Как-то всё не так... Короче, я опять недовольна своим фанфом.

Рука потянулась к ручке холодильника, открыла дверцу, нащупала приятную прохладу банки с газировкой и достала её. Меня мучила сильная жажда, хотя я не понимал почему – сезон простуд уже давно прошел, да и в принципе я никогда не жаловался на слабый иммунитет. Однако, тело горело, горло першило от сухости, а голова была готова расколоться пополам. В комнате рядом на полную громкость работал телевизор. От звуков ударов и криков у меня застучало в висках. Наверняка младший снова играет в приставку… Я устало прошел в комнату и убедился, что был прав.
- Убавь звук, - проходя мимо, я стукнул банкой по голове сидящего на диване брата. Тот не отреагировал и лишь яростнее начал нажимать на кнопки джойстика. На экране мелькала его любимая видеоигра – «Уличные бои».
- Майки, - прорычал я и тут же закашлялся.
- Попроси нормально – убавлю, - отозвался младший равнодушным голосом.
Я вздохнул, одним глотком допил газировку и, смяв в кулаке пустую банку, подошел к брату.
- Быстро убавил звук, а не то все провода почикаю! – прошипел я и, уверенный в своей победе, направился в спальню, на ходу бросив банку в угол комнаты.
Звук видеоигры смолк в ту же секунду. Я самодовольно ухмыльнулся и сделал шаг в комнату, но внезапно за пояс меня что-то ухватило и дернуло с такой силой, что сперло дыхание.
- Какого черта?
Младший, развернувшись меня к себе, смотрел на меня так, словно я совершил страшное преступление.
- Быстро поднял то, что бросил на пол.
- Что? – переспросил я, удивленный смелостью и ледяным тоном весельчака.
- Что слышал, Раф. Поднимай! – не отпуская зажатый в левой руке пояс, правой Майки указал на брошенную банку.
Я тихо рассмеялся и резко дернулся. Майки рванул вперед, но я отскочил, и пальцы младшего брата схватили лишь воздух.
- Смешной ты сегодня, младший брат, - произнес я и развернулся, собираясь уйти.
- Дон всё Убежище вылизывает каждую неделю! – зазвенел от возмущения голос Микеланджело, - ты совсем не ценишь труд других!
- Ему нравится убираться – пусть убирается, - спокойно отозвался я.

Зарывшись с головой под одеяло, я думал над тем, что надо бы сказать Лео насчет младшего брата – такое нездоровое увлечение видеоиграми плохо влияют на мозг. Хотя… на какой мозг?.. Я обхватил плечи руками – меня сильно лихорадило. Зря, наверно, я выпил холодной газировки – вдобавок к общему недомоганию прибавилась резь в желудке. Я услышал, как кто-то подошел к моей кровати.
- Раф, что с тобой?
Это всего лишь Дон. Я облегченно вздохнул. Не хотелось видеть Майки, который сегодня был явно не в себе, и ещё больше не хотелось видеть Лео, который стал бы мне читать лекции о том, как вредно бегать по крышам в дождливую погоду. Я уж молчу о Сплинтере…
- Я немного приболел, - откинув одеяло, я взглянул на гения. Тот стоял со странным выражением на лице – выражением наигранного сочувствия. Ой, как мне скрутило живот от этого взгляда… Неужели противный младший брат успел пожаловаться?
- Ты чего? – я опасливо попятился назад, вдавившись в спинку кровати.
- Я буду тебя лечить, - не дав мне опомниться, он подошел ближе и потрогал лоб, - да ты весь горишь! Так, лежи, не вставай. Я схожу за аптечкой и вернусь.
Я, тяжело дыша, привстал с кровати и с недоумением посмотрел на уходящего гения. Сердце колотилось так, что я боялся за свой нагрудный панцирь – не треснет ли… Я не мог понять, что было пугающего в поведении Донни, но четко осознал, что меня очень напрягает его общество.
Мои мысли прервали приближающиеся шаги – Донателло вернулся, неся подмышкой аптечку, а в правой руке стакан воды. Щелкнув крышкой, брат открыл её и медленно прошелся взглядом по склянкам и ампулам, ища нужное лекарство. В воздухе разлился противный резкий запах. Я терпеливо ждал, наблюдая, как рука Дона миновала отсек со шприцами (я облегченно вздохнул про себя) и остановилась на каких-то белых таблетках.
- На вот, выпей, - Донни протянул мне лекарство и воду.
- Спасибо… - я, не сводя глаз с брата, положил таблетку на язык.
Проглотив лекарство, я вопросительно посмотрел на гения – он сидел напротив меня, на его лице снова застыло странное выражение. Я отвел взгляд в сторону, чувствуя поднимающуюся панику. Внезапно рука Дона легла мне на плечо. Я вздрогнул от неожиданности и вопросительно посмотрел на брата. Он улыбнулся мне.
- Выздоравливай, братишка, - гений заботливо поправил мне одеяло и добавил:
- Если что – я всегда рядом, - и оставил меня одного в странных смешанных чувствах.
- Если нужно что-то принести – зови, - он ещё раз улыбнулся и вышел из спальни.

- Донни, ты уверен, что на Рафа это подействует? Это… Это же Раф, - Майки недоверчиво покосился на гения.
- Даже у Рафа есть совесть, поверь мне. Просто она спит. А забота – самый лучший способ её разбудить.
- У него совесть не спит. Она у него в коме и очень давно, - усмехнулся младший в ответ, - ладно, посмотрим что из этого выйдет. Но предупреждаю – мне будет очень трудно вылизывать ему панцирь целую неделю…
- Просто подыграй мне и ты не разочаруешься в результате, - успокоил брата Донателло, убирая аптечку.

Когда Дон и Майки наконец-то ушли, я немного покрутился на кровати и заснул. Внезапно сквозь тягучую дремоту я услышал звук передвигаемой мебели. Разлепив глаза, я с удивлением увидел, как Микеланджело с усердием подвигает тумбу с телевизором к моей кровати. Заметив, что я проснулся, он состроил виноватую рожицу.
- Прости что разбудил. Я просто подумал, что тебе телевизор нужнее, чем всем остальным. Болеть ведь так скучно. Я и приставку подключил.
Я молча наблюдал за копошением брата и откровенно не понимал что происходит. Обычно Майки и на пять минут от приставки не оторвать. А тут он отдает мне её по собственную желанию, да и ещё и после того, как я ему нагрубил?..
- Что-то будет нужно – зови, - меня передернуло от знакомой фразы. Что, и Майки туда же?! Я хотел было остановить младшего, но прежде чем я успел открыть рот, он уже вышел.

Донателло и Микеланджело уже третий день действовали мне на нервы. Нет, они не делали ничего плохого, в том-то и дело – они проявляли необыкновенное терпение и заботу. Что бы я не просил – всё исполнялось, как бы я не грубил в ответ – всё игнорировалось с доброжелательной улыбкой на лице и уверением, что это всё последствия болезни, и мне нужно побольше отдыхать. Я уже не мог лежать в постели – такой образ жизни меня не устраивал, но сегодня, когда мастер Сплинтер решил провести для нас сеанс медитации, я был счастлив, что могу отмазаться от этой убийственно скучного занятия, сославшись на недомогание. К тому же, я действительно чувствовал себя немного хуже, чем в остальные дни. Только я поуютнее зарылся в одеяло, как передо мной возник Донателло.
- Как ты себя чувствуешь? – мягко поинтересовался он.
- Дон, - я перехватил руку гения, тянущуюся к моего лбу, и посмотрел ему в глаза, - может хватит? Оставьте меня в покое.
Прозвучало чуть грубее, чем я хотел.
- У тебя явно ещё держится температура, - гений проигнорировал мои слова, и, воспользовавшись моим замешательством, всё-таки положил ладонь на лоб. Такое отсутствие реакции вызвало во мне такую ярость, что я без всяких церемоний ударил брата ногой в живот и вскочил с кровати. В глазах на мгновенье резко потемнело от слабости. Гений со стоном поднялся с пола и, согнувшись, подошел ко мне. Я напрягся, ожидая ответного удара. Но Дон только положил мне руки на плечи и слегка подтолкнул назад к кровати.
- Тебе нужно лежать. То, что температура не спадает три дня – это уже не просто простуда. Пожалуйста, давай без истерик, - произнес он таким серьезным и спокойным голосом, что я не посмел возразить.

Братья сводили меня с ума своей заботой уже пятые сутки. Я не понимал чем заслужил такое отношение – разве не я обидел Майки? Разве не я разбрасываю мусор, в то время, когда Дон старается поддерживать порядок и чистоту в Убежище? И к тому же я достаточно ощутимо ударил его пару дней назад... Просто так. Не за что. А он после такого не только не обиделся, но и вообще сделал вид, что ничего не произошло. И как ни в чем не бывало продолжал ухаживать за мной. Микеланджело вел себя также странно – то приносил мне мои любимые чипсы, то просто приходил поговорить, чтобы развеять скуку. Сейчас была ночь, и я наслаждался покоем, будучи в точности уверенным, что меня не побеспокоят. Я прислушался. Всё было тихо – должно быть все спали. Осторожно я прокрался на кухню и открыл холодильник в поисках газировки.
- Ты простужен. Лучше не пей холодное, - неожиданно раздался голос Дона. Я вздрогнул и закрыл дверцу холодильника. Гений стоял в дверном проеме, прислонившись к косяку, и улыбался.
- Не спится? – спросил он.
- Я как-то неважно себя чувствую, - признался я.
- А что ты чувствуешь? – Дон с любопытством наклонил голову на бок.
- Не знаю. Кстати, может прекратите этот цирк?
- Какой цирк? – изумился гений, подходя ближе, - разве забота о семье цирк?
Я отвернулся, не зная что ответить – грубить не хотелось.
- Я скажу тебе вот что, Раф, - голос Дона стал строгим, - это ты прекращай свой цирк. Пропадаешь ночами непонятно где, возвращаешься под утро с синяками и ссадинами, всем грубишь, везде мусоришь! – такого Дона я ещё не видел. Я отшатнулся потому, что глаза гения блеснули совсем не по-доброму.
- Живешь так, как будто у тебя и нет никого! – Донателло уже почти кричал, - знаешь, каково это – ждать своего брата с ночных прогулок?! Когда непонятно в каком состоянии ты придешь и придешь ли вообще!
Я не выдержал и нервно сглотнул. Дон последний раз окинул меня горящим взглядом, развернулся и ушел. Я немного постоял, отходя от этой сцены, подцепил пальцем крышку газировки, но потом передумал и поставил банку обратно в холодильник.

В комнате гения было тихо, но я был уверен, что Дон не спит. Я осторожно подошел к кровати и тихо позвал брата.
- Донни… Прости…, - ком в горле мешал говорить и я замолчал.
Одеяло зашевелилось, Донателло приподнялся на локтях и пристально посмотрел мне в глаза. Мне вдруг вспомнилось, как я ударил Дона в ответ на его заботу, и я, не выдержав родного взгляда серо-зеленых глаз гения, опустил голову. Откуда-то набежали слезы, я поспешно отвернулся, чтобы Донателло их не увидел, но он схватил меня за руку и развернул к себе.
- А вот эта болезнь, Раф, и называется совестью. И ни таблетки, ни укола от неё не существует, - тихо произнес гений, - ты пока сам с собой внутри разберись. А утром поговорим. Если хочешь, конечно, - добавил он, заметив мои сжавшиеся кулаки, - спокойной ночи.

Я вернулся в спальню и рухнул на кровать. Голова готова была взорваться, тело ломило. Я залез под одеяло и прикрыл глаза. И улыбнулся, погружаясь в сон. Кажется, только сейчас я понял, что означает быть братом. Дон, всегда раздраженно реагирующий на мои возвращения с прогулок, Майки, которого вывело из себя мое неуважение к заботе Дона… Интересно, есть ли во мне что-то, что говорит о моем отношении к братьям?.. Тут из глубин памяти всплыла одна фраза Лео, которую я запомнил надолго:
«Ты готов себе панцирь порвать, но ты заступишься за семью даже в одиночку против тысячной армии футов».
Конец

Какая замечательная история, как раз на ночь
Да, Раф такой, ему очень трудно проявлять заботу. Он старается это делать так, чтобы это обошлось без лишнего внимания, а иначе подумают, что он мягкий. Репутация его такого не потерпит ) На самом деле это больно, когда не можешь позволить себе быть более открытым с родными, показывать им свои истинные чувства, проявлять заботу. И ведь сам понимаешь, что проблема в тебе, но заставить себя не получается. Ты играешь роль, соответствуешь тому образу, который сам же себе и создал. Не важно, при каких обстоятельствах так получилось и кто этому посодействовал. Ведь мы сами хозяева своей жизни. Так что же мешает быть чуточку добрее к окружающим, внимательнее к близким? Ничего, только мы сами. Мы сами строим стены и сжигаем мосты. И даже, если и понимаем это, редко предпринимаем попытки остановиться и исправить ситуацию. Потому что это гораздо сложней. Так нам кажется. На самом деле нет ничего зазорного в том, чтобы хоть раз сказать доброе слово любимым людям. Пусть они удивятся этому, пусть даже пошутят. Неужели нас это настолько пугает? А если не это, то что? Непонимание? Боязнь показаться слабым? Да мы и сами порой не знаем ответа. И хорошо, когда есть те, кто поддерживают тебя, не дают закрыться. Рафаэлю действительно повезло с семьей, пусть он и не всегда ценит и понимает это. Но в том, что он любит своих близких и любим ими в ответ, сомневаться не приходиться =)
P.S. Воистину не хватало Лео в списке участвующих в заговоре Где он пропадал со своей заботой, когда она так была нужна? О_о

Я ничего не могу сказать) просто это круто)))

  

Как-то всё не так... Короче, я опять недовольна своим фанфом.

А у людей,Э которые пишут реально классные фанфы всегда так. вечно им что-то не нравиться. вечно им кажеться, что что-то недоделано. Что можно еще лучше.
Да, действительно, возможно этот фанф можно было написать и лучше. Но вот вопрос: а нужно ли это? ведь этот фик и так очень замечательный.
И ты, дорогой автор, видишь, что очень многих людей действительно тронул и восхитил сей рассказ. И меня в том числе.
Браво! *рукоплещет* Достойный, несущий определенную смысловую нагрузку фанфик.

Чудесный фанф, мне очень понравился) У меня даже нет слов, что бы описать свой восторг Вашей работой!)
Спасибо Вам большое)