера.

- Он не проснется? - шепотом спросила девушка, от удивления прижав ладони к щекам.

- Вовсе нет, - таким же шепотом ответил Донателло. Прилепив конец одного из кабелей машины ко лбу Шредера, а второй - ко лбу Микеланджело, он принялся вертеть регуляторы.

- Что ты делаешь?

- Аккумулятор оказался нестабилен при перевозке, - шепнул Донателло, - придется перекачивать энергию напрямую.

Эйприл осторожно взглянула на экранчик прибора. График с зелеными отметками - должно быть, энергия Микеланджело. Второй, с едва заметными красными столбиками - видимо, энергия Шредера... Второй график чуть вздрогнул, столбики подросли - может, на треть или чуть больше. А Донателло уже отсоединял брата. На место донора теперь стал Леонардо.

- Так каждый из нас не заметит потери, - пояснил изобретатель шепотом. - Следующий.

Рафаэль выглядел недовольным, но на место встал; после завершения процедуры вояка метнул злобный взгляд на бесчувственного Шредера, но промолчал. Наконец передав раненому часть и своей энергии тоже, Донателло отсоединил все кабели и спешно покатил агрегат к выходу.

- Есть где спрятать? - мутант вопросительно взглянул на Эйприл. Та кивнула.

- Да, сейчас вытащу из кладовки ненужное. Как раз и выбросите по дороге.

- Хорошо, - кивнул изобретатель. Эйприл раскрыла кладовку и принялась там рыться; Донателло смотрел ей в спину. - Скоро он может прийти в себя. Нужно спешить.

Вытащив пыльный мешок, журналистка утерла лоб.

- Все, завози.

Донателло вкатил агрегат внутрь и прикрыл дверь.

- Да, теперь совсем не видно. Эйприл, - изобретатель серьезно посмотрел девушке в глаза. - Ему хватит энергии на двадцать четыре часа. Будет буянить - меньше, будет спать - больше. Так или иначе, встать или драться он не сможет, поэтому ничего не бойся. А чуть что - зови нас. Поняла?

Девушка кивнула.

- Можете на меня положиться.

Классная продка)все логично и правильно)не к чему придраться)
вот в бешенстве Шреддоголовый будет, когда проснется, что снова отрубился и ни черта не знает)
продку)

Идеально. Если в следующий раз будет еще лучше, я начну рвать на себе волосы.
Это идеально. Идеальный черепаший быт, идеальные слова, поступки... Донни, я обажаю тебя теперь еще больше :3

Бедолага Эйприл, так она и не узнала, в чем причина

Интересно, что Шреддер скажет насчет того, что черепахи спасли ему жизнь

Karai493
Я хитрая. I lied! Мва-ха-ха.

kisska 007
Он пока старается об этом не думать. Стимулятор ведь тоже черепахи сделали, о чем Эйприл непроизвольно проболталась :3
А вообще в оригинальном мультике черепахи не раз ему спасали жизнь, не помню, чтобы Шредер особо рефлексировал по этому поводу. Скорее воспринимал это как что-то само собой разумеющееся. Ни благодарности, ни злости)

Исправляла-исправляла кусок про Шредера с Эйприл, все равно осталась недовольна... Не буду мучать, пойдем дальше. XD По отзывам узнаю, как получилось!


***

- Идиоты!!! - верещал Крэнг, шагая по кругу в своем аквариуме и потрясая щупальцами. - Тупые кретины!!! Я вас на зиланиумовые шахты продам!

Розовый комок злился. На Шредера, который внезапно включил мозги и сумел сбежать. На солдат клана Ноги, которые прохлопали побег своего бывшего начальника. На Технодром, который израсходовал львиную долю полученной энергии на перемещение Шредера. На Бибопа и Рокстеди, которых не было рядом - уж мутанты-то со своей тупой силой точно остановили бы беглеца! А больше всего в мире - на себя самого.

Черт его знает, что теперь будет!

Крэнг никогда не задумывался об открытом противостоянии со Шредером. Разногласия случались и раньше, иногда Саки даже уходил, громко хлопая дверью. Но потом так или иначе возвращался, и максимум, что мог сделать плохого - присвоить себе какой-нибудь мощный артефакт, будучи вдали от Крэнга. А потом неизменно прибегал за помощью, когда артефакт отбирали черепахи.

Но все те конфликты ни в какое сравнение не шли с тем, что случилось сейчас.

Крэнг хорошо помнил, как нашел Саки. Худой, бледный парень в рваном темном кимоно и с разбитой головой, который продолжал идти и цепляться за жизнь вопреки всем знаниям Крэнга о людях. Даже хотя в тот момент японец был слаб, правитель Измерения Икс заинтересовался. Что-то было у них общее - лишенные всего и вместе с тем не желающие сдаваться... Саки долго молчал, не рассказывая ни о чем и от всего отделываясь односложными фразами, но боль потери исходила от него так же явно, как исходит холод от глыбы льда.

Слизень так и не понял, была молчаливость следствием шока или повреждения мозга. Рана на голове была достаточно серьезной, Крэнг даже опасался, что новый союзник останется идиотом. Но Саки и тут выкарабкался, почти заново научившись говорить и ориентироваться. Правда, Крэнг все чаще и чаще замечал за ним то ненормальную рассеянность, то вспышки агрессии, то необъяснимо глупые действия - и только вздыхал, читая о том, что для повреждений лобной доли мозга у людей это характерно.

Впрочем, благодаря своей изобретательности и полному доступу к лаборатории Саки сумел восстановиться - в определенной степени. Что-то подсказывало, что одним воздействием на мозг японец не ограничился: взрослые люди не растут, а он за несколько месяцев вымахал на полфута, да еще и нарастил невероятное количество мышечной массы. Впрочем, Крэнгу было все равно. Чем сильнее станет человек, тем лучше.

Саки никогда не говорил этого, но ему очевидно не было чуждо чувство благодарности; иначе зачем вытаскивать Крэнга даже из таких передряг, где сам Крэнг бросил бы напарника за милую душу? Но сейчас, подозревал инопланетянин, кредит доверия Шредера исчерпан. Японец был обязан Крэнгу жизнью, а тот попытался ее отнять, тем самым отменив все обязательства.

Собирая энергетическую помпу, слизень не задумывался, что будет дальше. Теперь же, в ярости мечась по лаборатории, гигантский мозг непроизвольно и бесцельно прокручивал возможные варианты. Держать Шредера как заложника и постоянный источник энергии? Маловероятно, да и набрав силу, Саки уничтожил бы всех вокруг несмотря ни на какие цепи, кнуты и тому подобные вещи. Использовать портал для перемещения, добыть плутоний, а потом вернуть Шредеру энергию и замять конфликт? Крэнг остановился, тяжело дыша. А это ведь неплохая мысль, и что главное - еще не поздно ее воплотить! Найти Саки, вернуть на Технодром, а потом объяснить - мол, "я пошутил, это было просто наказание за твои оплошности, ты заслужил его. Теперь ты сослужил мне хорошую службу и прощен, и я не трону тебя, пока ты не ошибешься снова". Крэнг неожиданно ухмыльнулся. Да, это явно то, что надо. Шредер как никто другой понимает, что за ошибки следует платить.

- Я верну Шредера! - почти победно взвизгнул Крэнг, взмахнув щупальцами. Роботы-солдаты, на которых он так исступленно орал, практически не отреагировали, но неудавшегося тирана это не волновало. - Вот только как заставить работать портал...

Розовый щуп обвил складку, служившую Крэнгу подбородком. Отправиться на Землю не выйдет. Помпа накопила часть энергии Шредера, этого хватало на системы жизнеобеспечения, но портал не желал активироваться. Значит, нужно искать источники здесь, в Измерении Икс...

Крэнг уставился на тусклый белый настенный светильник, поймав себя на мысли, что в каком-то роде Шредер все еще рядом. Зажмурившись, инопланетянин потряс складчатой мордой. Что же можно взять в качестве источника энергии на одиноком астероиде, пусть и с атмосферой? Энергетическую помпу можно починить, но на Технодроме брать энергию не у кого. Бибоп и Рокстеди нужны, чтобы найти Шредера, солдаты клана Ноги - не живые существа. Разве что поймать какого-нибудь монстра снаружи... Но после неудачи со Шредером Крэнг не был уверен, что монстр не вырвется на свободу.

- Кретины! - с досадой буркнул Крэнг неизвестно кому и застыл, горестно свесив щупальца. Плохо. Из рук вон плохо.

Так, что еще есть в Измерении Икс, кроме тупорылых мутантов и роботов? Астероид. Полезных ископаемых, в том числе нефти и ей подобных веществ, быть здесь не может. Атмосфера. Не то. Вода... Крэнг скривился. Можно собрать гидроэлектростанцию, конечно, но это займет уйму времени, да и вода стоячая, создать поток будет сложно... Свет. А вот это уже интересно.

- Если я смогу достать здесь кремний и перевести его в монокристаллический... - пробормотал мозг, подводя шагатель к столику. Схватив чертежные инструменты, Крэнг принялся набрасывать схему - обоими щупальцами сразу. - Верхний слой - положительный заряд... нижний - отрицательный... ага!

Крэнг отбросил карандаши и всплеснул тентаклями, любуясь на свое творение. Затем обернулся к двери.

- Бибоп? Рокстеди? У меня для вас задание!


***

Невнятные тени и голоса врывались в бессознательное, словно пытаясь разбудить измученный потерей энергии мозг. Чернота понемногу рассеивалась, уступая место смутным образам и мыслям. Пицца. Почему пицца? Потому что хочется есть, наверное... Пицца растворяется в сознании, мыслям о голоде приходят на смену другие. Тренироваться. Надо больше тренироваться. Мало ли в какой момент враг решит напасть... Образ снова тонет. Теперь - эмоции. Злость. Он делает что-то, чего не хочет, не должен, он помогает врагу против своей воли. Почему? Не успев найти ответа на этот вопрос, разум тонет в непонятных вычислениях и идеях механизмов.

А потом - снова глухой туман, через который доносятся голоса.

Постепенно Шредер осознал свое тело, неподвижно лежащее на чем-то твердом. И темноту. Самурай не открывал глаз, но через опущенные веки свет не бил. Голоса тем временем затихли - видимо, это все же было порождением бредового полусна. Зато рядом послышались шаги.

- Мисс О'Нил? - выговорил японец с усилием, по-прежнему не открывая глаз. Что-то мягко коснулось головы.

- Да... я здесь, - мелодичный голос звучал с неожиданной грустью. Подняв веки, Шредер выхватил взглядом из полумрака встревоженное лицо Эйприл. - Как ты себя чувствуешь?

Самурай немного помолчал. Убрав руку от шлема, журналистка села рядом прямо на ковер.

- Уже лучше. Может, даже смогу сесть сам, - Шредер осторожно приподнялся на локтях, стараясь не бередить лишний раз сломанные кости. - Сколько я был в отключке?

- Недолго, пару часов.

Японец скептически поднял бровь и пристально посмотрел девушке в глаза.

- Черепахи?

Эйприл вздрогнула, зеленые глаза расширились.

- Ну...

- Мисс О'Нил. - Крепко схватившись за обивку дивана, Шредер подтянулся и не без труда сел. - Я прекрасно помню, что действие стимулятора закончилось. А теперь у меня снова появилась энергия. За пару часов без сознания я бы не восстановил ее сам, так что не разыгрывайте невинность. Что черепахи сделали со мной?

Жалобно подняв брови, Эйприл беспомощно хлопала длинными ресницами. Самурай подвинулся ближе к дивану и навалился на него плечом - поддерживать позу самому пока еще было тяжеловато. Но, по крайней мере, он уже смог самостоятельно сесть. Уже хорошо.

- Я жду.

- Передали тебе свою энергию, - еле слышно ответила журналистка и потупила глаза. Круглые щеки немного покраснели.

Так вот откуда эти странные мысли и образы в голове. Вот почему перед тем, как сознание прояснилось, он подумал о пицце. Шредер не так уж ненавидел американскую кухню (как и итальянскую, хотя еще не приходилось видеть в Нью-Йорке пиццерию, где бы готовили итальянцы), но скорее подумал бы о бульоне или рисе с морепродуктами. От этих мыслей в животе заурчало - что ни говори, а будучи лишенным энергии, питаться раз в сутки явно недостаточно.

- Сколько же они передали, - проворчал Шредер, - если я по-прежнему не могу пошевелиться?

Зеленые глаза Эйприл лихорадочно заметались.

- Больше не получилось... - произнесла она виновато. Шредер сузил глаза. Лжет. Опять лжет, стараясь защитить друзей... А может, и вправду не понимает, что черепахам незачем приводить врага в боевую готовность. Самурай открыл было рот, чтобы гневно высказать все это - и тут же закрыл. Не стоит показывать, что раскрыл их замыслы. Так будет легче добиться желаемого.

- Ах, не получилось! - Сузившиеся от злости раскосые глаза в упор уставились на Эйприл; та растерялась еще больше. - Что ж, в таком случае придется набирать силы самому.

На хорошеньком лице девушки отразилось противоречие, граничащее с ужасом. Странно. От закадычной подруги черепах стоило ожидать простого "нет" или наспех придуманной отговорки. А она сомневается... Неужели и вправду хочет помочь?

- Ты хочешь есть? - выдавила Эйприл.

- Конечно, хочу, - буркнул Шредер, пристраиваясь возле дивана поудобнее. - Только не бульон. У вас есть говядина и рис?

Девушка молча кивнула.

- Стейк приготовить сможете? Это несложно. Нарезал, посолил, поперчил, обжарил в масле. Протыкается вилкой легко - значит, готово.

Журналистка удивленно поморгала, не веря своим ушам, и неожиданно хихикнула в кулачок.

- Впервые в жизни слушаю рецепт от злодея, - призналась она. - Шредер, ты умеешь готовить? Не могу представить тебя на кухне!

- Умею? Да я не стал шеф-поваром только потому, что мне некогда управлять рестораном, - не без гордости произнес самурай. Эйприл снова хихикнула; почему-то в такие моменты она становилась невероятно милой, и хотелось говорить еще забавных глупостей, чтобы она смеялась и дальше. - Бибоп и Рокстеди жрут один фаст-фуд, от еды Крэнга можно выплюнуть желудок, так что мне самому приходится о себе заботиться.

Эйприл смеялась уже в голос, и Шредер невольно улыбнулся сам. Искрящее напряжение ушло, и почему-то японец был невероятно рад этому.

- В общем, трехсот граммов мяса и пары тарелок риса мне хватит. Пока что. А пока вы будете заняты на кухне... Надеюсь, вы не откажете мне в кое-каких химикатах, мисс О'Нил?

Девушка замолчала, рассеянно уткнувшись взглядом в стену. Шредер сдвинул брови к переносице. Опять боится, опять не хочет помогать врагу черепах. Проклятые рептилии... Они могут продержать самурая обессиленным хоть до скончания века, и он не сможет разделаться с Крэнгом. Месть за унижение самим черепашкам незаметно отошла на второй план. По крайней мере, мутанты не пытались его убить, предварительно использовав по полной, как Крэнг.

- Мисс О'Нил? - низкий голос Шредера зазвучал угрожающе. Эйприл вздрогнула.

- Послушай, Шредер... - Журналистка медленно выдохнула, пытаясь собраться с мыслями. - Я ведь не должна помогать тебе. И черепашки - тоже... Ты ведь обещал убить их и уничтожить город, помнишь?

Наконец-то хоть немного правды, невесело отметил Шредер.

- Помню. Вы знали это - и все равно не дали мне умереть. - Черные глаза внимательно уставились в растерянные зеленые. - Вам ведь что-то от меня нужно. Так?

Эйприл помотала головой.

- Нет, вовсе нет...

- Ложь.

Журналистка опустила голову.

- Просто скажи, кто сделал это с тобой, - еле слышно произнесла она. - Черепашки чувствуют, что это не союзник, это опасный враг. Он может прийти за тобой снова, и пострадает больше людей. Просто скажи, кто это! Мы защитим тебя от него! - Эйприл вскинула голову, с отчаянием и мольбой глядя на своего подопечного.

Самурай чуть не поперхнулся. Более омерзительной идеи нельзя было и придумать! Черепахи будут защищать его, пока он будет валяться без сил? Унизиться до того, чтобы доверить свою судьбу мутантам?! Шредер смирился с тем, чтобы быть слабым и беспомощным рядом с Эйприл - ее помощь не была унизительной, даже наоборот, ее забота чувствовалась как что-то приятное, правильное. Но не помощь проклятых черепах!

- Защитите! - яростно рыкнул Шредер. Эйприл вздрогнула. - Защитите! Если я верну силу, вам не понадобится меня защищать, а "опасный враг" не успеет даже пальцем тронуть этот город, потому что будет мертв. И черепахи это прекрасно знают. Мне не нужна их помощь!

Эйприл подалась ближе с прежним умоляющим выражением лица.

- Шредер, пожалуйста... - прошептала девушка. В темноте комнаты, освещенной только тусклой настольной лампой, Эйприл выглядела такой хрупкой, такой беззащитной. Складки между бровями японца разгладились. Она все-таки прекрасна, когда умоляет... Повинуясь внезапному порыву, Шредер приподнял руку и прикоснулся к щеке журналистки, заставив ее вздрогнуть.

- Я не должен, но... Разве можно устоять перед этим взглядом? - усмехнулся самурай и глубоко вздохнул. - Хорошо, я скажу вам, мисс О'Нил. Вот только за доверие принято платить доверием.

Эйприл непонимающе подняла брови; Шредер опустил руку.

- Сначала помогите мне приготовить стимулятор.

Вымучивала-вымучивала эту часть, пытаясь сдвинуть пейринг с мертвой точки... наконец вымучила! Ура!
Еще и недавно мне сказали, что Эйприл не похожа на себя, что ввергло в ступор. Надеюсь, удалось соблюсти характеры =)


***

Эйприл задумчиво помешивала рис в кастрюле, рассеянно слушая шорохи и бормотание, доносившиеся из комнаты. Наверное, все же не стоило давать Шредеру химикаты. Но если не показать своего доверия, он закроется окончательно и вообще ничего не скажет... Девушка потрясла головой, качнув рыжими локонами. На что не пойдешь, чтобы помочь черепашкам.

Журналистка лопаткой подцепила один из кусков мяса и перевернула. От зажаренной корочки исходил приятный аромат.

"Шредер определенно знает толк в еде", - подумала девушка мимоходом. Положив лопатку, она устало потерла глаз. Подопечный совершенно сбил Эйприл ритм - бессонные ночи и дремота по утрам. Журналистка взяла отгул на три дня под предлогом болезни любимой тети - но Берн твердо сказал, что уволит Эйприл, если через три дня та не явится. А с таким распорядком и через месяц выйти на работу будет сложно, даже если Шредер просто исчезнет.

Девушка вздрогнула от этой мысли - и сама себе удивилась. Неужели за пару дней она привыкла к постоянному присутствию злодея? Нет, не может того быть. Это все усталость и одиночество. Схватив ложку, Эйприл начала яростно помешивать рис.

"Шредер? Одиночество? Да о чем ты вообще?! - мысленно ругала себя журналистка. - Он невыносим! Постоянно ругается, командует, все его не устраивает! Черепашки спасли ему жизнь - а он недоволен, что мало энергии передали! Скажите пожалуйста!"

Чуть ли не швырнув ложку, Эйприл застыла посреди кухни, стиснув кулаки и тяжело дыша. Она уже привыкла к тому, что Шредер слаб и неопасен - и перестала воспринимать его возмущения всерьез. Такое отношение, помимо прочего, позволяло сглаживать конфликты и располагать самурая к себе. Но стоило об этом подумать, как в душе поднималась буря. И, пожалуй, сейчас только эта буря помогала Эйприл вспомнить: она приютила у себя врага. Врага, которому нельзя помогать ни в коем случае. Не дать ему умереть - само собой разумеется, никто не заслуживает смерти. Но помогать...

А с другой стороны, как можно бросить того, кто так отчаянно нуждается в помощи? Плечи Эйприл бессильно опустились. В памяти снова всплыл непонимающий, полный ужаса взгляд Шредера, когда закончилось действие прошлого стимулятора. Наверное, он подумал, что снова умирает. Да и сама Эйприл боялась этого...

Без нее ему не выжить, не справиться. Шредер нуждается в Эйприл так же, как новорожденный - в матери. И это приносило какое-то странное удовлетворение. Наконец-то они поменялись местами - вечная жертва и вечный пленитель. Пускай командует, пускай считает, что держит ситуацию в своих руках. Эйприл в любой момент может отказать в помощи, и теперь умолять будет вынужден уже он. Вот только журналистка не чувствовала себя способной на такой низкий шантаж. Пускай Шредер - злодей, пусть он легко выходит из себя, но сейчас японец так беспомощен, что оставить его... Нет, она не сможет.

"Казнить нельзя помиловать". Впервые в жизни Эйприл не знала, где ставить запятую в этой фразе.

Выложив угощение на тарелку, девушка задумчиво уставилась на получившееся блюдо. Чего-то не хватает... Отщипнув веточку петрушки и сполоснув под краном, Эйприл осторожно положила украшение на стейк. Вот, теперь другое дело. Журналистка удовлетворенно улыбнулась.

Шредер по-прежнему сидел на ковре возле дивана, деловито помешивая палочкой в чашке. Чем-то он напоминал ребенка, играющего в песочнице; Эйприл невольно фыркнула от смеха. Японец поднял голову.

- Дай мне шприц. - Голос звучал требовательно и почти угрожающе. Улыбка сошла у девушки с лица. Нет, нельзя забывать, кто Шредер такой. Сам он про это точно не забывает.

Эйприл поставила тарелку на журнальный столик, за которым возился Шредер; воспользовавшись тем, что японец отвлекся на еду, девушка быстро выхватила чашку и отпрыгнула. Пальцы злодея схватили пустоту.

- Эй! Отдай обратно! - Шредер рванулся за чашкой, чуть не опрокинув столик, - и тут же обмяк, морщась от боли в незаживших ребрах. Эйприл вздрогнула, но тут же постаралась взять себя в руки.

- Сначала поешь, - как можно строже произнесла журналистка. Голос предательски подрагивал при виде болезненной гримасы японца. Шредер никогда не делал Эйприл по-настоящему больно; порой от железной хватки на руках оставались синяки, грубые веревки натирали кожу до ссадин, но и только. А сама она уже в который раз доводит самурая до того, что он не может пошевелиться от боли.

Шредер крепко зажмурился, прижал кулак к маске. Брови Эйприл жалобно приподнялись. Она же хотела как лучше...

- Прости, - мягко и приглушенно проговорила девушка. Японец не реагировал. Отставив чашку, Эйприл опустилась на колени рядом со Шредером и осторожно прикоснулась к болезненно напряженному плечу. - Прости, я не хотела...

Вздрогнув, японец расслабил кулак; рука мягко упала. Шредер приоткрыл глаза, которые теперь не выражали ничего, кроме усталости.

- Ты в порядке? - Эйприл провела ладонью по смуглой коже, пытаясь как-то успокоить подопечного. Самурай перевел взгляд на нее. Девушка сглотнула.

- Отдай, - хрипло произнес Шредер; сдавленно вздохнул, стараясь не тревожить отломки. - По-хорошему.

Шредер, которого Эйприл хорошо знала, стал бы кричать, требовать и отбирать стимулятор. Ему можно было бы нагрубить, а то и ударить, если не успокоится. Но сейчас... Все агрессивные порывы японца элементарно гасились болью, которая уже даже не злила, а выматывала. Что делать с таким Шредером, журналистка не знала.

Эйприл медленно убрала руку.

- Сначала поешь, - повторила она, стараясь говорить почти ласково, и подвинула тарелку ближе. Черные глаза опустились, уставившись на блюдо. Блики в них подрагивали.

Журналистка прикусила губу. Сбившееся хриплое дыхание Шредера понемногу восстанавливалось, но глаза по-прежнему болезненно щурились. Помедлив, японец отодвинул маску, заставив Эйприл вздрогнуть. Губы самурая тоже кривились от боли.

"Нужно дать ему какое-нибудь обезболивающее, - промелькнуло в голове Эйприл. - Я не могу на это смотреть!"

- Поешь, - повторила журналистка, поднимаясь. Шредер проводил ее непонимающим взглядом, но пока молчал - видимо, избегая лишнего напряжения. Эйприл подошла к шкафу, порылась в аптечке, выбирая таблетки посильнее. Кто знает, поможет или нет? Но попробовать стоит...

Закрыв шкаф, девушка вернулась к Шредеру. Тот сидел все так же неподвижно и медленно жевал, продолжая морщиться. Ну, понятно - наклонился к тарелке, двинул рукой и опять больно. А ведь не спровоцируй его журналистка - все было бы хорошо...

Самурай недоуменно уставился на протянутые Эйприл таблетки.

- Возьми, - проговорила девушка. - Это не придаст тебе сил, но уменьшит боль.

Молчаливый взгляд изучал белые кругляшки на ладони Эйприл, словно пытаясь понять, из чего они сделаны; медленно и с явной осторожностью Шредер протянул руку и взял предложенное.

- Да, вот так... молодец, - кивнула Эйприл, глядя, как подопечный осторожно кладет таблетки в рот. Спохватившись, девушка принесла воды и теперь в отчаянии смотрела на Шредера, не зная, как еще загладить свою оплошность.

Справившись с таблетками, самурай наконец принялся за еду - все так же медленно и осторожно. Эйприл пристроилась рядом на ковре, глядя на смуглое лицо японца. Снова без маски. И снова так непривычно. Черные глаза Шредера были весьма выразительны, так что его эмоции легко читались даже в маске; но без нее он менялся. На смену таинственному злодею приходил обычный человек. Пусть и с довольно экзотической для запада внешностью.

- Вы хорошо готовите, мисс О'Нил.

Эйприл так задумалась, что не сразу осознала обращение. Зеленые глаза недоуменно моргнули.

- А?

- Вы хорошо готовите, - повторил Шредер, отправляя в рот последний кусок стейка. Пока самурай ел, таблетки начали действовать, позволяя немного приободриться и двигаться увереннее.

- Спасибо, Шредер, - Эйприл удивленно приподняла брови - и тут же посмотрела на японца с прежней твердостью. - А теперь скажи, кто отобрал у тебя энергию. Тогда дам тебе стимулятор и шприц.

Шредер резко нахмурился. Без маски странно было наблюдать, как сморщился нос японца, как приподнялась губа в подобии животного оскала.

- Значит, будете шантажировать меня? Хорошо, мисс О'Нил. - Низкий голос звучал резко, с недобрыми нотками. - Кажется, в прошлый раз я остановился на источниках бесперебойного питания. Я достал их, думая, что с их помощью Крэнг соберет огромный аккумулятор для Технодрома. Но у Крэнга были другие планы.

Эйприл потрясла головой.

- К чему ты клонишь?

- Крэнг собрал некое устройство, которое высасывает энергию. Он счел, что моей будет достаточно, чтобы сдвинуть Технодром с места. - Шредер вздохнул и протянул руку. - Я все сказал, давайте стимулятор сюда.

Эйприл рассеянно кивнула и подвинула чашку со стимулятором ближе к самураю, затем отправилась к аптечке - за шприцом. Шредер согласился поделиться своей энергией с Крэнгом? А почему тогда он оказался здесь? Откуда все эти раны? Ответ японца, сам по себе максимально конкретный, вызвал еще больше вопросов. Но последние слова Шредера были произнесены тоном, не терпящим возращений, а если уж он вбил себе что в голову - спорить бесполезно. Эйприл и не собиралась спорить. Достаточно передать черепахам информацию, а они уже решат, что делать.

Протянув Шредеру шприц, девушка уселась на ковер, глядя, как самурай привычным движением набирает вещество и вводит себе в вену.

- Ты уверен, что не ошибся с формулой? - зачем-то спросила Эйприл. - Это не опасно?

- Ничуть. - Шредер закрыл колпачком иглу и положил использованный шприц на стол. - А что, мисс О'Нил, переживаете, что я не успею рассказать вашим друзьям что-нибудь еще? - Японец невесело улыбнулся, и девушка осознала, что впервые видит его улыбку.

- Прекрати! - строго проговорила журналистка. - Я помогаю тебе не только из-за них!

- А из-за чего же еще, мисс О'Нил?

Улыбка медленно исчезла, в черных глазах отразилась странная печаль. Неужели опять больно? Невольно девушка протянула руку и дотронулась до блестящего металла шлема, пытаясь как-то успокоить, унять эту боль. Шредер не шевелился.

- Из-за чего?..

Он тоже протянул руку, прикоснулся тыльной стороной пальцев к щеке Эйприл, как и в прошлый раз. Девушка поймала себя на мысли, что не испытывает отвращения. И никогда не испытывала. Прикосновения Бибопа и Рокстеди вызывали омерзение, хотелось их отшвырнуть - если бы только хватило сил. Со Шредером все было иначе, совсем иначе...

- Я не хочу, чтобы ты умер... - вполголоса произнесла Эйприл, рассеянно проводя рукой по шлему, спускаясь ниже, на плечо. Хотелось почувствовать тепло тела, а не холодный металл. - Не хочу терять тебя.

- Но я же ваш враг. - Пальцы Шредера так же рассеянно поглаживали щеку журналистки.

- Ты всегда давал мне шанс спастись... Ты никогда не причинял мне боли, - проговорила Эйприл во внезапном порыве откровенности. Голос из приглушенного снова стал звонким и эмоциональным. - Почему? Почему ты всегда захватывал в плен именно меня - и не пытался от меня избавиться?

Вздохнув, Шредер сжал подбородок девушки. Эйприл замерла. Привычное движение, привычное чувство. Холодок по позвоночнику, замирание внутри. Ничего общего с настоящим страхом. Только смущение и неловкость под изучающим взглядом угольно-черных глаз.

- Правителю мира нужна королева... - проговорил самурай. - И я давно ее выбрал.

Осторожно, очень осторожно Шредер потянул Эйприл к себе, и та неожиданно поддалась. Навстречу опасности, в объятия врага, желая только одного - прикоснуться к губам, впервые в жизни не скрытым маской.

Ух,наконец-то фанф по вселенной 87. А то все 2003,2003...(

Оо.................................................
АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА АААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Продка посто АТАЗ!!! СУПЕР!!! КЛАСС!!! А ШРЕДДЕР!!! Спалился)))Аха)))Влюбленный по уши самурай)))А я то думала, что все повидала)))
Мне очень понравилось)))Спокойный и ДУМАЮЩИЙ Шреддер мне нрава больше, чем яростно все раскидывающий направо и налево, даже не разбираясь, что бросает.
как я ждала эту продку)))ОЖИДАНИЯ ОПРАВДАЛИСЬ!!! Кажись, начинаю любить старый сериал)))Хотя...парочку лет назад, у меня было желание написать по новому сериалу про того Шреддера и земную девушку Рейчел... Ай...бред короче...вышел бы...
Так...отклонилась от темы... ХОЧУ ПРОДОЛЖЕНИЯ!!! НА САМОМ ИНТЕРЕСНОМ МЕСТЕ!!!

Всё, буду следить здесь за историей, а то на дайри и жж как-то не так читается))
Жду продолжения, разумеется.

Спасибо, товарищи!
Продолжения сегодня, вероятно, не будет, но зато поделюсь радостью: внезапно мне нарисовали первый в моей жизни фанарт на фанфик! О_О Прихожу с утра на дайри, а там сюрприз лежит, да какой! Автор - моя хорошая знакомая Soumin =)
(извиняюсь перед модераторами, но без ссылки на автора было бы нехорошо)
Какая же у нее няшная Эйприл вышла!

Э!!! А Че Эйприл плачет?! Че за?! Э!!!
А рисунок хорош...
Ну...все равно...жду продку с нетерпением

Божекакярадакакярада
Наконец-то написался еще кусок. Сначала фест, потом отходняк от феста, реальные загрузы и так далее, а еще сложно было написать этот кусок, не скатившись в банальное "ТЫ-ДЖЕДАЙ-Я-СЕНАТОР-О-БОЖЕ-МЫНЕДОЛЖНЫ".
Думаю, дальше темпы будут не быстрее одной части в неделю. Но до конца еще где-то половина, если не меньше.


***

Саки уже и забыл, кого он последний раз так целовал. Осторожно, нежно, играя и поддразнивая, без ненужного напора. Да и было ли такое вообще?.. Пальцы ласково поглаживали подбородок Эйприл. Хотелось обнять ее, привлечь к себе, но сил не было. Да и шевелиться, несмотря на обезболивающее, все равно было боязно... Японец осторожно опустил руку; не удерживаемая более ничем, Эйприл не отшатнулась, а напротив, подалась ближе, не желая отпускать. Мягкая ладонь девушки скользнула с плеча вниз, на грудь, заставив Шредера вздрогнуть и приоткрыть глаза. Дыхание невольно замерло.

Журналистка отстранилась; зеленые глаза смотрели испуганно.

- Извини...

- Мне не больно.

На лице Эйприл отразилось облегчение, отдернутая было ладонь легла на прежнее место. Шредер медленно опустил веки, поднял снова, внимательно глядя в глаза девушки. Круглые щеки Эйприл смущенно порозовели. Стыдливый румянец, такой странный для безрассудно храброй журналистки... Шредер не шевелился. Эйприл отвела взгляд первой.

- Это неправильно.

Японец моргнул, глядя все так же пристально.

- Неправильно, - повторила Эйприл, с досадой встряхнув головой. Рыжие локоны рассыпались по плечам, упали на лицо.

- Но ты ответила мне.

Опустив руки, девушка сжала кулачки.

- Ты меня заста...

- Ложь.

Худенькие плечи под потертой желтой тканью задрожали. Шредер рассеянно прислушивался к шумному дыханию девушки. Неужели заплачет? Еще ни разу Эйприл не плакала в его присутствии. Всегда такая сильная, такая решительная, даже в плену. Даже притворяясь тихой и покорной. Другая просто не привлекла бы внимания Саки: услужливые и мягкие японские жёны перестали интересовать его в тот самый момент, когда Танг Шен с ласковой улыбкой произнесла "Мы с Йоши-сан поженимся". Всегда угодливы, всегда приветливы - до тех самых пор, пока не воткнут нож в спину. Нет, ни за что. Эйприл всегда говорила то, что думает, именно это и подкупало.

Журналистка вскинула голову; щеки горели.

- Мне просто стало жалко тебя, дурак!

Брови Шредера вздрогнули, сходясь к переносице. Слова Эйприл прозвучали как пощечина. Глава славного клана, человек, способный захватить мир, не нуждается ни в чьей жалости. Даже в таком состоянии!

- Мне не нужна твоя жалость, - процедил он. Счастье и спокойствие бесследно улетучились, и теперь в черных глазах разгорался привычный огонек ненависти. - А тем более - в таком виде!

Эйприл прикусила губу; зеленые глаза метались. Тяжело и шумно дыша, Шредер нащупал край дивана, оперся на него, пытаясь подтянуться. Плотная еда, стимулятор и ярость сделали свое дело: японцу удалось подтянуть все тело на диван и сесть. Вдох, выдох - и Шредер наклонился вперед, по-прежнему опираясь о ненадежную мягкую поверхность, с трудом выпрямился на непослушных ногах. Эйприл вскочила, в ужасе распахнув глаза.

- Стой! Ты же сейчас упадешь!

Шредер пошатнулся, но устоял, опершись на стену вытянутой рукой. Голова в шлеме опустилась, открытая маска болталась на петлях.

- Я хочу уйти.

Эйприл бросилась ближе, обхватила Шредера за пояс - то ли чтобы остановить, то ли для поддержки. Японец дернул свободной рукой.

- Отпусти меня!

Стиснув объятия крепче, Эйприл помотала головой.

- Отпусти... - выдохнул Шредер. Ноги наконец подкосились, и самурай рухнул на колени, утянув за собой девушку. Эйприл вскрикнула, зажмурилась, но не разжала хватки; сломанные ребра японца отреагировали на происходящее закономерной пронзительной болью. Упершись локтем в диван, Шредер прижал кулак ко рту, дыша часто и хрипло.

- Дурак... - прошептала Эйприл. Ладонь девушки нервно поглаживала плечо воина, вторая неподвижно лежала на его груди, словно в попытке передать тепло и успокоить боль. Шредер приоткрыл глаза, не шевелясь. - Это не та жалость! Мне не все равно, понимаешь? - Эйприл говорила торопливо, будто боясь не успеть. - Я не хочу, чтобы ты умер. Не хочу, чтобы тебе было больно. Никогда не хотела!

Смуглая рука расслабленно упала на диван. Шредер вздохнул, устало глядя перед собой. В словах Эйприл не было лжи. Боялась, злилась, просила остановиться, просила у черепах спасения. Но никогда не требовала навредить ему и не вредила сама.

Прикрыв глаза, Шредер неловко сел на пол, уперся в ковер ладонями. Эйприл села вместе с ним, не разжимая объятий и с тревогой заглядывая в лицо.

- Ты в порядке?

Шредер вяло кивнул. В резком порыве он не только растревожил сломанные кости, но и истратил много энергии - больше, чем мог себе позволить.

- Я устал. - Пошарив рукой по полу, самурай осторожно повернулся боком и так же осторожно лег; Эйприл бережно придерживала Шредера за плечо, боясь, что он упадет. - Хочу спать.

- Спи, конечно, - пробормотала Эйприл, - спи. - Нащупав рядом одеяло, девушка помогла раненому укрыться, привычно подложила под шлем подушку. В комнате повисла тишина.

Шредер приоткрыл глаза.

- Мисс О'Нил?

- Да? - Эйприл вздрогнула и положила ладонь на укрытое одеялом плечо. Тепло ощущалось даже через плотную ткань.

- Вы действительно ответили мне только из жалости?..

Девушка прикусила губу, потупила взгляд. Но теплая рука лежала на прежнем месте.

Другого ответа и не требовалось.


***

Бибоп потянул воздух пятачком. Никаких следов черепах. Острый нюх кабана различил бы едва уловимые остатки канализационного смрада за несколько десятков метров, будь рептилии где-нибудь неподалеку. Правда, в силу своей недалекости Бибоп часто не мог отличить, откуда идет запах - от черепах или от уличного водостока, но в данном случае рядом явно не было ни того, ни другого.

Недовольно хрюкнув, кабан вытер влажный пятачок ладонью и уставился на напарника. Острые чувствительные уши носорога подрагивали и поворачивались то в одну, то в другую сторону, как локаторы.

- Ни следа панцирных, - прогнусавил Бибоп. Рокстеди кивнул, подслеповато щуря желтые глаза в вечернем сумраке. - Можна идти.

- Крэнг бы хоть сказал, куды он телепортировал боса... - Носорог почесал плоское темечко. - Мы бы его тады нашли!

- Идиот, - хрюкнул Бибоп, пихнув Рокстеди плечом. - Крэнг сам не знает, гыде бос! Знал бы - сам бы давно нашол! А так, хру, послал нас.

- А-а-а! - осклабился Рокстеди с просветлением на морде. - Тады панятна!

Хлопнув по поясу и убедившись, что винтовка все еще там, Бибоп зашагал по улице дальше, принюхиваясь. Рокстеди не отставал. Надеяться на глаза обоим мутантам не приходилось - от своих животных доноров они унаследовали слабое зрение, еще более бесполезное в полутьме. Шредера, впрочем, это не особо заботило, и он продолжал вооружать приспешников стрелковым оружием, не спрашивая, насколько удобно из него целиться. Впрочем, и за промахи особо не ругал. В конце концов - что с дураков возьмешь? А может, были и другие причины. Мутанты давно уяснили, что "босс" - человек себе на уме, непредсказуемый и недоступный обычному пониманию.

Одинокие прохожие опасливо косились на шагающих посреди улицы верзил, запахивали воротники и спешили убраться по своим делам. Сумерки скрывали уродливые черты мутантов, но даже силуэты выглядели внушительно - огромные, широкоплечие, с гипертрофированными мышцами, Бибоп и Рокстеди не вызывали ни малейшего желания задержаться на улице подольше. Раньше для такого впечатления нужно было носить хотя бы биту.

- Бос можыт быть гыде угодна, - пожаловался Рокстеди. - У меня уже копыта болят! Ты уверен, што боса утащили черепахи?

- Эта хоть какая-то зацепка, - пожал плечами Бибоп. - И ваще, шыто тебе не нравица? Нам сказали искать, мы и ищем. Если у тыбя есть более, хру, умная идея, чем ходить по району, где жывут черепушки, то гавари.

Рокстеди обиженно засопел.

- А можыт, бос зохватил весь город и сидит щас в мэрии, - буркнул носорог. - Бос жы крутой. А ешо можна пайти на шыстой канал и дать объявление: "где вы, бос?"

- Слушай, хру, а твоя башка варит! - обрадовался Бибоп. - Объявление - эты харошая идея. Бос увидит нас и найдёца.

- Во-о-от, главныя делать как я скажу! - довольно произнес Рокстеди. Похлопав друг друга по плечам, мутанты свернули и зашагали прочь, к району шестого канала.


***
Эйприл стояла за плечом Микеланджело, нервно кусая губы. Она предусмотрительно закрыла маску Шредера, перед тем старательно стерев с его губ возможные остатки помады. Не обмолвилась ни словом, старалась вести себя как всегда... и все равно казалось, что черепашки все знают, все видят, что каждый их взгляд несет в себе упрек. Как она могла? Как можно испытывать симпатию к тому, кто пытается уничтожить твоих друзей? Так и подмывало раскаяться, все рассказать, но нет, нельзя. Черепахи могут строить догадки, но нельзя, чтобы они узнали наверняка... На душе было тяжело и гадко, грудь и горло сдавливала мерзкая невидимая рука.

Донателло осторожно вытащил энергетическую помпу из кладовки и не спеша настраивал ее, периодически хмыкая и потирая чешуйчатый подбородок. Леонардо не сводил глаз с мерно вздымающихся плеч Шредера; брови под голубой повязкой хмурились.

- Что-то не так? - подала голос Эйприл. Черепаха покачал головой.

- Говоришь, он пытался встать?

Журналистка неуверенно кивнула, не понимая, к чему клонит мутант.

- И потом не потерял сознание, а просто заснул?

Эйприл снова кивнула. Леонардо вздохнул.

- Мне кажется, наша помощь ему больше не нужна. Он хорошо восстанавливается.

- Слишком хорошо, - буркнул Рафаэль. Лидер шикнул.

- Это не всё. - Карие глаза мутанта серьезно уставились на журналистку. - Эйприл, если так пойдет и дальше, нам придется использовать обратный эффект помпы.

Девушка непонимающе подняла брови.

- Придется маленькими порциями откачивать его энергию, чтобы он не сбежал и не устроил очередной грандиозный захват города. И не навредил тебе.

Эйприл ахнула.

- Но это же...

- Нельзя дать Шредоголовому уйти, - поддержал брата Микеланджело. - Мы не хотим его убить, но лучше, если мы сначала разберемся с тем, кто напал на него, а потом уже с ним самим.

Журналистка бросила взгляд на безмятежно спящего японца. Донателло как раз крепил к его лбу аппликатор. Шредер еще так слаб, разве можно ослаблять его еще больше? И он ей доверяет... Двойного предательства Эйприл точно не пережить.

- Так нельзя... - прошептала Эйприл. - А если вы переборщите и он умрет? У него и так почти нет сил. Да, он пытался встать, но тут же упал. Он приходит в себя, но почти не может двигаться. Он не опасен!

Донателло нажал пару кнопок на агрегате, взглянул на дисплей с энергетическими графиками; похлопав Эйприл по плечу, Микеланджело подошел ближе, и изобретатель принялся подключать донора. Леонардо нахмурился еще больше.

- Пока что он не опасен... - произнес лидер. - Раз Дон решил все же перекачивать энергию - значит, ее уровень слишком низок. Но Шредер быстро восстанавливается. Даже слишком быстро. Мы еще ни на шаг не продвинулись в поисках врага, а Шредер уже встает. Эйприл, мы не убьем его, но позволить ему уйти нельзя.

Девушка судорожно выдохнула, стиснула кулачки, впившись ногтями в ладони. Она все понимает. Конечно, черепашки правы: Шредер в полной силе слишком опасен. Но... слишком страшно за него. Он слаб, он страдает, он нуждается в помощи, а черепахи хотят только причинить ему вред.

Леонардо дотронулся до локтя журналистки.

- Эйприл, ты в порядке?

Журналистка напряженно кивнула. Нужно было что-то сказать. Нарушить тишину, сменить тему, отвлечь черепашек от пагубной идеи...

- Крэнг, - выдавила она. - Шредер отдал энергию Крэнгу.

Рафаэль удивленно вытаращил глаза, Леонардо недоверчиво сдвинул брови.

- Крэнгу? Но зачем?

Эйприл пожала плечами.

- Энергии Шредера должно было хватить, чтобы сдвинуть Технодром с места. Это все, что я знаю... Он не сказал, как оказался здесь и где сейчас Крэнг.

Леонардо положил ладонь на руку девушки.

- Эйприл, это важно. - Голос мутанта звучал серьезно. - Узнай все. Шредер сказал тебе это - значит, доверяет достаточно, чтобы сказать больше. Постарайся не нарушать его доверия, пока он не скажет все.

Журналистка кивнула с плохо скрываемым облегчением.

- Хорошо, только... - Эйприл жалобно сложила брови. - Не вредите ему. Он заметит, он закроется... опять. Мне стоило большого труда узнать хотя бы это. Его невозможно заставить.

- Ладно, ладно, - мягко произнес Леонардо, но в круглых глазах черепахи проскользнуло подозрение. Эйприл вздрогнула. - Пока что мы не будем откачивать его энергию. Только, Эйприл...

- А?

- В следующий раз говори такие важные вещи сразу, хорошо?

У Эйприл похолодело внутри. Только сейчас она поняла, что вспомнила о добытой информации далеко не сразу. Только тогда, когда понадобилось защитить Шредера.

И когда не осталось других слов, чтобы его защитить.

УРЯ!!! ПРОДКА!!! Как я рада)))ПАсиб)))мне оч понрава)))уж чего, а такого разворота событий не ожидала)))Супер)))буду ждать продку)

Какого "такого"? =)

Не важно)))все супер)))

Кстати, пока писалась эта часть, прилетел еще один арт к фанфику. Автор - Нарвен.
По-моему, вполне обложка ^^

***

Ночной ветерок дышал прохладой - земля отдавала темному небу накопленное за день тепло. Через полчаса зажгутся уличные фонари, воздух загудит, наполнится дыханием города, человеческим топотом и шумом машин. А пока - тот предрассветный час, когда землю накрывает особенная тишина, редко-редко нарушаемая сонным гуканьем птиц. То самое время затишья, когда весь мир расслаблен и спит. Лучший момент для нападения.

Сейчас можно было идти не таясь. С вечерней смены возвращаются раньше, с ночной - позже; позже вернутся и завсегдатаи ночных клубов. Рафаэль шагал, полуприкрыв глаза и с удовольствием втягивая прохладный воздух. Учитель Сплинтер не поощрял ночных прогулок в одиночестве. Но черепаха видел сны. Сны, где он выполняет свою часть задания один. Он сидит на углу крыши, сжавшись, как готовая распрямиться пружина, и точно так же дышит полной грудью, наслаждаясь запахами ночи. А потом бросает сай с запиской в чье-то окно. Рафаэль так и не знал, в чье.

Но очень надеялся, что в окно Шредера.

- Донателло, - лидер нарушил тишину. Черепаха в фиолетовой повязке обернулся; в сумерках белки его глаз казались зловеще-сизыми. - Он точно не мог обойтись без подкачки энергии?

Изобретатель кивнул.

- Видимо, когда Шредер пытался встать, то израсходовал все силы. График был почти на том же уровне, что и в прошлый раз. Переживать не о чем.

- Хотел бы я в это верить, - покачал головой Леонардо. - Но здесь что-то не так. Эйприл была напугана. И она не сразу сказала, что ей удалось что-то узнать.

- Она боится, что Шредоголовый двинет кони, - пожал плечами Микеланджело, шлепая босыми чешуйчатыми подошвами по тротуару. - Да еще и подумала, что мы ему собираемся в этом помочь.

Лидер недоверчиво скривился.

- Он не потерял сознание, а заснул. Это не страшно. И мы договаривались, что Эйприл сообщит любую информацию по комлинку. Почему она вспомнила так поздно?

Донателло потер подбородок, глядя на мелькающие под ногами камни.

- Думаешь, он ее как-то шантажирует?

Рафаэль резко скрипнул зубами. Наслаждаясь остатками ночной тишины и прохлады, он слушал разговор братьев отстраненно, но последние слова врезались в сознание. Шантаж - вполне логично. Чего-то подобного и стоило ожидать от Шредера. Глупо считать, что спасение жизни - достаточная причина для этого чурбана в доспехах, чтобы выбалтывать секреты!

Бросив взгляд на разъяренного брата, Леонардо кивнул.

- Думаю, да. Нам стоит поговорить с Эйприл без присутствия Шредера. Но как это сделать...

- Я могу приготовить снотворное вместо стимулятора, - отозвался Донателло. - И посторожить, пока вы с Эйприл поговорите во дворе. Начнет приходить в себя - добавлю дозу.

- Я с тобой, - вполголоса произнес Рафаэль. Леонардо снова кивнул.

- Хорошая идея. Значит, завтра...

- Черепушки! - заверещало из-за угла. Мутанты вздрогнули; прежде, чем разум сообразил, что происходит, оружие ниндзя с лязгом вылетело из ножен и застыло в привычно напрягшихся руках. После полной тишины звук больно бил по ушам. Чужим ушам. Черепахам высокие частоты неудобств не доставляли.

В полумраке от черной стены отделились две тени, разом заполнив пустоту улицы. Леонардо крепче стиснул рукояти катан. Бибоп и Рокстеди. Неповоротливые, тупые, но вместе с тем чрезвычайно сильные и опасные. Донателло за спиной лидера перехватил бо поудобнее. Здесь искусство ниндзютсу пригодится в полной мере - кабан и носорог не могут полагаться на зрение, но услышат малейший шорох - передвигаться нужно быстро и бесшумно.

Рафаэль тихо зашипел.

- Что вы здесь забыли, уроды? - процедил он. - Ищете ночной фитнес-клуб?

- Ты пасматри, какая умная тилипашка, - пробасил Рокстеди. Тусклые отблески лунного света играли на стволе его винтовки. - Почти угадал! А типерь вали отсюды, панцирный!

Рокстеди с хохотом открыл огонь; Бибоп поддержал напарника, с довольным хрюканьем поливая черепашек алыми бластерными разрядами. Не сговариваясь, рептилии бросились врассыпную. Микеланджело, перекатившись через панцирь, занял оборонительную позицию за мусорным баком; Донателло перемахнул через соседний, в прыжке прихватив с собой крышку в качестве щита. Леонардо прикрывал братьев, отражая выстрелы клинками не хуже какого-нибудь Люка Скайуокера со световым мечом. Собственно, у того трюк и был подсмотрен - брали как-то раз напрокат кассету со "Звёздными войнами".

После фильма слова Шредера "Это я вас создал. Не спорьте с судьбой, присоединяйтесь ко мне" стали восприниматься совсем иначе. Пусть братья и не делились друг с другом такими мыслями.

Рафаэль бросился наискосок, резким движением отправив саи в полет. Приземлившись на небольшом навесе, который днем защищал от солнца и дождя цветочный магазинчик, черепаха обернулся; один сай выбил ружье из рук Бибопа и пригвоздил к кирпичной стене, второй воткнулся прямо в дуло Рокстеди. Кабан без особых успехов тянул сай, упираясь в стену ногами; его напарник с возмущенным ревом щелкал спусковым крючком, не обращая внимания на то, что оружие стремительно перегревается. Рафаэль вдохнул, выдохнул.

Ба-бах!

Поймав отлетевший сай, вояка зашипел и разжал пальцы. Раскаленный клинок с лязгом ударился об асфальт. Черепаха подул на обожженные пальцы; рядом пронеслись три зеленые тени. Нога Леонардо врезалась в живот Бибопа, отбрасывая на землю; оружие осталось торчать в стене. Посох Донателло ударил чихающего и кашляющего Рокстеди под колени, заставляя рухнуть, цепи нунчаков оплели запястья носорога.

Рафаэль спрыгнул с навеса и осторожно поднял остывающий сай. Вскинув голову, он увидел, как Бибоп грузно поднимается и заносит кулак над головой отвлекшегося Леонардо. Ударить кабан так и не успел - сай пригвоздил к стене его браслет из цепей точно так же, как минутой ранее - винтовку.

- Спасибо, Раф! - весело крикнул брату лидер, взмахнув катаной. - У тебя сегодня чемпионат по дартс?

- Нет, послезавтра. Это только разминка!

Микеланджело сидел на ногах Рокстеди, стараясь собственным весом придавить их к земле; Донателло упер посох в загривок носорога, но толку от этого было мало.

- Атцыпись, панцырное! - рявкнул Рокстеди и встряхнулся, словно собака после купания. Младший из черепах отправился в полет в одну сторону, изобретатель - в другую. Бросив взгляд на Бибопа, который с поросячьим визгом пытался не то вытащить сай, не то оторвать рукав, Рафаэль хлопнул рукой по поясу. Третьего, запасного клинка не было. Оба сая торчали в стене... Вскочив на ноги, носорог размахнулся было, целясь внушительным кулаком в Рафаэля, но Леонардо метнулся наперерез, легонько чиркнув по корпусу Рокстеди катаной. Верзила замер.

Бибоп дернул рукой сильнее, и сай выскочил из зазора между кирпичами, звякнув об асфальт. Кабан едва не отлетел, удержался на ногах только чудом. С новыми силами схватившись за винтовку, Бибоп выдернул и ее и снова открыл огонь - на этот раз ненадолго. Катана Леонардо взметнулась в воздухе, перерубая оружие врага пополам.

Кабан от удивления сел, сжимая в руках бесполезные искрящие остатки винтовки. Рокстеди неловко жался рядом, придерживая штаны - без ремня, который разрубил Леонардо, они так и норовили сползти, продемонстрировав миру коротенький носорожий хвост.

Донателло и Микеланджело поднялись, отряхивая панцири. Лидер шагнул ближе; руки разведены в стороны, лезвие каждой катаны смотрит прямо в глаза одному из противников.

- А теперь поговорим, - сурово произнес Леонардо. В карих глазах мутанта горел ледяной огонь битвы. На соседних улицах уже зажигались фонари, и в их отблесках можно было различить не только силуэт. - Зачем вы пришли сюда?

- Мы искали, гыде наш бос, - брякнул Рокстеди. Бибоп зажал ему рот широкой ладонью.

Брови черепах дружно поползли вверх.

- Вы не знаете, где Шредер?

Кабан и носорог помотали головами.

- Панятия не имеем, - признался Бибоп, опуская руку. - Мы думали, бос уже, хру, зохватил этыт город!

- Даже не надейся, хрюндель! - хихикнул Микеланджело. - Шредеру до этого далеко, как до Парижа пешком! Это я тебе гарантирую, чувак!

Бибоп и Рокстеди переглянулись; на туповатых лицах мутантов отразилось озарение.

- Так вы знаете, гыде бос! - завопил носорог, тыча в Микеланджело пальцем. Вторая рука Рокстеди мертвой хваткой сжимала пояс штанов. - А ну признавайтесь, черепушки! Он у вас?

Братья бросили на младшего неодобрительный взгляд; Донателло отодвинул Микеланджело в сторону. Лидер не двигался; на неподвижных клинках играли желтоватые отблески фонарей.

- Шредер в надежном месте, - отчетливо проговорил Леонардо. - Мы отведем вас к нему, если вы сдадитесь.

- Лео, что... - шепнул с ужасом Донателло. Лидер не пошевелился.

- Бросьте оружие и сдавайтесь, - повторил он. Мутанты Шредера переглянулись с недоумевающим видом. В прохладном воздухе, наполненном теплым уличным светом, повисла тишина.

Ветер трепал хвосты черепашьих повязок, завывал в водосточных трубах, ерошил щетину на морде Бибопа. Братья непонимающе глядели на панцирь Леонардо. Отвести Бибопа и Рокстеди к Шредеру? То есть домой к Эйприл? Нет, вряд ли лидер всерьез задумал такое. Скорее всего, его слова - ловушка. Если громилы дадут себя связать, их можно привести куда угодно, а там прижать к стенке и допросить. Действительно ли Крэнг причастен к происходящему, зачем ему понадобилась энергия Шредера... и что злодеи планируют делать сейчас. Донателло перехватил бо поудобнее, готовый в любой момент оглушить врага точным ударом по голове.

Тишину разорвала трель комлинка. Бибоп потянулся к поясу, активировал устройство.

- Ну что, вы нашли что-нибудь? - заверещал из передатчика тоненький голос. Крэнг, никаких сомнений.

- Крэнг, аткрывай портал, хру, у нас тут бида! - пискнул Бибоп. Черепашки рванулись было вперед, но верзилы проявили невиданную прыть - вскочив, они стремглав помчались к разверзающемуся над землей голубому кругу. Секунда - и мутанты Шредера скрылись в портале: сперва Бибоп, за ним Рокстеди, поддерживающий штаны так, словно боялся, что они останутся в земном измерении.

А потом - тишина. Только ветер перебирал клочки мусора и листья, меланхолично шурша по асфальту.

Шикарный слог =)
Мне очень нравится :3
Но на предпоследней проде ЗВ все же отыгрались
Да и вообще, приятно было после такого интервала заглотить сразу большой кусок текста)
Романтика просто ня-ня-ня :3 ()
Шреддер такой лапочка)

Спасибо! :3 Без ЗВ никуда, да) правда, тут пасхалки не только к ЗВ :3
А обложка от Нарвен из поста номер 43 вам как?

Офигенно! Ничего, что я стырила ее к себе в коллекцию? А фик шика-а-а-арен! Никогда не читала ничего с таким пейрингом. Мне нра! ^^

Спасибо!
Стырить арт в коллекцию не просто можно - нужно! Ибо он чудесен, как и все работы Нарвен ^^

***

Тепло. Тепло окружало Эйприл со всех сторон, давая приятное чувство защищенности. Солнечные лучи мягко щекотали щеку, тепло согревало ладони, плечи, спину.

- М-м-м...

Девушка поерзала во сне, пытаясь устроиться поудобнее. Что-то мешало. Одеяло слишком тяжелое, что ли... Веки Эйприл задрожали, постепенно впуская в сознание реальность. Подушки нет. Наверное, опять свалилась с дивана... Эйприл снова пошевелилась. Лоб щекотали волосы, выставленные вперед ладони упирались в нечто упругое и жесткое, слишком жесткое для спинки дивана. А еще диван пах не диваном, а чем-то знакомым, сладковато-соленым.

А еще диван мерно шевелился.

С трудом приподняв веки, Эйприл уткнулась сонным взглядом в нечто темно-серое. А через секунду широко распахнула глаза, едва успев подавить вскрик.

Это вообще не диван!

Она лежала на ковре, свернувшись калачиком на боку и прижавшись ладонями и лбом к широкой груди Шредера, а тот безмятежно посапывал во сне, расслабленно обнимая девушку за плечи. Отдернув одну руку, Эйприл в отчаянии прикусила пальцы.

Да как же так могло получиться?!!

Девушка лихорадочно прокручивала в голове события прошлого вечера. Поцелуй. Ссора, попытки Шредера уйти, потом он заснул. Потом - черепашки... Пришли, поделились энергией с раненым и ушли. А она сидела рядом, думая о своем. Сидела... сидела... и, выходит, просто заснула от переутомления! Прямо рядом с ним!

Снова упершись ладонями в грудь Шредера, Эйприл попыталась отодвинуться; недовольно заворчав во сне, самурай пошевелил рукой, наоборот, прижав журналистку ближе к себе. Девушка снова замерла, сердце бешено колотилось. Только собственные руки не давали ей вплотную прижаться к Шредеру, но лицо все равно уткнулось ему в грудь.

Эйприл опять замерла, успокаивая дыхание и стараясь мыслить хладнокровно.

Вырваться из хватки Шредера нечего было и думать. Не хватит сил, а если перестараться - можно снова довести его до болевого шока. Нужно разбудить японца, чтобы сам отпустил. А если не захочет? Если обнял не бессознательно? Что тогда? Эйприл вдруг почувствовала себя очень маленькой и бессильной. Да и сложно было чувствовать себя иначе, будучи прижатой к огромному тяжелому телу.

Журналистка сдавленно вздохнула. Шредер пах потом и кровью, но, как ни странно, это не отталкивало. Расслабив ладони, Эйприл уловила слева едва ощутимое биение.

Так удивительно.

Тонкие пальцы прижались плотнее, стараясь четче уловить мерный стук. Происходящее укладывалось в голове с трудом. Эйприл привыкла считать Шредера опасным, бесчеловечным противником, и чувствовать под пальцами биение его сердца было... более чем необычно. Нет, никакого скрытого смысла. Просто нечеловечески сильный злодей в маске всегда напоминал скорее робота, чем живого человека.

Японец вздохнул во сне и немного расслабил руку.

Эйприл отняла пальцы, провела ладонью чуть дальше, чтобы потормошить за бок. Только вот с какой стороны у него сломаны рёбра? Наверное, слева, иначе он не спал бы на правом боку. Передумав, девушка легонько толкнула самурая коленом в бедро.

- Эй. Шредер.

Еле слышно заворчал, но не проснулся. Эйприл толкнула сильнее.

- Шредер, проснись.

- Моу гофун, окаа-сама*, - хрипло пробормотал Шредер. Его грудная клетка так вибрировала от низкого голоса, что Эйприл вздрогнула от неожиданности. - Ох...

Самурай зашевелился; затем замер, ощупывая спину Эйприл. Немного отодвинувшись, Шредер с удивлением уставился на журналистку - впрочем, не убирая руки.

- Мисс О'Нил?

Девушка нахмурилась и дернула плечом, пытаясь освободиться.

- Надо же, узнал наконец, - буркнула Эйприл. - Пусти меня!

В сонных черных глазах отразилось непонимание.

- А как вы здесь оказались?

- Это тебя надо спросить... Шредер! - Эйприл буквально выплюнула имя. Ей никогда не приходило в голову метких прозвищ вроде тех, которыми награждали японца черепашки. Приходилось выражать недовольство интонациями. Журналистка сопроводила свои слова пинком в колено. - А ну отпусти меня!

Помолчав, Шредер все-таки убрал руку. Эйприл вскочила, отряхивая комбинезон; взгляд японца неотрывно следовал за ней.

В комнате было гораздо прохладнее, чем казалось. А вдруг она сама замерзла во сне и прижалась к очутившемуся рядом теплому предмету? Щеки Эйприл вспыхнули, и девушка с негодованием уставилась на гостя, зябко обхватив себя за плечи руками.

- Это все от переутомления, - буркнула Эйприл, оправдываясь. Шредер кивнул без тени улыбки в глазах.

- Я так и понял.

- Ах ты!.. - журналистка с трудом подавила желание швырнуть чем-нибудь в эту равнодушную рожу. Главным образом потому, что даже изо всех сил прислушавшись к собственным ощущениям, Эйприл не находила отвращения. Шредер восстановил достаточно энергии и был по-знакомому теплым, прикасаться к нему не было противно, и даже запах казался каким-то родным. Но если вдуматься! Заснуть в обнимку со злейшим врагом, опасным, коварным, да еще и грязным!

Эйприл хотелось провалиться сквозь землю или раствориться в воздухе, чтобы сбежать от чувства стыда. Как назло, Шредер продолжал смотреть так пристально, словно улавливал все мысли девушки и чуть ли не смеялся над ними.

"Чепуха, - одернула себя Эйприл. - Никто не умеет читать мысли. А ну успокойся!"

- Сесть сможешь? - проворчала она. Шредер кивнул и приподнялся, опираясь руками. - Тогда садись и снимай рубашку. Она вся в крови перемазана.

Брови в прорези маски удивленно поползли вверх; Шредер опустил голову, скосил глаза, разглядывая засохшие бурые дорожки на ткани. Конечно, с "вся перемазана" Эйприл преувеличила, но помыть или хотя бы обтереть Шредера однозначно следовало. Может, тогда будет не так стыдно за странное желание быть как можно ближе.

"Боже, помыть Шредера, - безнадежно подумала Эйприл, - и что я только делаю..."

Журналистка снова себя одернула. Вообще-то это элементы ухода за раненым. Наоборот, нужно стыдиться, что не сделала этого раньше, не оказала человеку помощь. А если бы раны начали гноиться? С такими благородными и серьезными мыслями Эйприл набрала в тазик теплой воды, захватила губку и полотенце и вернулась к Шредеру.

Он все так же сидел на ковре, опираясь локтем о диван и тяжело дыша, словно после пробежки. Эйприл моргнула, пытаясь понять, что изменилось. Шлем. Шлем стоял на диване, весело поблескивая в лучах утреннего солнца. Там же валялась маска и наплечники. Все это было Шредером, таким, каким его все привыкли видеть. Но человек, сидевший на полу, был Эйприл незнаком. Глаза Шредера, брови Шредера. Уже знакомые, но все еще непривычные мягкие губы, широкий, с округлыми контурами нос, острые края ямочки под ним, ложбинка на подбородке. Теперь к этому добавились уши и короткие, кое-где слипшиеся от крови черные волосы. Все по отдельности было узнаваемо, но в единый образ складываться не желало.

- Помоги мне снять рубашку, - произнес человек знакомым низким голосом, в котором перекатывались камешки хрипотцы.

Эйприл снова моргнула, все так же неподвижно стоя с тазиком в руках. Человек опустил глаза на тазик, невесело улыбнулся.

- Ищете Шредера, мисс О'Нил? - смуглая рука указала на сложенные в сторонке доспехи. - Вы не ошиблись, вот он. А я больше известен... был известен как Ороку Саки.

Эйприл выдохнула. Да, так понятнее. Как и рассказывал Сплинтер. Ороку Саки стал Шредером в тот момент, когда надел доспехи... Девушка приблизилась и опустила тазик на ковер. Саки не шевелился.

- Это так странно... Ороку Саки, - пробормотала Эйприл, развязывая пояс и подтягивая тунику японца вверх. Тот приподнял руки.

- Ну уж простите, через шлем снять рубашку проблематично, - буркнул он. - Я бы тоже предпочел оставаться Шредером. Но раз уж так вышло... называйте меня просто Саки.

Эйприл осторожно, стараясь не давить на ребра Шредера, тянула ткань вверх, попутно лихорадочно вспоминая все, что знала о японских именах. Кажется, сперва должна идти фамилия, потом имя. Значит, Саки - это имя...

- Эйприл.

- Что? - Самурай приподнял голову.

- Зови меня просто Эйприл, - повторила девушка. Освободить голову и руки раненого из одежды было уже делом плевым. - И прекрати мне "выкать", все равно все время на "ты" срываешься.

Саки со вздохом опустил руки. Эйприл уселась на ковер перед его лицом, обмакнула губку в тазик и нерешительно замерла. Не то чтобы она забыла курсы первой помощи, нет. Что-то другое мешало воспринимать происходящее отстраненно.

Осторожно сжав теплую ладонь японца, Эйприл принялась протирать губкой предплечье. Деловито насупилась, краем глаза уловив легкую улыбку на лице Саки. На щеках разгорался предательский румянец. Черт, ну почему все так складывается? Почему ее друзья - малолетние мутанты, способные наполнить жизнь приключениями, но не смыслом? И почему единственным, кто спас ее от одиночества, оказался заклятый враг? Почему он ей доверяет, почему позволил звать себя настоящим именем?.. Почти злобно швырнув губку в тазик (взметнувшиеся брызги сверкнули на солнце, как искры), Эйприл энергично растерла руку Саки полотенцем.

- Скажи лучше вот что, - пробурчала журналистка, удивляясь собственному тону. Губка заскользила по второй руке. - Зачем ты согласился отдать Крэнгу свою энергию?

- Я согласился? - Саки поднял брови. - Я разве такое говорил?

- Тогда что произошло?

Саки помолчал, глядя, как колышутся кончики волос Эйприл.

- У него был гениальный план: использовать мою энергию в качестве топлива для Технодрома. Кажется, я это уже говорил. - Японец вытянул руку чуть вперед, ближе к Эйприл. - Только он забыл спросить об этом меня. Поставил перед фактом и забрал энергию силой. И, в отличие от черепах, Крэнг не заморачивался сооружением аппликаторов, - Саки невесело усмехнулся. - Проще было воткнуть в меня иголки и откачивать энергию напрямую.

Эйприл вздрогнула.

- Так вот откуда твои раны, - пробормотала она, придвинувшись ближе. Мокрая губка осторожно коснулась ямки над ключицей самурая.

- Раны ерундовые, - Саки пожал плечами. - От твоей зеленки они уже считай что и зажили. Ребра тоже через пару дней срастутся окончательно. Дело не в этом... - Японец стиснул кулак. - Я многое прощал Крэнгу, потому что обязан ему жизнью... в некотором смысле. Но теперь ничто не мешает мне стереть этого мозгляка в порошок.

Саки внезапно улыбнулся, прикрыл глаза и глубоко вздохнул.

- М-м-м... Продолжай.

Девушка моргнула и перевела взгляд на собственную руку, которая механически скользила по груди Шредера. Румянец на щеках Эйприл вспыхнул ярче, взгляд уткнулся в пол, и вместо того, чтобы выполнить слова Саки, она побыстрее протерла живот, наспех просушила полотенцем и перебралась за спину.

- Ну вот, - разочарованно вздохнул японец. Эйприл нахмурилась.

На спину Шредера можно было смотреть не скрываясь и не смущаясь под пристальным заинтересованным взглядом; проведя пару раз губкой по широким плечам, девушка заметила неровный узор из шрамов.

- Отчего это? - тонкий пальчик дотронулся до округлого белесого пятна. Как звезда - круг, а от него лучики в разные стороны.

- Бластер, - отозвался Саки. - По-моему, Бибопа. Черепахи отразили его и потом долго радовались, что поджарили мне зад.

Эйприл вздрогнула. Она привыкла радоваться победам черепашек, смеяться над нелепыми поражениями Шредера. А вот она, цена таких поражений...

- А этот?

- Осколок бутылки со свалки. Гноилось будь здоров. Я тогда, кажется, неделю с лихорадкой валялся.

Журналистка прикрыла глаза, борясь с подступающей дурнотой. "Что-то давно Шредоголового не видно, небось боится высунуться?" Каждый раз, стоило Шредеру надолго пропасть, кто-нибудь произносил эту фразу - и все дружно над ней смеялись. И она тоже! Кто бы мог подумать? У черепах ведь прочная чешуя, им сложно нанести рану...

- А это? - Эйприл провела пальцем по длинной полосе, похожей на застежку-молнию. Словно кожу разрезали идеально отточенным скальпелем, а потом грубовато зашили. - Тоже черепахи?

"Неужели Леонардо катаной..."

- Нет.

Голос Саки изменился, стал еще ниже. Вместо рычащих ноток - непривычная глухота.

- Это неважно. Продолжай вытирать.

Эйприл сглотнула и послушно провела губкой по смуглой коже. Что же это за враг, о котором Саки не хочет говорить? Наверное, пострашнее черепашек. Может, Сплинтер? Ороку Саки и Хамато Йоши давние заклятые враги, у Шредера наверняка свои причины для ненависти... Но тон японца был настолько суровым, что журналистка не решилась спросить.

- Прости, - прошептала она. - Я не думала, что... что все настолько серьезно. Что черепахи...

- Да черт с ними, - вздохнул Саки и повернулся, глядя на Эйприл. В черных глазах отражалась бесконечная, бездонная тоска. - Сейчас главный мой враг - Крэнг. Сначала я разберусь с ним.

Журналистка дрожащей рукой дотронулась до щеки японца. Хотелось как-то помочь, успокоить его боль. Может, потому он и творил зло - искал избавления от собственных ран, не только внешних, но и внутренних? Может, если вылечить эти раны, Шредер больше не будет врагом?

Голос разума, постоянно нашептывавший, что все неправильно, все - ошибка, замолчал. Эйприл потянулась ближе, еще ближе, пока не коснулась губами губ Саки - чтобы забрать боль и вдохнуть надежду.


* (яп.) "еще пять минут, мамочка"

А! супер! Просто супер! мне оч понравилось)ой, ща полюбе что-нибудь произойдет)в смысле, черепахи ввалятся или кренг заявится.