22.11.2010, 21:19
Прости... Но обещаю, прода будет достойна ожиданий!
22.11.2010, 21:52
23.11.2010, 20:44
Вот обещанное, пока не полное, но все же...
Глава седьмая:Без имени
Бишоп и Караи на удивление редко спорили, даже при том, что парень не изменил своей натуре, а девушка по-прежнему оставалась активной и требовала всевозможных прогулок и развлечений. В прочем, Бишопу ничего не оставалось, как уступать ей.
С работой агента пока было затишье — видимо, шеф решил дать ему передышку после того задания, а вот по охране дочери Саки работа не застаивалась. Приходилось выкладываться там по полной программе: пурпурные драконы снова повылазили из своих нор, еще и эти гангстеры. Но еще хуже было то, что Саки вернулся из своей поездки и теперь просто не было времени побыть им наедине, что, откровенно говоря, бесило Бишопа дальше некуда. А еще этот мистер «спаситель Сити» частенько компостировал агенту мозги, чтобы тот не приближался к его дочери на расстояние полушага, но Бишоп был рисковый парень, и частенько издевался над папашей девушки, то и дело, держа ее за руку с вечной отговоркой: «Попробуют украсть, получат по полной» Саки, конечно, не верил в эту чушь, но, видя отношение Караи к этому, не придавал большого значения.
Вот наступил очередной день. Бишоп, как обычно, дремал в кресле, потому что Шреддар заимел дурную привычку заходить в комнату Караи, после приезда. Представьте выражение его физиономии, если бы он увидел Бишопа, лежащего рядом с Караи и гладящего ее по волосам. Мало бы никому не показалось. Поэтому, агент мог только до пяти находится в ее комнате, после чего ему приходилось идти в соседнюю, проклиная этого «спасителя».
И сейчас агент уже сидел и думал, как бы сбежать с любимой девушкой куда подальше, только он так подумал, как раздался противный звонок телефона. Бишоп от удивления даже встал с кресла, уставившись на сотовый Караи. В последнее время телефон у нее был все время выключен, а тут... как на зло.
«Он будет звонить, пока она не возьмет трубку... Значит, подумать мне не дадут... Думаю, ничего страшного не случится...» — подумал Бишоп, нажимая на вызов.
-Караи – Раздался зычный голос в телефоне. – Отправляйся в убежище гангстеров, расположенное на заброшенном складе ЕСТ, и уничтожь их запасы оружия. Не смей брать с собой этого ублюдка! Он может помешать тебе! Придумай какую-нибудь отмашку! Не теряй времени! – Бишопу не понравилось то, как назвал его Саки, а уж тем более послал Караи на очень опасное задание. Положив телефон на место, Бишоп сел обратно в кресло и стал размышлять обо всем, что сейчас выяснил.
Девушка вышла из душа почти сразу после звонка, с уложенными волосами, которые теперь разглаживала, идя в комнату агента.
—Караи, поди сюда, детка, — позвал Бишоп как-то слишком ласково для раннего утра.
Услышав его подозрительно ласковый тон, она медленно молча обернулась, приподняв в изумлении одну бровь.
-Тебе звонил Саки… - Начал он. – Ему нужно, чтобы ты отправилась на заброшенный склад ЕСТ и уничтожила какое-то оружие…
-Что? – Изумленно спросила девушка.
-При этом, он не хочет, чтобы я был рядом… - Нахмурился агент и стал ждать реакции Караи.
-Это действительно серьезно…
-Рас он так хочет, я постараюсь сделать вид, что мне нужно вернуться на базу, чтобы он угомонился, а сам последую за тобой и…
-Не надо… - Вдруг сказала девушка.
-Что?
-Я не хочу, чтобы ты опять рисковал из-за меня. – Проговорила девушка, обняв парня.
-Думаешь, мне хочется, чтобы пострадала ты?
-Пожалуйста… - Проговорила Караи, поцеловав губы агента.
-Не издевайся… Я не прощу себя, если ты пострадаешь…
-Просто…
Она не успела договорить. Дверь комнаты открылась, и в проеме показался никто иной, как Хан. Он окинул обнимающуюся парочку, злобным взглядом и произнес:
-Мастер просил передать тебе это. – Он вошел в комнату и положил на стол какой-то предмет, после чего вышел.
-Опа… - Проговорил Бишоп. – Если он проболтается…
-Что-нибудь придумаем.
Так они еще несколько минут стояли, выясняя свои отношения. Но вскоре каждый отправился по своим делам…
Бишоп спокойно шел по коридору особняка Саки, как вдруг, со всех сторон его окружили футы. Агент принял оборонительную позицию, давая понять, что просто так не сдастся. Вперед шагнул Шреддар.
-Я тебя предупреждал! – Грозно кинул он.
-О чем? – Строил из себя невинную овечку агент.
-Чтобы ты не приближался к моей дочери на расстояние полушага, а уж тем более обнимал ее!
-Вот тебя понесло. Она просто споткнулась, а я поддержал. – Выкрутился Бишоп, состроив кавайную рожицу.
-Не смей приближаться к ней сегодня! Если не хочешь умереть! – Напоследок сказал Саки и побрел прочь, отдав приказ присматривать за агентом.
-Вот ведь…
Караи бежала по крышам Нью-Йорк Сити к месту назначения. Придя на место, она еще раз осмотрелась. Было пусто. Ни одного гангстера. Спустившись вниз, она принялась обыскивать коробки, в поисках оружия.
-Так, так, так… - Донеслось из-за спины девушки.
Она развернулась. От того, что она увидела, волосы на голове зашевелились. Около трех дюжин людей с оружием окружили ее со всех сторон.
-Нарушитель, значит… - Произнес снова тот же человек. Караи услышала, как с двух сторон раздались щелчки предохранителей, — тебя придется убрать.
Сердце дрогнуло, дыхание перехватило, стало сложно дышать. Ей казалось, что она не выдержит и кинется в истерику. Его она больше не увидит. «Никогда» — эхом отдавалось страшное слово, бьющее, наверное, в тысячу раз больнее, чем пуля пистолета.
«Скорее бы... Чтобы не чувствовать эту боль, но нет, уроды, тянут...»
Раздался выстрел. Еще и еще. Казалось, болело все тело. Каждая клеточка отзывалась пульсирующей болью, словно тысячи игл пронзили девушку. Она упала на пол — судороги стали сводить руку. Но Караи даже не могла ничего сделать. Боль, отчаяние, боль, слабость, боль, холод, боль, забвение...
«- Караи, я хочу, чтобы ты всегда была в красном платье.
— Почему именно красное? — девушка недоуменно вглядывалась в глаза парню.
— На нем не видно следов крови, — усмехнулся он так, словно это было естественно, как полет птицы.
— Какой кр... — тут Караи буквально захлебнулась в собственном крике. Все ее тело было объято вязкой жидкостью, которая текла по ее телу вниз. — «Откуда столько крови...» — невольно промелькнула мысль, которая тут же исчезла — острая боль пронзила ее вновь...«
Продолжение следует?
Глава седьмая:Без имени
Бишоп и Караи на удивление редко спорили, даже при том, что парень не изменил своей натуре, а девушка по-прежнему оставалась активной и требовала всевозможных прогулок и развлечений. В прочем, Бишопу ничего не оставалось, как уступать ей.
С работой агента пока было затишье — видимо, шеф решил дать ему передышку после того задания, а вот по охране дочери Саки работа не застаивалась. Приходилось выкладываться там по полной программе: пурпурные драконы снова повылазили из своих нор, еще и эти гангстеры. Но еще хуже было то, что Саки вернулся из своей поездки и теперь просто не было времени побыть им наедине, что, откровенно говоря, бесило Бишопа дальше некуда. А еще этот мистер «спаситель Сити» частенько компостировал агенту мозги, чтобы тот не приближался к его дочери на расстояние полушага, но Бишоп был рисковый парень, и частенько издевался над папашей девушки, то и дело, держа ее за руку с вечной отговоркой: «Попробуют украсть, получат по полной» Саки, конечно, не верил в эту чушь, но, видя отношение Караи к этому, не придавал большого значения.
Вот наступил очередной день. Бишоп, как обычно, дремал в кресле, потому что Шреддар заимел дурную привычку заходить в комнату Караи, после приезда. Представьте выражение его физиономии, если бы он увидел Бишопа, лежащего рядом с Караи и гладящего ее по волосам. Мало бы никому не показалось. Поэтому, агент мог только до пяти находится в ее комнате, после чего ему приходилось идти в соседнюю, проклиная этого «спасителя».
И сейчас агент уже сидел и думал, как бы сбежать с любимой девушкой куда подальше, только он так подумал, как раздался противный звонок телефона. Бишоп от удивления даже встал с кресла, уставившись на сотовый Караи. В последнее время телефон у нее был все время выключен, а тут... как на зло.
«Он будет звонить, пока она не возьмет трубку... Значит, подумать мне не дадут... Думаю, ничего страшного не случится...» — подумал Бишоп, нажимая на вызов.
-Караи – Раздался зычный голос в телефоне. – Отправляйся в убежище гангстеров, расположенное на заброшенном складе ЕСТ, и уничтожь их запасы оружия. Не смей брать с собой этого ублюдка! Он может помешать тебе! Придумай какую-нибудь отмашку! Не теряй времени! – Бишопу не понравилось то, как назвал его Саки, а уж тем более послал Караи на очень опасное задание. Положив телефон на место, Бишоп сел обратно в кресло и стал размышлять обо всем, что сейчас выяснил.
Девушка вышла из душа почти сразу после звонка, с уложенными волосами, которые теперь разглаживала, идя в комнату агента.
—Караи, поди сюда, детка, — позвал Бишоп как-то слишком ласково для раннего утра.
Услышав его подозрительно ласковый тон, она медленно молча обернулась, приподняв в изумлении одну бровь.
-Тебе звонил Саки… - Начал он. – Ему нужно, чтобы ты отправилась на заброшенный склад ЕСТ и уничтожила какое-то оружие…
-Что? – Изумленно спросила девушка.
-При этом, он не хочет, чтобы я был рядом… - Нахмурился агент и стал ждать реакции Караи.
-Это действительно серьезно…
-Рас он так хочет, я постараюсь сделать вид, что мне нужно вернуться на базу, чтобы он угомонился, а сам последую за тобой и…
-Не надо… - Вдруг сказала девушка.
-Что?
-Я не хочу, чтобы ты опять рисковал из-за меня. – Проговорила девушка, обняв парня.
-Думаешь, мне хочется, чтобы пострадала ты?
-Пожалуйста… - Проговорила Караи, поцеловав губы агента.
-Не издевайся… Я не прощу себя, если ты пострадаешь…
-Просто…
Она не успела договорить. Дверь комнаты открылась, и в проеме показался никто иной, как Хан. Он окинул обнимающуюся парочку, злобным взглядом и произнес:
-Мастер просил передать тебе это. – Он вошел в комнату и положил на стол какой-то предмет, после чего вышел.
-Опа… - Проговорил Бишоп. – Если он проболтается…
-Что-нибудь придумаем.
Так они еще несколько минут стояли, выясняя свои отношения. Но вскоре каждый отправился по своим делам…
Бишоп спокойно шел по коридору особняка Саки, как вдруг, со всех сторон его окружили футы. Агент принял оборонительную позицию, давая понять, что просто так не сдастся. Вперед шагнул Шреддар.
-Я тебя предупреждал! – Грозно кинул он.
-О чем? – Строил из себя невинную овечку агент.
-Чтобы ты не приближался к моей дочери на расстояние полушага, а уж тем более обнимал ее!
-Вот тебя понесло. Она просто споткнулась, а я поддержал. – Выкрутился Бишоп, состроив кавайную рожицу.
-Не смей приближаться к ней сегодня! Если не хочешь умереть! – Напоследок сказал Саки и побрел прочь, отдав приказ присматривать за агентом.
-Вот ведь…
Караи бежала по крышам Нью-Йорк Сити к месту назначения. Придя на место, она еще раз осмотрелась. Было пусто. Ни одного гангстера. Спустившись вниз, она принялась обыскивать коробки, в поисках оружия.
-Так, так, так… - Донеслось из-за спины девушки.
Она развернулась. От того, что она увидела, волосы на голове зашевелились. Около трех дюжин людей с оружием окружили ее со всех сторон.
-Нарушитель, значит… - Произнес снова тот же человек. Караи услышала, как с двух сторон раздались щелчки предохранителей, — тебя придется убрать.
Сердце дрогнуло, дыхание перехватило, стало сложно дышать. Ей казалось, что она не выдержит и кинется в истерику. Его она больше не увидит. «Никогда» — эхом отдавалось страшное слово, бьющее, наверное, в тысячу раз больнее, чем пуля пистолета.
«Скорее бы... Чтобы не чувствовать эту боль, но нет, уроды, тянут...»
Раздался выстрел. Еще и еще. Казалось, болело все тело. Каждая клеточка отзывалась пульсирующей болью, словно тысячи игл пронзили девушку. Она упала на пол — судороги стали сводить руку. Но Караи даже не могла ничего сделать. Боль, отчаяние, боль, слабость, боль, холод, боль, забвение...
«- Караи, я хочу, чтобы ты всегда была в красном платье.
— Почему именно красное? — девушка недоуменно вглядывалась в глаза парню.
— На нем не видно следов крови, — усмехнулся он так, словно это было естественно, как полет птицы.
— Какой кр... — тут Караи буквально захлебнулась в собственном крике. Все ее тело было объято вязкой жидкостью, которая текла по ее телу вниз. — «Откуда столько крови...» — невольно промелькнула мысль, которая тут же исчезла — острая боль пронзила ее вновь...«
Продолжение следует?
23.11.2010, 21:44
Ка...ка....капець !!!!! Невооброзимо ! Как всё ишло спокойно и романтично и вдруг ....... а Джон молодець не сдался и всёже он таки храбр ! А Шредди козёл - не может признать своих чувст и мучет других !
А вот Караи жалко - тоже мучится . И ктому-же прострелили !!!!!
А вот Караи жалко - тоже мучится . И ктому-же прострелили !!!!!
25.11.2010, 19:43
Да... Ну и гадость же я... В общем, к делу... Вот продолжение.
Глава седьмая часть вторая
Караи резко распахнула глаза. Она чувствовала пульсирующее тепло в руке, чувствовала, что была перевязана и лежала на чем-то мягком. И ощущала, как кто-то осторожно целовал ее губы. Но кто — она снова не могла видеть. Темнота, казалось, стала ее вечной спутницей.
С ее губ сорвался стон боли — только от того, что она повернула лицо немного вбок, чтобы понять вообще где сидит тот, кто с ней «контактирует», но за это ей пришлось поплатиться. Рана в плече сильно начала жечь и пульсировать, от чего девушка зашипела, как кошка. Она была сейчас в прострации — где она, что с ней, что вообще происходит?
Услышав Караи, незнакомец отстранился и провел ласково рукой по ее щеке. Этот жест так был похож на жест Бишопа, когда он проявлял к ней нежность... Возможно, такое сравнение пришло ей в голову из-за того, что она во всем искала Его.
— Что происходит..? — единственный, наверное, вопрос, который ей пришел на ум, поскольку даже открыв глаза, она еще ничего не видела. Кромешная тьма...И не понятно почему.
— В тебя стреляли. Это все что я знаю. Я вытащила пулю и сделала все необходимое, а так же перевязала рану, так что лучше не шевелись, пока она не затянется хоть немного. Прости, свет не могу включить по просьбе твоего друга, — раздался приятный женский голосок с другой стороны кровати.
«Стреляли... Ах да... Хотели убить... Но почему я все еще жива? Чувствую слишком сильную боль, но жива. Почему? Знакомые прикосновения... Эти руки...» — ее мысли смешались, образовав непонятный коктейль из страха, ощущений приятного и изумления.
Караи молча закрыла глаза, потому что толку от них не было.
Вскоре девушка услышала, что женщина вышла, а второй неизвестный по-прежнему оставался с ней, ни на секунду не прекращая легко ласкать ее, словно стараясь успокоить и смягчить боль.
«Эти прикосновения так похожи на его», — думала Караи в который раз, просто наслаждаясь ими. — «Но после того, что было, трудно поверить, что он может быть где-то рядом...»
Незнакомец наклонился к ней и медленно поцеловал кончик ее носа, а затем — краешек ее губ. Это продолжалось долго, казалось, что он заснул в такой позе.
«Это...он...точно он... Все это время... Это был он...» — девушка медленно подняла руку, чтобы обнять его, потому что с раненым плечом такое движение давалось ей нелегко. Из краешков глаз потекли слезинки, обрамляя лицо влажным ореолом, и она шепнула:
-Бишоп… прости… я…
-Ш-ш-ш…
— Так, голубки, девушке нужен отдых. Кыш отсюда! —Медсестра вернулась и заставила агента уйти, а сама она, как только дверь за ним закрылась, включила свет. — Тебя ведь Караи зовут, верно? — обратилась она к раненной, приседая на корточки перед тумбочкой и доставая оттуда бинты и что-то еще.
— Да... — разочарованно ответила Караи. — Скажите, почему я...не вижу ничего?
— Не видишь?! — девушка даже чуть бинт не выронила. Она могла понять слабость, головокружение, боль, но чтобы пациентка ослепла...
Медсестра подошла ближе и помахала перед глазами девушки.
— Что ты видишь? — спросила она.
— Ничего, — простой, казалось бы, ответ, но сколько эмоций в него было вложено...
Девушка, не в силах ничего вытерпеть, закрыла лицо руками — было видно только, как подрагивали ее плечи.
«Почему так? Разве я могла ошибиться? Его прикосновения, действия...запах... Почему он ушел? Главное...он жив. Но почему. Почему все так? Бывает стараешься, стараешься, но все идет не так, как ты хотел...»
— Плохо... Очень плохо... — пробормотала девушка и Караи услышала, что она на минутку куда-то ушла, а теперь вернулась. — Посмотри, пожалуйста, на меня, — попросила медсестра.
Караи не сразу отреагировала на просьбу, но открыла заплаканные глаза с какой-то апатией.
Медсестра посветила фонариком в каждый ее глаз, всматриваясь, как реагирует ее зрачок, а затем убрала светящееся простейшее чудо техники и стянула с Караи одеяло.
— Я сделаю тебе обезболивающий укол, потом — перевязку. Потерпи немного.
Услышав эти слова девушка почувствовала, как нечто влажное и холодное коснулось ее кожи и в нос ударил запах спирта. Затем — словно комарик укусил. А после — долгожданный покой и онемение в плече.
— Помоги мне перевернуть тебя набок, — попросила девушка, подкладывая руки под ее спину.
Девушка с трудом повернулась на другой бок. Все действия были словно у робота, словно ей было абсолютно все равно на происходящее. Далее последовал бестолковый вопрос — все, что угодно, только бы не слушать эту ужасно давящую тишину:
— Скажите...где я?
-В центральном госпитале… Не беспокойся, тебя здесь не тронут, — говорила девушка, разбинтовывая пациентку. — «Чем ты там занимаешься? Только попробуй закурить, прибью!» — подумала она, вспомнив про своего друга.
Но он не курил. Он сидел в кресле, запустив свои пальцы в волосы и в тысячный раз проклинал себя. Зачем? Зачем он так поступил? Все могло быть совершенно по-другому!
«Я мог бы быть с ней... Мог бы снова чувствовать пьянящий вкус ее губ... Почему я ее отпустил..?»
Сидя там, вне комнаты, и не зная, что произошло с его любимой, он по-прежнему терзал себя совестью и искушением. Но вот к нему присоединилась девушка, перебинтовавшая Караи.
Парень тут же нахмурился. Ее взгляд бегал из стороны в сторону и она явно что-то хотела сказать, но не могла набраться смелости. В прочем, когда она услышала требовательный голос друга, она все же ответила:
— Она ослепла. Единственное объяснение этому — удар по голове, который она могла получить, когда падала и стресс... Погоди, — девушка остановила агента, положив руку на его грудь.
— Что еще, Элира?
— Чтобы вылечиться ей нужна сила воли. И желание. Настоящее желание снова видеть. Но сейчас она сломлена и подавлена, так что ей никакие лекарства не помогут...
— Я понял, — сухо ответил он, отстраняя от себя ее руку и проходя в комнату. Теперь там горел свет, но это было уже не важно для него, она все равно не могла видеть. Пройдя к ее кровати, он сел с той стороны, где было ее здоровое плечо и, не удержавшись, ласково провел ладонью по ее щеке.
Странно, но Караи не шелохнулась. Ее глаза по-прежнему были закрыты, и нельзя было понять, то ли она спит, то ли просто не хочет открывать... А смысл?
Парень решил не рисковать и не будить ее, поэтому он просто задержал свою ладонь на ее щеке и сидел, наслаждаясь тишиной в ее обществе.
-Я хочу снова увидеть тебя… - Произнесла Караи.
-Все будет в порядке…
— Этот идиот хочет сказать, что ты снова увидишь его, лучше бы тебе захотеть видеть, — послышался строгий голос медсестры. Она стояла в дверном проеме и все это время наблюдала, что там говорит е старый приятель девушке.
-Боже… - Вздохнула Караи. – Почему он не хочет сказать мне, что это он?
— Потому что тогда он отнимет у тебя шанс вернуть веру в жизнь. А она тебе сейчас необходима.
— Боже мой, что за бред, — горько усмехнулась девушка.
— Ну так что? Ты хочешь узнать, кто с тобой?
Во время этого разговора, агент по-прежнему легонько гладил щеку Караи и смотрел на нее с грустной улыбкой, но не вмешивался в их диалог — ему тоже был интересен ответ Караи, хотя Элира в некоторых местах слишком перегнула палку...
Повисло молчание.
«Как же они меня достали своими загадками...»
— Хочу... Но вы меня уже достали! — на полном серьезе ответила дочь Саки.
— Замечательно. Я в аптеку за лекарствами, а ты, «инкогнито», — насмешливо обронила она, — глаз с нее не спускай.
Караи не могла этого видеть, но парень лишь кивнул Элире и снова перевел встревоженный взгляд на девушку.
«Как же я не хочу, чтобы ты мучилась вопросами... Надеюсь, Элира, ты знаешь, что делаешь...» — подумал он, осторожно наклоняясь и целуя Караи в лоб. Однако, как только он заметил, что она тянет снова к его лицу свою руку, тут же отстранился.
— Арх... Надоел, — фыркнула девушка.
Услышав это, агент не смог удержаться от искреннего смеха. Смеха с частичкой горечи и, одновременно с тем, радости. Смеха, который мог его выдать...
Глава седьмая часть вторая
Караи резко распахнула глаза. Она чувствовала пульсирующее тепло в руке, чувствовала, что была перевязана и лежала на чем-то мягком. И ощущала, как кто-то осторожно целовал ее губы. Но кто — она снова не могла видеть. Темнота, казалось, стала ее вечной спутницей.
С ее губ сорвался стон боли — только от того, что она повернула лицо немного вбок, чтобы понять вообще где сидит тот, кто с ней «контактирует», но за это ей пришлось поплатиться. Рана в плече сильно начала жечь и пульсировать, от чего девушка зашипела, как кошка. Она была сейчас в прострации — где она, что с ней, что вообще происходит?
Услышав Караи, незнакомец отстранился и провел ласково рукой по ее щеке. Этот жест так был похож на жест Бишопа, когда он проявлял к ней нежность... Возможно, такое сравнение пришло ей в голову из-за того, что она во всем искала Его.
— Что происходит..? — единственный, наверное, вопрос, который ей пришел на ум, поскольку даже открыв глаза, она еще ничего не видела. Кромешная тьма...И не понятно почему.
— В тебя стреляли. Это все что я знаю. Я вытащила пулю и сделала все необходимое, а так же перевязала рану, так что лучше не шевелись, пока она не затянется хоть немного. Прости, свет не могу включить по просьбе твоего друга, — раздался приятный женский голосок с другой стороны кровати.
«Стреляли... Ах да... Хотели убить... Но почему я все еще жива? Чувствую слишком сильную боль, но жива. Почему? Знакомые прикосновения... Эти руки...» — ее мысли смешались, образовав непонятный коктейль из страха, ощущений приятного и изумления.
Караи молча закрыла глаза, потому что толку от них не было.
Вскоре девушка услышала, что женщина вышла, а второй неизвестный по-прежнему оставался с ней, ни на секунду не прекращая легко ласкать ее, словно стараясь успокоить и смягчить боль.
«Эти прикосновения так похожи на его», — думала Караи в который раз, просто наслаждаясь ими. — «Но после того, что было, трудно поверить, что он может быть где-то рядом...»
Незнакомец наклонился к ней и медленно поцеловал кончик ее носа, а затем — краешек ее губ. Это продолжалось долго, казалось, что он заснул в такой позе.
«Это...он...точно он... Все это время... Это был он...» — девушка медленно подняла руку, чтобы обнять его, потому что с раненым плечом такое движение давалось ей нелегко. Из краешков глаз потекли слезинки, обрамляя лицо влажным ореолом, и она шепнула:
-Бишоп… прости… я…
-Ш-ш-ш…
— Так, голубки, девушке нужен отдых. Кыш отсюда! —Медсестра вернулась и заставила агента уйти, а сама она, как только дверь за ним закрылась, включила свет. — Тебя ведь Караи зовут, верно? — обратилась она к раненной, приседая на корточки перед тумбочкой и доставая оттуда бинты и что-то еще.
— Да... — разочарованно ответила Караи. — Скажите, почему я...не вижу ничего?
— Не видишь?! — девушка даже чуть бинт не выронила. Она могла понять слабость, головокружение, боль, но чтобы пациентка ослепла...
Медсестра подошла ближе и помахала перед глазами девушки.
— Что ты видишь? — спросила она.
— Ничего, — простой, казалось бы, ответ, но сколько эмоций в него было вложено...
Девушка, не в силах ничего вытерпеть, закрыла лицо руками — было видно только, как подрагивали ее плечи.
«Почему так? Разве я могла ошибиться? Его прикосновения, действия...запах... Почему он ушел? Главное...он жив. Но почему. Почему все так? Бывает стараешься, стараешься, но все идет не так, как ты хотел...»
— Плохо... Очень плохо... — пробормотала девушка и Караи услышала, что она на минутку куда-то ушла, а теперь вернулась. — Посмотри, пожалуйста, на меня, — попросила медсестра.
Караи не сразу отреагировала на просьбу, но открыла заплаканные глаза с какой-то апатией.
Медсестра посветила фонариком в каждый ее глаз, всматриваясь, как реагирует ее зрачок, а затем убрала светящееся простейшее чудо техники и стянула с Караи одеяло.
— Я сделаю тебе обезболивающий укол, потом — перевязку. Потерпи немного.
Услышав эти слова девушка почувствовала, как нечто влажное и холодное коснулось ее кожи и в нос ударил запах спирта. Затем — словно комарик укусил. А после — долгожданный покой и онемение в плече.
— Помоги мне перевернуть тебя набок, — попросила девушка, подкладывая руки под ее спину.
Девушка с трудом повернулась на другой бок. Все действия были словно у робота, словно ей было абсолютно все равно на происходящее. Далее последовал бестолковый вопрос — все, что угодно, только бы не слушать эту ужасно давящую тишину:
— Скажите...где я?
-В центральном госпитале… Не беспокойся, тебя здесь не тронут, — говорила девушка, разбинтовывая пациентку. — «Чем ты там занимаешься? Только попробуй закурить, прибью!» — подумала она, вспомнив про своего друга.
Но он не курил. Он сидел в кресле, запустив свои пальцы в волосы и в тысячный раз проклинал себя. Зачем? Зачем он так поступил? Все могло быть совершенно по-другому!
«Я мог бы быть с ней... Мог бы снова чувствовать пьянящий вкус ее губ... Почему я ее отпустил..?»
Сидя там, вне комнаты, и не зная, что произошло с его любимой, он по-прежнему терзал себя совестью и искушением. Но вот к нему присоединилась девушка, перебинтовавшая Караи.
Парень тут же нахмурился. Ее взгляд бегал из стороны в сторону и она явно что-то хотела сказать, но не могла набраться смелости. В прочем, когда она услышала требовательный голос друга, она все же ответила:
— Она ослепла. Единственное объяснение этому — удар по голове, который она могла получить, когда падала и стресс... Погоди, — девушка остановила агента, положив руку на его грудь.
— Что еще, Элира?
— Чтобы вылечиться ей нужна сила воли. И желание. Настоящее желание снова видеть. Но сейчас она сломлена и подавлена, так что ей никакие лекарства не помогут...
— Я понял, — сухо ответил он, отстраняя от себя ее руку и проходя в комнату. Теперь там горел свет, но это было уже не важно для него, она все равно не могла видеть. Пройдя к ее кровати, он сел с той стороны, где было ее здоровое плечо и, не удержавшись, ласково провел ладонью по ее щеке.
Странно, но Караи не шелохнулась. Ее глаза по-прежнему были закрыты, и нельзя было понять, то ли она спит, то ли просто не хочет открывать... А смысл?
Парень решил не рисковать и не будить ее, поэтому он просто задержал свою ладонь на ее щеке и сидел, наслаждаясь тишиной в ее обществе.
-Я хочу снова увидеть тебя… - Произнесла Караи.
-Все будет в порядке…
— Этот идиот хочет сказать, что ты снова увидишь его, лучше бы тебе захотеть видеть, — послышался строгий голос медсестры. Она стояла в дверном проеме и все это время наблюдала, что там говорит е старый приятель девушке.
-Боже… - Вздохнула Караи. – Почему он не хочет сказать мне, что это он?
— Потому что тогда он отнимет у тебя шанс вернуть веру в жизнь. А она тебе сейчас необходима.
— Боже мой, что за бред, — горько усмехнулась девушка.
— Ну так что? Ты хочешь узнать, кто с тобой?
Во время этого разговора, агент по-прежнему легонько гладил щеку Караи и смотрел на нее с грустной улыбкой, но не вмешивался в их диалог — ему тоже был интересен ответ Караи, хотя Элира в некоторых местах слишком перегнула палку...
Повисло молчание.
«Как же они меня достали своими загадками...»
— Хочу... Но вы меня уже достали! — на полном серьезе ответила дочь Саки.
— Замечательно. Я в аптеку за лекарствами, а ты, «инкогнито», — насмешливо обронила она, — глаз с нее не спускай.
Караи не могла этого видеть, но парень лишь кивнул Элире и снова перевел встревоженный взгляд на девушку.
«Как же я не хочу, чтобы ты мучилась вопросами... Надеюсь, Элира, ты знаешь, что делаешь...» — подумал он, осторожно наклоняясь и целуя Караи в лоб. Однако, как только он заметил, что она тянет снова к его лицу свою руку, тут же отстранился.
— Арх... Надоел, — фыркнула девушка.
Услышав это, агент не смог удержаться от искреннего смеха. Смеха с частичкой горечи и, одновременно с тем, радости. Смеха, который мог его выдать...
28.11.2010, 12:18
О ! наконецто я здесь ! Ха-хахха трепещите !...........Ой о чём ето я?! Ладно проехали....... Прода очень неожиданая получилась ! У меня чуть кондрась не случилась! Жаль ее стало ! Но кто ее от туда вытащил ? И что етот " конспиратор " думает ее мучить ???!
28.11.2010, 15:45
Да нет...Просто, это единственный способ вернуть ей зрение
28.11.2010, 15:55
28.11.2010, 19:54
04.12.2010, 19:34
11.12.2010, 15:32
Вот и заключение моего фанфика
Глава одиннадцатая заключительная: Трое
— Доброе утро, — раздался приветливый голосок Элиры, и Караи услышала неприятный визгливый звук раздвигающихся занавесок. — Как ты себя чувствуешь?
— Никак, — ответила тут же девушка — она вовсе не спала всю ночь. Ей было страшно от непрекращающейся, всепоглощающей тьмы. Ее слух обострился на столько, что она даже слышала дыхание заботливого незнакомца, который всю ночь провел рядом с ней.
— Так, — стук каблучков приближался, а затем прекратился где-то совсем рядом, и раздался шелест одежды вместе с приказным тоном Элира. — Просыпайся!
Караи почувствовала, как что-то на ее матрасе зашевелилось, а затем она услышала, как кто-то зевнул и стал потягиваться с характерным шумом. Слепая застыла, пытаясь уловить это самое движение, но было поздно. Судя по всему тот, кто спал уже встал и просто сидел рядом с ней. Тогда девушка нахмурилась недовольно и снова закрыла глаза, почувствовав себя вновь полностью разбитой.
— Открой. Ты должна постоянно напрягать их, если хочешь начать снова видеть, — тут же сказала Элира, подходя к ней с другой стороны — Караи поняла это по шелесту ее одежды и стуку, опять же, каблучков.
Девушка со вздохом нехотя открыла глаза. Они были с очень неприятным стеклянным блеском, каким-то особенным, не как обычно. Ее взгляд — если его таковым можно было назвать — был направлен в потолок. О ком она сейчас думала, было не сложно догадаться. Теперь только звуки и ощущения были ее связью с миром. Они рассказали ей, что незнакомец и медсестра вышли, закрыв за собой дверь. Что они долго о чем-то разговаривали, и Караи четко слышала голос агента, пусть даже и заглушенный преградой в виде двери. Что эти двое начали ругаться, а потом дверь со скрипом отворилась и ее спаситель стремительно подошел к кровати, наклоняясь к слепой и жадно целуя ее в губы. Его ладони ласкали ее щеки, ее шею. Они проникли под ее спину и заставили ее осторожно сесть, после чего Элира разразилась еще большим скандалом.
— Ты с ума сошел!!! У нее еще рана не зажила!!! Она потеряет снова много крови и без переливания тогда не обойтись! Прекрати, ты же умный человек!!!
Но парень не обращал на нее никакого внимания. Ему надоели эти тайны, надоело видеть, как страдает его Караи. Надоело чувствовать ее боль. Он мог подарить ей лучший мир, он мог подарить ей счастье и спокойствие. И он подарит. Непременно. Прямо сейчас. Сию секунду расскажет ей все, хотя она и так уже обо всем догадалась. И они будут вместе. Непременно.
Они любили друг друга. Девушка-воровка и парень-агент, который должен был стать ее клеткой. Они не знали друг друга. Встретились. Познакомились. Их судьбы связались. И даже огромный разрыв между ними не смог затушить пламя, бушующее в них обоих. То пламя, которое единственное было связующей цепью, удерживающей их вместе. Такие разные, непохожие друг на друга, дополняющие друг друга. Они любили, любят и будут любить.
Свет от их пламени сиял ярко. Он освещал комнату, придавая ей уют, тепло, надежду. Ту самую атмосферу, в которой должны расти все дети — наши цветы жизни. У них действительно был свой очаг. У них была надежда на семью и даже Элира, гневавшаяся на безумство агента, понимала это, видела собственными глазами.
Махнув безнадежно на них рукой, она тихо, безнадежно, зная, что ее все равно не услышат, пробубнила: «У вас полчаса», — и оставила их наедине друг с другом.
Караи, не обращая на медсестру внимания, крепко обняла Бишопа, исследовала его руками, словно стремясь «увидеть его на ощупь». Она почти плакала от счастья, постоянно неустанно шепча:
— Прости, прости... — девушка целовала его лоб. — Прости, за все, — шептала она как заклинание не в силах остановиться. Ведь она могла, могла рассказать ему все, но кто знал, как повернется жизнь...
Бишоп, был не в силах больше слушать ее извинения, топил ее слова в поцелуях, захватывал ее губы в плен, не давая еще больше бередить раны, полученные из-за ее поступка. В прочем, эти же самые поцелуи и действовали на него как бальзам — словно он возвращался в прошлое, а те долгие дни без Караи канули в Лету.
Его поцелуи. Сладкие, бездонные, нескончаемые. Для Караи весь мир превратился в мир касаний, ощущений. Ни единой краски, ни единого очертания. Кончиками пальцев она каждый день ощупывала поверхности мебели, а теперь могла почувствовать ласку любимого. Губами она видела его любовь. Щекой чувствовала его нежность.
Его слова. Все вокруг словно преобразилось — каждый шорох, каждое движение, даже его вдох и выдох, биение его сердца, биение ее сердца... Она слышала все. Кажется, еще немного и она узнает, как поют их души.
Его запах. Она чувствовала приближение Бишопа, даже если не могла услышать скрип половиц. Он царил вокруг нее. Как только она улавливала аромат черного кофе, смешанного с его одеколоном, спокойствие и бережная любовь растекались в ней, как легкие волны в штиль на берегу.
Ее жизнь. Каждое утро он одаривал ее нежнейшими ласками, шептал ей слова, которые воспламеняли в ней счастье и любовь. Каждый день он приносил ей цветы, после чего она по запаху угадывала их.
Ее бремя. Она так и не смогла простить себя за свою ошибку. Ту самую, которая могла стоить им обоим...не их жизни. Это уже для них отошло на второй план. Их любви. Вот, что для них стало главным. Она часто плакала, но не знала, что ее слезы — это не секрет. Нара прекрасно видел их, но не мог ничего сделать.
Ее перемены. Она была удивлена, когда, однажды проснувшись, почувствовала затхлый пыльный запах брошенной квартиры. Еще больше ее изумило то, что лежала она на шелковых простынях, и кровать была другой. Словно ей поменяли матрас, пока она отдыхала, и расширили ее спальные просторы. Но это был всего лишь укол. Укол, после которого она не чувствовала боли в заживающем плече. Укол, который не дал ей проснуться во время переезда. И теперь она — дома. В той самой квартире, которую когда-то почти возненавидела.
Их мир. Теперь они существовали только ради друг друга. В их жизни было место и другим людям, таким, как Стокман, Элира, Шреддар, даже Лео. Друзья Караи не забывали звонить ей иногда и спрашивать ее самочувствие, а Бишопу только и оставалось, что набираться терпения, если на другом конце провода он слышал голос «безумца». Элира часто посещала влюбленных, дабы удостовериться в выздоровлении подопечной. И конечно же Караи не могла долго злиться ни на агента, ни на Элиру за их фокус с возвращением домой.
Их надежда. Квартира залилась звонким смехом радости, и яркие, мерцающие в полумраке слезы окропили пол. Караи начала различать не только свет и тень, но и очертания предметов, пусть и размытые, настолько, что она видела едва-едва даже в упор. Ее плечо зажило, словно вобрав в себя остатки горечи — всего, что было. После этого, Бишоп, наконец, разрешил ей выйти на улицу. Он так с ней обращался, словно она была фарфоровой куклой и могла вот-вот разбиться, даже от дуновения ветерка.
Выйдя на улицу, Караи почувствовала, как ей на нос упала снежинка, тут же растаяв. Девушку опьянил свежий морозный воздух, и ей пришлось опереться понадежнее о Бишопа, чтобы не упасть из-за того, что закружилась голова. Ее глаза резало от непривычно яркого света, а холодный ветер заставлял ее ежиться. Не зря Бишоп заставил Караи укутаться в шубу и лично замотал ее в шарф.
Девушка все никак не могла насмеяться — словно маленькая смешинка попала ей в рот. Хоть она и не видела четко агента, она прекрасно представляла его лицо в данный момент. О да, заботливый Бишоп! Караи все смеялась, а люди, проходившие мимо, даже и не замечали ее слепоты.
— В чем дело? — смотря на любимую, Бишоп не смог удержаться от нежной улыбки.
— Не знаю, — ответила девушка, сквозь смех вытирая слезы, — просто, ты очень смешной, когда заботишься обо мне... — она никак не могла успокоиться.
Улыбка Бишоп стала напоминать собственническую, и он явно был доволен собой. Протянув руку, он обнял Караи, прижав к своему теплому боку и повел к парку, целуя по дороге ее в висок.
— Я рад, что ты счастлива, — еле слышный шепот. — Как твои глаза? — более обеспокоенно осведомился парень.
— Немного непривычно, и бывает больно, но терпимо и здорово, — сравнить радость Караи можно было только с детской непосредственностью — девушка сейчас больше всего была похожа на ребенка, у которого была сложная жизнь — а так и было на самом деле — и, наконец, произошло то самое чудо, которое она ждала все эти годы.
Чудо, счастье, фортуна. Названия разные, но суть одна. В жизни девушки определенно началась белая полоса. И постепенно она начнет расщепляться на семь спектров, словно радуга, переплетаться в образы и позволять Караи воочию видеть его глаза, знать окраску цветов, которые ей дарит Бишоп.
Когда они шли по парку, девушка вдруг неожиданно остановилась и, повернувшись к нему лицом, тихо прошептала:
— Я тебя люблю, — после, поцеловала в нос и снова улыбнулась. Все, что происходило, ей казалось просто сказкой — несбыточной мечтой, но страх — он беспощаден и по-прежнему вселял боязнь того, что он уйдет или ей придется уйти ради него.
— И я тебя, — улыбнулся в ответ Бишоп. Его радовало, что ее взгляд из стеклянного превратился в живой, и теперь он был направленным, а не рассеянным в никуда. — Я больше никогда не упущу тебя из виду, — сказал парень, вставая перед ней и обнимая.
Хотя, когда Саки узнал об отношениях его дочери и врага, Бишоп чуть не совершил полет из окна. Благо, Караи успела всех успокоить, и Саки уже на все наплевал. Леонардо же было труднее. Караи не хотела говорить ему, но так вышло, что, когда они вместе гуляли по парку, Леонардо катался там со своими братьями. И опять же Бишоп чуть не отправился в полет, только, на этот раз в сугроб.
Прошло еще несколько месяцев, и врачи начали радоваться успешной динамике ее лечения. Элира была счастлива уже потому, что к ее пациентке, успевшей стать подругой, вернулось хоть какое-то зрение. А когда узнала, что оно возвращается в первозданное состояние — ее радости не было предела.
А вышло все, как всегда, неожиданно. Некоторое время Караи не могла обходиться без линз и очков, и то, они не сильно-то ей помогали. Но, когда она проснулась в один прекрасный день, то отчетливо увидела, как Бишоп, сидя в кресле, читал ее дневник. Право же, сперва Караи не поняла, что она видит все просто прекрасно и отчетливо.
— Нара, какого черта...
— Ну, я... Стоп. Когда ты успела проснуться? Я даже не слышал, чтобы ты одевала свои линзы.
— А что я... — девушка не успела начать свою баталию, как вдруг поняла, что она прекрасно видит. Неосознанно ее руки потянулись к глазам, словно стремясь проверить, так ли это. — Бишоп, — удивленно то ли спросила, то ли сказала она.
Бишоп стоял и глупо ей улыбался. С неподдельной радостью в голосе он сообщил ей, что хочет провести медовый месяц на Гавайях, и что это не обсуждается, а еще... Что он хочет ребенка. Семью. Все было так не к месту, словно его поставили перед Дедом Морозом, и он выпалил все свои желания, как маленький мальчик.
Караи, выслушав всю его тираду, с глупой чуть удивленной улыбкой на лице уставилась на него, словно говоря: «А ты еще чего-нибудь не хочешь?». Или так: «А у тебя попа не слипнется?». Затем, комнату залил звонкий смех девушки.
— Я посмеюсь, когда ты мне что-нибудь заявишь, — буркнул Бишоп, обиженно надувшись и посмотрев в окно на облака.
— Боюсь, что мое желание не осуществимо, — ухмыльнулась в ответ девушка, внезапно плюхнувшись на подушки и раскинув руки в стороны. Ее искренний, уже не безжизненный взгляд был направлен в окно комнаты.
— Это какое? — Агент тут же навострил уши, словно он был котом, а разговор шел о колбасе.
— Чтобы ты меньше спал, — вдруг посмотрела она на него, как-то уж слишком эротично переворачиваясь на бок.
— А ты уверена, что не пожалеешь о своем желании? — ухмыльнулся Бишоп, подходя к девушке.
— А о чем тут жалеть? — Караи заискивающе заглянула ему в глаза. Как давно это было...
— Тебе совершенно не идет твое амплуа холодной недотроги, — тоном знатока ответил Бишоп, целуя ее подбородок и проводя губами вверх. Нащупав нежную тонкую кожу, податливые уста, он словно стал смаковать поцелуй, не давая ему перерасти в страстный, но в то же время, разжигая сладкий жар, от которого плавятся сердца любящих друг друга людей и сливаются в единое целое.
— А тебе не идет вид всезнающего зануды, который выводит меня подобным поведением, как сейчас, растягивая удовольствие и издеваясь надо мной... — прошептала Караи таким тоном, словно она вот-вот разведет скандал и сдерживала себя, целуя его скулу и переходя к шее.
От ее прикосновений, жгучей ласки, парень весь сотрясся в нетерпеливой дрожи и крепче прижал ее к себе. Найдя ее маленькое ушко, он прикусил его краешек, заставив девушку издать тихий стон.
— Бишоп... Что ты там говорил про... детей..? — вдруг спросила она.
— Много чего, а что? — отстраненно поинтересовался он, заваливая девушку на диван.
— А поконкретнее... — четко сказала Караи, положив ему ладонь на затылок и притягивая к себе.
— Я уже сказал, что хочу детей, — усмехнулся парень, ловя ее нежные губы.
— Ну так, раз хочешь, то старайся, — издевательски ответила девушка.
Это только подстегнуло агента на более смелые действия. Он теперь понял, что любовь на самом деле родственна Караи, как ниндзя. Она уже украла его сердце, избавляет от сна, забирает с собой робость, стыд, застенчивость. Более того, любовь настолько наглая вещь, что похищает даже одежду, оставляя людей голыми друг перед другом и разжигая страсть.
Эта ночь тоже была бессонной. Жарко. Неописуемо прекрасно. Феерично. Любовь заставила волка-одиночку забыть про лень и найти свой смысл в жизни. Теперь многое изменилось с тех пор, когда он в одиночку ходил по пустырю, думая о своем…
Солнечные лучики, пробивавшиеся в окно, играли всеми цветами радуги среди детских баночек, а легкий осенний ветерок приносил в дом свежесть и легкий запах озона после грозы. Но даже приветливое утро не могло разбудить бедного гения, не сомкнувшего глаз всю ночь на пролет. Сейчас он спит, сидя, облокотившись о кроватку малышки, мило посапывая вместе с ней. Его темные волосы распущены и в творческом беспорядке прикрывают его лицо, защищая от солнечных зайчиков.
В какой-то момент комната оживилась звуком открывающейся двери. Изящные белые сапожки прошли в коридор и остались стоять там, а их обладательница, усмехаясь, осторожно шла среди всего бардака, стараясь не вступить в тальк и крема, и даже краски. Видимо, Бишоп решил поучить дочку рисовать, но почему на ковре-то! Да еще и вещи, которые ребенку уже не нужны, вытащил и равномерно разбросал по квартире...
Караи прошла в их комнату и увидела завораживающую картину. Бишоп уснул, сидя на стуле рядом с кроваткой их малыша. Девушка невольно начала тихо смеяться.
— А ведь оставила-то всего лишь на три дня! — проговорила осторожно она, начиная собирать салфетки, баночки и игрушки. Подойдя к молодому отцу, она поцеловала его в лоб и осторожно забрала бутылку из-под каши из его рук. Бывшая мисс Саки стала осторожно будить его, теребя за плечо. — Бишоп, иди поспи... — прошептала она, проводя ладонью по его щеке.
— М... — брюнет зевнул, с шумом втянув в себя воздух и, продрав глаза, окончательно проснулся. Увидев Караи, он приветливо ей улыбнулся, и тут же обнял, прижимая к себе. Вот только интересно, что было сильнее — желание оставить малышку на молодую мать или же радость от того, что она снова рядом. — Привет. Как поездка? Ни во что не вляпалась? — сразу засыпал он ее вопросами.
— А разве должна была? — cпросила шепотом Караи. — Иди, отдохни, — девушка поцеловала его в нос и улыбнулась.
Бишоп тут же перестал зевать и внимательно стал вглядываться в лицо девушки, словно не верил, что перед ним — она.
— Кто ты и что ты сделало с Караи? — усмехаясь, спросил он.
— Ой, давай только без сарказма, а то готовить себе будешь сам, ясно? Я на сто процентов уверена, что ты ел продукты быстрого приготовления, — заметила девушка.
Бишоп хотел ей что-то ответить, но их прервал зарождающийся плач — малышка проснулась и тут же начала реветь от того, что ей что-то мешало. Бишоп встревожено посмотрел на нее, но так и остался стоять — до сих пор маленький ребенок приводил его в небольшой ступор — кажется, дотронешься до малышки и она рассыплется.
— Иди, иди, — подтолкнула Караи его к постели. Девушка взяла ребенка на руки, и она почти сразу успокоилась. — Ох уж эти мужчины...ничего они не умеют, да? — играясь с девочкой, говорила Караи.
Пока молодая мамочка принимала бразды правления в квартире, Бишоп улегся в кровать и тут же уснул. Он уже не видел, как его дочь стала ручками исследовать лицо своей матери, как они тихонько вышли из комнаты и закрыли за собой дверь. Его не потревожила даже уборка по дому, которую устроила Караи, при этом умудряясь еще и за малышкой приглядывать.
Он еще успеет насладиться ее черными восторженными глазками. Ее улыбка еще не раз поднимет настроение им с Караи. Это их маленькое сокровище, их будущее, ради которого они через многое прошли и смогли не сломить себя…
Ну, надеюсь, что оправдала ваши ожидания
Глава одиннадцатая заключительная: Трое
— Доброе утро, — раздался приветливый голосок Элиры, и Караи услышала неприятный визгливый звук раздвигающихся занавесок. — Как ты себя чувствуешь?
— Никак, — ответила тут же девушка — она вовсе не спала всю ночь. Ей было страшно от непрекращающейся, всепоглощающей тьмы. Ее слух обострился на столько, что она даже слышала дыхание заботливого незнакомца, который всю ночь провел рядом с ней.
— Так, — стук каблучков приближался, а затем прекратился где-то совсем рядом, и раздался шелест одежды вместе с приказным тоном Элира. — Просыпайся!
Караи почувствовала, как что-то на ее матрасе зашевелилось, а затем она услышала, как кто-то зевнул и стал потягиваться с характерным шумом. Слепая застыла, пытаясь уловить это самое движение, но было поздно. Судя по всему тот, кто спал уже встал и просто сидел рядом с ней. Тогда девушка нахмурилась недовольно и снова закрыла глаза, почувствовав себя вновь полностью разбитой.
— Открой. Ты должна постоянно напрягать их, если хочешь начать снова видеть, — тут же сказала Элира, подходя к ней с другой стороны — Караи поняла это по шелесту ее одежды и стуку, опять же, каблучков.
Девушка со вздохом нехотя открыла глаза. Они были с очень неприятным стеклянным блеском, каким-то особенным, не как обычно. Ее взгляд — если его таковым можно было назвать — был направлен в потолок. О ком она сейчас думала, было не сложно догадаться. Теперь только звуки и ощущения были ее связью с миром. Они рассказали ей, что незнакомец и медсестра вышли, закрыв за собой дверь. Что они долго о чем-то разговаривали, и Караи четко слышала голос агента, пусть даже и заглушенный преградой в виде двери. Что эти двое начали ругаться, а потом дверь со скрипом отворилась и ее спаситель стремительно подошел к кровати, наклоняясь к слепой и жадно целуя ее в губы. Его ладони ласкали ее щеки, ее шею. Они проникли под ее спину и заставили ее осторожно сесть, после чего Элира разразилась еще большим скандалом.
— Ты с ума сошел!!! У нее еще рана не зажила!!! Она потеряет снова много крови и без переливания тогда не обойтись! Прекрати, ты же умный человек!!!
Но парень не обращал на нее никакого внимания. Ему надоели эти тайны, надоело видеть, как страдает его Караи. Надоело чувствовать ее боль. Он мог подарить ей лучший мир, он мог подарить ей счастье и спокойствие. И он подарит. Непременно. Прямо сейчас. Сию секунду расскажет ей все, хотя она и так уже обо всем догадалась. И они будут вместе. Непременно.
Они любили друг друга. Девушка-воровка и парень-агент, который должен был стать ее клеткой. Они не знали друг друга. Встретились. Познакомились. Их судьбы связались. И даже огромный разрыв между ними не смог затушить пламя, бушующее в них обоих. То пламя, которое единственное было связующей цепью, удерживающей их вместе. Такие разные, непохожие друг на друга, дополняющие друг друга. Они любили, любят и будут любить.
Свет от их пламени сиял ярко. Он освещал комнату, придавая ей уют, тепло, надежду. Ту самую атмосферу, в которой должны расти все дети — наши цветы жизни. У них действительно был свой очаг. У них была надежда на семью и даже Элира, гневавшаяся на безумство агента, понимала это, видела собственными глазами.
Махнув безнадежно на них рукой, она тихо, безнадежно, зная, что ее все равно не услышат, пробубнила: «У вас полчаса», — и оставила их наедине друг с другом.
Караи, не обращая на медсестру внимания, крепко обняла Бишопа, исследовала его руками, словно стремясь «увидеть его на ощупь». Она почти плакала от счастья, постоянно неустанно шепча:
— Прости, прости... — девушка целовала его лоб. — Прости, за все, — шептала она как заклинание не в силах остановиться. Ведь она могла, могла рассказать ему все, но кто знал, как повернется жизнь...
Бишоп, был не в силах больше слушать ее извинения, топил ее слова в поцелуях, захватывал ее губы в плен, не давая еще больше бередить раны, полученные из-за ее поступка. В прочем, эти же самые поцелуи и действовали на него как бальзам — словно он возвращался в прошлое, а те долгие дни без Караи канули в Лету.
Его поцелуи. Сладкие, бездонные, нескончаемые. Для Караи весь мир превратился в мир касаний, ощущений. Ни единой краски, ни единого очертания. Кончиками пальцев она каждый день ощупывала поверхности мебели, а теперь могла почувствовать ласку любимого. Губами она видела его любовь. Щекой чувствовала его нежность.
Его слова. Все вокруг словно преобразилось — каждый шорох, каждое движение, даже его вдох и выдох, биение его сердца, биение ее сердца... Она слышала все. Кажется, еще немного и она узнает, как поют их души.
Его запах. Она чувствовала приближение Бишопа, даже если не могла услышать скрип половиц. Он царил вокруг нее. Как только она улавливала аромат черного кофе, смешанного с его одеколоном, спокойствие и бережная любовь растекались в ней, как легкие волны в штиль на берегу.
Ее жизнь. Каждое утро он одаривал ее нежнейшими ласками, шептал ей слова, которые воспламеняли в ней счастье и любовь. Каждый день он приносил ей цветы, после чего она по запаху угадывала их.
Ее бремя. Она так и не смогла простить себя за свою ошибку. Ту самую, которая могла стоить им обоим...не их жизни. Это уже для них отошло на второй план. Их любви. Вот, что для них стало главным. Она часто плакала, но не знала, что ее слезы — это не секрет. Нара прекрасно видел их, но не мог ничего сделать.
Ее перемены. Она была удивлена, когда, однажды проснувшись, почувствовала затхлый пыльный запах брошенной квартиры. Еще больше ее изумило то, что лежала она на шелковых простынях, и кровать была другой. Словно ей поменяли матрас, пока она отдыхала, и расширили ее спальные просторы. Но это был всего лишь укол. Укол, после которого она не чувствовала боли в заживающем плече. Укол, который не дал ей проснуться во время переезда. И теперь она — дома. В той самой квартире, которую когда-то почти возненавидела.
Их мир. Теперь они существовали только ради друг друга. В их жизни было место и другим людям, таким, как Стокман, Элира, Шреддар, даже Лео. Друзья Караи не забывали звонить ей иногда и спрашивать ее самочувствие, а Бишопу только и оставалось, что набираться терпения, если на другом конце провода он слышал голос «безумца». Элира часто посещала влюбленных, дабы удостовериться в выздоровлении подопечной. И конечно же Караи не могла долго злиться ни на агента, ни на Элиру за их фокус с возвращением домой.
Их надежда. Квартира залилась звонким смехом радости, и яркие, мерцающие в полумраке слезы окропили пол. Караи начала различать не только свет и тень, но и очертания предметов, пусть и размытые, настолько, что она видела едва-едва даже в упор. Ее плечо зажило, словно вобрав в себя остатки горечи — всего, что было. После этого, Бишоп, наконец, разрешил ей выйти на улицу. Он так с ней обращался, словно она была фарфоровой куклой и могла вот-вот разбиться, даже от дуновения ветерка.
Выйдя на улицу, Караи почувствовала, как ей на нос упала снежинка, тут же растаяв. Девушку опьянил свежий морозный воздух, и ей пришлось опереться понадежнее о Бишопа, чтобы не упасть из-за того, что закружилась голова. Ее глаза резало от непривычно яркого света, а холодный ветер заставлял ее ежиться. Не зря Бишоп заставил Караи укутаться в шубу и лично замотал ее в шарф.
Девушка все никак не могла насмеяться — словно маленькая смешинка попала ей в рот. Хоть она и не видела четко агента, она прекрасно представляла его лицо в данный момент. О да, заботливый Бишоп! Караи все смеялась, а люди, проходившие мимо, даже и не замечали ее слепоты.
— В чем дело? — смотря на любимую, Бишоп не смог удержаться от нежной улыбки.
— Не знаю, — ответила девушка, сквозь смех вытирая слезы, — просто, ты очень смешной, когда заботишься обо мне... — она никак не могла успокоиться.
Улыбка Бишоп стала напоминать собственническую, и он явно был доволен собой. Протянув руку, он обнял Караи, прижав к своему теплому боку и повел к парку, целуя по дороге ее в висок.
— Я рад, что ты счастлива, — еле слышный шепот. — Как твои глаза? — более обеспокоенно осведомился парень.
— Немного непривычно, и бывает больно, но терпимо и здорово, — сравнить радость Караи можно было только с детской непосредственностью — девушка сейчас больше всего была похожа на ребенка, у которого была сложная жизнь — а так и было на самом деле — и, наконец, произошло то самое чудо, которое она ждала все эти годы.
Чудо, счастье, фортуна. Названия разные, но суть одна. В жизни девушки определенно началась белая полоса. И постепенно она начнет расщепляться на семь спектров, словно радуга, переплетаться в образы и позволять Караи воочию видеть его глаза, знать окраску цветов, которые ей дарит Бишоп.
Когда они шли по парку, девушка вдруг неожиданно остановилась и, повернувшись к нему лицом, тихо прошептала:
— Я тебя люблю, — после, поцеловала в нос и снова улыбнулась. Все, что происходило, ей казалось просто сказкой — несбыточной мечтой, но страх — он беспощаден и по-прежнему вселял боязнь того, что он уйдет или ей придется уйти ради него.
— И я тебя, — улыбнулся в ответ Бишоп. Его радовало, что ее взгляд из стеклянного превратился в живой, и теперь он был направленным, а не рассеянным в никуда. — Я больше никогда не упущу тебя из виду, — сказал парень, вставая перед ней и обнимая.
Хотя, когда Саки узнал об отношениях его дочери и врага, Бишоп чуть не совершил полет из окна. Благо, Караи успела всех успокоить, и Саки уже на все наплевал. Леонардо же было труднее. Караи не хотела говорить ему, но так вышло, что, когда они вместе гуляли по парку, Леонардо катался там со своими братьями. И опять же Бишоп чуть не отправился в полет, только, на этот раз в сугроб.
Прошло еще несколько месяцев, и врачи начали радоваться успешной динамике ее лечения. Элира была счастлива уже потому, что к ее пациентке, успевшей стать подругой, вернулось хоть какое-то зрение. А когда узнала, что оно возвращается в первозданное состояние — ее радости не было предела.
А вышло все, как всегда, неожиданно. Некоторое время Караи не могла обходиться без линз и очков, и то, они не сильно-то ей помогали. Но, когда она проснулась в один прекрасный день, то отчетливо увидела, как Бишоп, сидя в кресле, читал ее дневник. Право же, сперва Караи не поняла, что она видит все просто прекрасно и отчетливо.
— Нара, какого черта...
— Ну, я... Стоп. Когда ты успела проснуться? Я даже не слышал, чтобы ты одевала свои линзы.
— А что я... — девушка не успела начать свою баталию, как вдруг поняла, что она прекрасно видит. Неосознанно ее руки потянулись к глазам, словно стремясь проверить, так ли это. — Бишоп, — удивленно то ли спросила, то ли сказала она.
Бишоп стоял и глупо ей улыбался. С неподдельной радостью в голосе он сообщил ей, что хочет провести медовый месяц на Гавайях, и что это не обсуждается, а еще... Что он хочет ребенка. Семью. Все было так не к месту, словно его поставили перед Дедом Морозом, и он выпалил все свои желания, как маленький мальчик.
Караи, выслушав всю его тираду, с глупой чуть удивленной улыбкой на лице уставилась на него, словно говоря: «А ты еще чего-нибудь не хочешь?». Или так: «А у тебя попа не слипнется?». Затем, комнату залил звонкий смех девушки.
— Я посмеюсь, когда ты мне что-нибудь заявишь, — буркнул Бишоп, обиженно надувшись и посмотрев в окно на облака.
— Боюсь, что мое желание не осуществимо, — ухмыльнулась в ответ девушка, внезапно плюхнувшись на подушки и раскинув руки в стороны. Ее искренний, уже не безжизненный взгляд был направлен в окно комнаты.
— Это какое? — Агент тут же навострил уши, словно он был котом, а разговор шел о колбасе.
— Чтобы ты меньше спал, — вдруг посмотрела она на него, как-то уж слишком эротично переворачиваясь на бок.
— А ты уверена, что не пожалеешь о своем желании? — ухмыльнулся Бишоп, подходя к девушке.
— А о чем тут жалеть? — Караи заискивающе заглянула ему в глаза. Как давно это было...
— Тебе совершенно не идет твое амплуа холодной недотроги, — тоном знатока ответил Бишоп, целуя ее подбородок и проводя губами вверх. Нащупав нежную тонкую кожу, податливые уста, он словно стал смаковать поцелуй, не давая ему перерасти в страстный, но в то же время, разжигая сладкий жар, от которого плавятся сердца любящих друг друга людей и сливаются в единое целое.
— А тебе не идет вид всезнающего зануды, который выводит меня подобным поведением, как сейчас, растягивая удовольствие и издеваясь надо мной... — прошептала Караи таким тоном, словно она вот-вот разведет скандал и сдерживала себя, целуя его скулу и переходя к шее.
От ее прикосновений, жгучей ласки, парень весь сотрясся в нетерпеливой дрожи и крепче прижал ее к себе. Найдя ее маленькое ушко, он прикусил его краешек, заставив девушку издать тихий стон.
— Бишоп... Что ты там говорил про... детей..? — вдруг спросила она.
— Много чего, а что? — отстраненно поинтересовался он, заваливая девушку на диван.
— А поконкретнее... — четко сказала Караи, положив ему ладонь на затылок и притягивая к себе.
— Я уже сказал, что хочу детей, — усмехнулся парень, ловя ее нежные губы.
— Ну так, раз хочешь, то старайся, — издевательски ответила девушка.
Это только подстегнуло агента на более смелые действия. Он теперь понял, что любовь на самом деле родственна Караи, как ниндзя. Она уже украла его сердце, избавляет от сна, забирает с собой робость, стыд, застенчивость. Более того, любовь настолько наглая вещь, что похищает даже одежду, оставляя людей голыми друг перед другом и разжигая страсть.
Эта ночь тоже была бессонной. Жарко. Неописуемо прекрасно. Феерично. Любовь заставила волка-одиночку забыть про лень и найти свой смысл в жизни. Теперь многое изменилось с тех пор, когда он в одиночку ходил по пустырю, думая о своем…
Солнечные лучики, пробивавшиеся в окно, играли всеми цветами радуги среди детских баночек, а легкий осенний ветерок приносил в дом свежесть и легкий запах озона после грозы. Но даже приветливое утро не могло разбудить бедного гения, не сомкнувшего глаз всю ночь на пролет. Сейчас он спит, сидя, облокотившись о кроватку малышки, мило посапывая вместе с ней. Его темные волосы распущены и в творческом беспорядке прикрывают его лицо, защищая от солнечных зайчиков.
В какой-то момент комната оживилась звуком открывающейся двери. Изящные белые сапожки прошли в коридор и остались стоять там, а их обладательница, усмехаясь, осторожно шла среди всего бардака, стараясь не вступить в тальк и крема, и даже краски. Видимо, Бишоп решил поучить дочку рисовать, но почему на ковре-то! Да еще и вещи, которые ребенку уже не нужны, вытащил и равномерно разбросал по квартире...
Караи прошла в их комнату и увидела завораживающую картину. Бишоп уснул, сидя на стуле рядом с кроваткой их малыша. Девушка невольно начала тихо смеяться.
— А ведь оставила-то всего лишь на три дня! — проговорила осторожно она, начиная собирать салфетки, баночки и игрушки. Подойдя к молодому отцу, она поцеловала его в лоб и осторожно забрала бутылку из-под каши из его рук. Бывшая мисс Саки стала осторожно будить его, теребя за плечо. — Бишоп, иди поспи... — прошептала она, проводя ладонью по его щеке.
— М... — брюнет зевнул, с шумом втянув в себя воздух и, продрав глаза, окончательно проснулся. Увидев Караи, он приветливо ей улыбнулся, и тут же обнял, прижимая к себе. Вот только интересно, что было сильнее — желание оставить малышку на молодую мать или же радость от того, что она снова рядом. — Привет. Как поездка? Ни во что не вляпалась? — сразу засыпал он ее вопросами.
— А разве должна была? — cпросила шепотом Караи. — Иди, отдохни, — девушка поцеловала его в нос и улыбнулась.
Бишоп тут же перестал зевать и внимательно стал вглядываться в лицо девушки, словно не верил, что перед ним — она.
— Кто ты и что ты сделало с Караи? — усмехаясь, спросил он.
— Ой, давай только без сарказма, а то готовить себе будешь сам, ясно? Я на сто процентов уверена, что ты ел продукты быстрого приготовления, — заметила девушка.
Бишоп хотел ей что-то ответить, но их прервал зарождающийся плач — малышка проснулась и тут же начала реветь от того, что ей что-то мешало. Бишоп встревожено посмотрел на нее, но так и остался стоять — до сих пор маленький ребенок приводил его в небольшой ступор — кажется, дотронешься до малышки и она рассыплется.
— Иди, иди, — подтолкнула Караи его к постели. Девушка взяла ребенка на руки, и она почти сразу успокоилась. — Ох уж эти мужчины...ничего они не умеют, да? — играясь с девочкой, говорила Караи.
Пока молодая мамочка принимала бразды правления в квартире, Бишоп улегся в кровать и тут же уснул. Он уже не видел, как его дочь стала ручками исследовать лицо своей матери, как они тихонько вышли из комнаты и закрыли за собой дверь. Его не потревожила даже уборка по дому, которую устроила Караи, при этом умудряясь еще и за малышкой приглядывать.
Он еще успеет насладиться ее черными восторженными глазками. Ее улыбка еще не раз поднимет настроение им с Караи. Это их маленькое сокровище, их будущее, ради которого они через многое прошли и смогли не сломить себя…
Ну, надеюсь, что оправдала ваши ожидания
11.12.2010, 19:26
УУУУУ!!! Наши умы сливаются воедино!! У меня тоже где - то есть такой эпизод!!!! = )))))Казалось, болело все тело. Каждая клеточка отзывалась пульсирующей болью, словно тысячи игл пронзили девушку.
По делу... Фанф - супер!!!! Просто ПОЛНЕЙШИЙ ОТПАД!!! НЕТ СЛОВ, ЧТО БЫ ВЫРАЗИТЬ ВСЕ МОИ ОЩУЩЕНИЯ!!!
12.12.2010, 21:37
Happy end....ax happy....очень порадовала продка ......Ощущения дочех пор не отпускають меня .....ах сейчас лопну.....очень класно !!!!!!!!!!!!
12.12.2010, 22:19
Спасибо за коменты, скоро выпущу новый фанфик Мирт - Любовь или простое влечение
12.12.2010, 22:43
Здесь присутствуют: 1 (пользователей: 0 , гостей: 1):