Персонажи: прочтите и узнаете
Жанр: повседневность, POV, драма, романтика
Рейтинг: G

POV Эйприл

Лениво потягиваюсь и, широко зевнув, поворачиваюсь на другой бок. Кое-как приоткрываю один глаз и пытаюсь рассмотреть в полутьме время. Всего шесть утра. Рано. Можно спать еще как минимум три с половиной часа, прежде чем меня разбудит уже не зов природы, а мягкий, почти невесомый поцелуй в щеку и тихий знакомый голос, желающий доброго утра. Улыбаюсь своим мыслям, пока иду в ванную. Продолжаю улыбаться и когда возвращаюсь в теплую постель. Натягиваю на себя и не успеваю даже закрыть глаза, как меня притягивают назад руки любимого, а сам он с довольным вздохом утыкается мне в шею. Чуть поворачиваю голову, чтобы краем глаза увидеть дорогое лицо. Боюсь пошевелиться и тем самым разбудить его. Поэтому расслабляюсь, удобнее устраиваюсь в объятиях и прикрываю глаза.

С ним уютно. С ним тепло. С ним безопасно. Он – щит, в котором я уверена, который не сломиться от первого же удара. Я проверяла. Он – оружие, готовое уничтожить любого, кто посмеет приблизиться ко мне с любого рода злобными и не очень помыслами. Он псих, причинивший многим бессчётное количество страданий но он и мудрец, осознавший свои ошибки и ставший для меня самым дорогим в этом мире. Когда-то я и подумать не могла, что все так обернется, что рядом со мной будет не тот, кого я считала своим другом, а тот, кого я именовала врагом. Когда-то… А если быть точной – три месяца, две недели и один день назад…

Я ясно помню этот день. Слишком ясно… Затянутое тучами небо. Неприятный мелкий дождик. Мрачные новости по ТВ, от которых и без того депрессивное настроение опускается ниже плинтуса убежища моих друзей. Привычный свист чайника в тишине квартиры, которая, как мне казалось, должна прерываться нескончаемой руганью, перебранками, веселыми воплями некоторых личностей, которых я гордо именовала дорогими людьми. Ну… По крайней мере, один из них биологически был человеком.

Наливаю себе чай и возвращаюсь на диван в гостиной, чтобы в одиночестве вспоминать прежние времена, когда я, мои друзья черепашки, учитель Сплинтер и, самое главное, Кейси, оккупировав мебель, пол гостиной моей квартиры, дружно смеялись, вспоминая все, что только с нами происходило. Будь то нечто страшное, что теперь не имеет значения, или же настолько абсурдное, что усидеть прямо, не потянув от смеха диафрагму, просто нереально. До сих пор чудится в голове эхо наших разговоров. Нет… Никто из них не умер. Просто в какой-то момент мы стали отдаляться друг от друга все больше и больше, пока, в конце концов, не разобщились настолько, что появившаяся за несколько лет традиция собираться по вечерам пятницы всем вместе, исчезла, так и не успев толком сформироваться. Лишь Донателло изредка заглядывает в гости, чтобы рассказать последние новости и, конечно, выпить чаю.

И каждый раз я слышу практически одно и то же. Про очередной успешный подъем по лестнице боевых искусств у Леонардо. Про его путешествие к Трибуналу, получение нового звания. Про вечно дурачащегося Микеланджело, носящегося по крышам на пару с Лигой или читающего очередной новомодный комикс про супергероев и отлынивающий от тренировок. Про Сплинтера, медитирующего в своей комнате или распивающего чаи со Старейшим, что стал частым гостем у черепашек. Порой к ним присоединяется Кожеголовый, что обычно работает с Донателло над новыми разработками. Да и сам мозг команды не против послушать очередную историю старшего поколения. И, наконец, про Рафаэля, уже через силу тягающегося за неугомонным мстителем в маске. Трудно поверить, что даже сам Рафаэль понемногу начал терять интерес к столь оживленному патрулированию улиц вместе со своим «напарником». Впрочем, не удивительно… Я всегда думала, что Кейси повзрослеет, начнет понимать свое глупое поведение, будет учится на своих ошибках… Вместо того, чтобы наживать себе неприятности на улицах, будет больше времени проводить со мной. Быть может, я просто хотела, чтобы так было. Была эгоисткой. Не брала в расчет его желания. Но я не могу понять, почему он, каждую ночь, а в последнее время, каждый божий день с раннего утра буквально выбегает из дома, забывая сказать обычное «пока» или «до вечера», который, к слову, не наступает. Я уже давно перестала ждать его. Бессмысленно… Да и Кейси уже почти месяц не возвращался на ночь.

Вот я снова сижу на диване, пью чай и даже не обращаю внимания на скрипнувшие половицы и громко хлопнувшую дверь. Кейси приходит тихо, не здоровается, молнией пересекает гостиную по направлению к кухне. Залазит в мой холодильник, как в свой собственный, что-то выхватывает с полок и вновь уходит. Как-то я попыталась его остановить, так Кейси одарил меня таким взглядом, что в пору было удавиться. А после того, как закрылась дверь, хотелось заплакать, проклиная весь чертов мир. Но в этот раз ничего такого не было. Лишь шумное дыхание со стороны и настолько громкое биение чужого сердца, что я невольно повернулась к источнику и выронила кружку. Та со звоном разлетелась на осколки, встретившись с полом. Я не знала…не могла ничего сказать. Не могла даже закричать. Настолько я была ошарашена увиденным. Просто смотрела на прижавшегося спиной к двери и испуганно озирающегося по сторонам Бакстера Стокмана во плоти, одетого в темно-коричневый плащ и съехавшую на бок шляпу. Казалось, он меня и не заметил, даже не понял, что вломился в чей-то дом. Настолько он был напуган. На мгновение мне стало его жаль, и стремление помочь ему смело стены шока и границы сознания, заставив забыть о том, что это весьма опасный враг. Я вскочила, схватила ученого за руку и, когда он сосредоточил на мне свой испуганный взгляд, быстро указала на дверь другой комнаты и сказала спрятаться там, сама же обернулась к двери, в которую деликатно, что уже странно, постучали. Тяжело вздохнув и поправив растрепавшиеся волосы, я чуть приоткрыла дверь, тут же пожелав захлопнуть ее перед носом обладателя галстука в горошек.

-Прошу прощения, мисс. – улыбнулся мужчина и поправил свои круглые очки. – Мы ищем одного человека. Быть может, вы могли бы помочь нам.

Гангстер щелкнул пальцами и один из его ребят протянул мне фотографию, на которой я легко узнала Бакстера Стокмана. Я уже хотела сказать, что не знаю этого человека, но стремный галстук убил на корню мою возможность отвязаться быстро.

-Мы знаем, что вы работали на Бакстера Стокмана какое-то время, мисс Онил. Просим прощения за подобную грубость, но, если у вы обладает какой-то информацией о его теперешнем местоположении, будьте любезны, скажите нам, где его найти.

-Я действительно работала с ним, но сейчас не имею и малейшего представления о его местоположении. Насколько мне известно, он сейчас работает на весьма скрытную личность. Его уже давно никто не видел. – для пущего эффекта я пожала плечами и поджала губы. Гангстер усмехнулся и покачал головой:

-Напротив, мисс Онил. Буквально несколько минут назад его видели возле вашего дома. И в вашем подъезде… Плюс ко всему… Вы ведь не станете отрицать факта того, что ваши друзья амфибии обладают некоторой информацией на его счет?

Вот здесь мне стало страшно. Уроки учителя Сплинтера не прошли даром, но я почему-то не уверена, что смогу вырубить того здорового громилу позади трех приспешников стремного галстука. Скорее, он мне одним пальцем черепушку да вскроет.

Крик очередного гангстера откуда-то снизу заставил меня вздрогнуть.

-Шеф! Он в квартале отсюда!

-Что?! Какого черта?! Как такое возможно?!

-Его видели наши ребята!

-Достаньте этого ублюдка, чего бы это не стоило! Или босс с нас три шкуры спустит! – рявкнул громче прежнего стремный галстук и, не забыв отсалютовать мне в знак прощания, сказав: «До встречи, мисс Онил», - скрылся следом за остальными, а я наконец с бешено бьющимся сердцем захлопнула дверь и закрыла на все возможные замки. Метнулась к окну и, удостоверившись, что гангстеры уехали восвояси, облегченно выдохнула. Теперь… Нужно отправить восвояси другую личность и можно возвращаться к своим обычным делам. А то, почему гангстеры гоняются за старым коллегой, меня абсолютно не волнует. Ни капельки. Открыв дверь соседней комнаты, я осмотрелась. Почему-то я была уверена, что тот, кого видели гангстеры, вовсе не Бакстер Стокман.

-Мисс Онил…

Вопреки своей вере в то, что ученый по-прежнему в моей квартире, я громко вскрикнула, шарахнувшись в сторону и больно ударившись бедром о край шкафчика. Различив в темноте неясный силуэт, я прокляла ученого всем известным мне матом и, включив свет, отвернулась. Видеть лицо этого человека не хотелось.

-Мисс Онил, спасибо за оказанную услугу…

-Пожалуйста, только свалите, пожалуйста!

-Анекдот, вы так не считаете? – Бакстер улыбнулся и снял шляпу, а мне до ужаса захотелось приложить его по лицу настольной лампой. – Я действительно благодарен вам, что не выдали меня. Думаю, что, без вашей помощи, я мог попасть в большие неприятности.

-В этом я ничуть не сомневаюсь, мистер Стокман! – я отмахнулась и вышла за дверь. Ученый проследовал за мной, очевидно, не поняв намека на то, что ему пора проваливать.

-Мисс Онил, вы как всегда очаровательны. Но, боюсь, такими темпами, вы отгоните от себя особей противоположного пола миль так на десять за минут пятнадцать времени. Берусь предположить, что таким же методом вы и отогнали от себя этих рептилий и тупоголового болвана Джонса.

-Ваши предположения, как всегда, верны, мистер Стокман! – не желая вступать с ним в спор по поводу тупоголового болвана и рептилий, фыркнула в ответ я и взмахнула руками. – А теперь, будьте любезны, если вы удовлетворили свое любопытство касательно моей личной жизни, уходите! Дверь там! Провожать не буду!

-Думаю, мне придется еще какое-то время злоупотребить вашим гостеприимством, мисс Онил. – Бакстер усмехнулся, наблюдая за тем, как я собираю осколки кружки. – Видите ли… У меня возникли некоторые сложности с гангстерами. А без покровительства агента Бишопа, отбывшего из города на неопределенный срок в неизвестном направлении, я – легкая закуска для старых коллег. Лишь временные клоны и спасают меня от неминуемой кончины.

-Думаете, раз вас не смог угробить сам Шреддер, вы сами не смогли утопить себя, вас не прикончил Тенгу, то гангстеры вам что-то сделают? – на секунду отвлеклась я от своего занятия, глянув на ученого. Тот пожал плечами.

-Вдруг, на этот раз не повезет?

На этом на обмен любезностями закончился. Собрав то, что раньше было чашкой, я выбросила все в мусор и пару минут после этого сверлила назойливого бывшего коллегу убийственным взглядом, но тот, как бы мне не хотелось, даже не задымился. Пришлось смириться со своей участью и, поборов гордость, предложить «гостю» чай. Пока пил, Стокман, даже не спросив, интересно ли мне, поведал всю свою историю, в которую он вляпался, стоило Бишопу покинуть город, а самому ученому выйти «на прогулку» в город. Там его уже поджидали гангстеры, пурпурные драконы с Ханом во главе, и прочие-прочие, имеющие претензии к незадачливому ученому. Теперь он был вынужден скрываться. Вернуться на базу «С.З.З.» ему не позволял страх перед Бишопом – Стокман знал, что за ним точно кто-нибудь увяжется, влезет за ним на базу или в лабораторию, после чего по возвращению глава организации в гневе будет отрывать ученому конечности, кожу, ДНК за каждую украденную единицу техники и разворованную лабораторию. А проверять, насколько жестоким будет агент, Бакстеру не хотелось. Ни в этой жизни, ни после нее, ни в следующей. А то, что он оказался именно в доме бывшей коллеги – абсолютная случайность. По крайней мере, он так говорил.

Невольно заслушавшись, я потеряла счет времени, а на следующее утро, проснулась в своей кровати. Первой моей мыслью было – все сон… Но, стоило мне ступить за порог и увидеть развалившегося на моем диване Бакстера Стокмана, как надежды на хороший день канули в лету…

Выражение лица Стокмана, когда я с неописуемым наслаждением вылила ему на голову целое ведро ледяной воды, не пожалев обивку старого дивана, будет спасать меня от депрессии еще пятьдесят лет. Конкуренцию ему может составить только выражение лица ученого тем же днем, но многим позже…

Вопреки ожиданиям, Стокман не убил меня, когда до него дошло, что он не на улице и вода – не от дождя. Похоже, понимал, что он тут на казенных правах. Если мне что-то не понравится – звоночек панцирным друзьям, и ученого вынесет вперед ногами из моей квартиры. Причем, через окно. Надолго ли он собрался у меня задержаться, я не успела спросить, так как в следующий момент Бакстер Стокман, мой бывший начальник, один из самых ненормальных, психованных и сумасшедших личностей из всех, что я знаю, предложил отплатить мне за «гостеприимство» завтраком и, не спрашивая разрешения, начал орудовать у меня на кухне, как на своей собственной. Мне же ничего не оставалось, кроме как сесть на стул и внимательно следить за действиями мужчины, опасаясь, что, стоит отвлечься, и он подсыпет мне в тарелку или подольет в чай какую-нибудь гадость, после которой у меня может вторая голова вырасти или, в крайнем случае, коньки отброшу, или, как говорит дядя Огги – ласты склею.

Не подсыпал. Не подлил. А главное – не спалил. Приготовленный омлет мог дать сто очков вперед любому испробованному мной ранее, и триста – к той куче угольков, что Кейси гордо именовал яичницей. Чтобы окончательно меня добить в этой абсурдной ситуации, Стокман сел напротив и с удовольствием начал поглощать свою порцию, объясняя это тем, что новое и на этот раз последнее его тело потребляет много энергии при акклиматизации, да и он сам голоден как собака.

Я тогда лишь пожала плечами и, пытаясь скрыть свой восторг завтраком, уплела свою порцию быстрее обычного. Собралась мыть посуду – и тут бывший начальник опередил. Перемывая тарелки и кружки, Стокман безостановочно рассказывал: как он соскучился по всем этим человеческим ощущениям, пару раз даже упомянул свою маму. Мне сразу вспомнился случай на фуникулёре. Он тогда назвал меня мамой. Видимо, из-за галлюцинаций… А потом произошло самое интересное… Снизу послышались голоса черепашек. Вскочив со стула я в панике схватила ученого за руку и затолкала в первое, что попалось в поле зрения – в диван. Для пущего эффекта схватила книгу и плюхнулась сверху, чтобы уж наверняка не вылез. Только я села, как на лестнице появился Донателло. И первым его замечанием после приветствия было:

-Ты книгу вверх ногами держишь.

Улыбнувшись, я отложила книгу на подлокотник и поздоровалась с ребятами. Последним появился Рафаэль. Без Кейси… Поджав от обиды губы, я хотела вздохнуть, но на мгновение забыла как дышать – Микеланджело со всей силы прыгнул на диван рядом со мной, от чего лежащий внутри Стокман по инерции пнул матрас подо мной так, что я запросто могла бы пробить головой потолок. Как только успела за подлокотник и спинку схватиться – ума не приложу. Майки, разумеется, извинился, а я поблагодарила всех известных Богов за то, что никто ни о чем не догадывался на протяжении всего утра. А после – дня… И вечера… Ребята начали собираться домой только в начале девятого, а я, радостная от того, что друзья наконец обо мне вспомнили, потеряла счет времени и напрочь забыла об ученом, мающимся в диване на протяжении всего дня и терпящего периодические прыжки Микеланджело на своей голове. Когда же я позволила ему вылезти, Стокман представлял собой какое-то ассорти из пыли, опилок, пуха, остатков чипсов и многого-многого прочего, что только завалялось под матрасом. Смеялась я долго и упорно, пока не пересохло в горле и громкий гогот не сменился безостановочным кашлем.

-Вы закончили, мисс Онил? – был короткий вопрос, за которым последовал еще один: - Я могу воспользоваться вашей ванной?

Часто дыша, я указала на нужную дверь и краем уха услышала, какие проклятия ученый посылал в адрес Микеланджело.

Потом был короткий ужин, который я приготовила, пока Стокман был в ванной. Честно говоря… В халате моего дяди, купленном и оставленном им после возвращения из параллельного мира, ученый выглядел забавно. Может, сказывался яркий розовый цвет, который так любит дядя Огги?.. После ужина – сон… Только на этот раз я сжалилась над вытерпевшим столь ужасную пытку бывшим начальником и выделила ему подушку и одеяло.

На следующий день все было почти так же… Только, вместо болтовни с друзьями, я обсуждала научные гипотезы с сумасшедшим, но при этом не менее гениальным ученым, строила теории, даже проводила эксперименты в специально оборудованной для этого комнатке. Простые… Чтобы не поднять дом на воздух. Дальше – обед. Снова разговоры. Ужин. Сон… И так изо дня в день… Мне казалось, что, после появления старого коллеги, никто, кроме него, и не появлялся в моей квартире. Друзья наведывались от силы раз на неделю всей гурьбой. Дон заходил по два раза на неделю – но теперь Бакстер прятался в моей комнате, пока мы с Донателло разговаривали. Кейси так вообще словно испарился. Ни слухом, ни духом. Раф как-то обмолвился, что мститель укатил в соседний город, якобы, проверить свою сестру. Хотя я прекрасно знала, что никакой сестры у Джонса нет…

Не очень расстроилась. Ведь у меня появился приятный собеседник. Пускай и в лице врага. Месяц пролетел незаметно. Каждый день был похож на предыдущий, но одновременно с этим и отличался какой-то изюминкой: экспериментом, разговором, блюдом, ссорой… Да-да. Были ссоры, но они довольно быстро исчерпывали себя, так как у нас обоих появлялись доводы того, насколько глупо себя ведем. Никакая разбитая чашка или взорванная мензурка не стоили того, чтобы лишиться возможности провести интересный вечер за чашечкой чая с образованным собеседником, дуясь друг на друга.

Месяц… Всего за один месяц мы с Бакстером превратились из заклятых врагов в закадычных друзей, не способных и дня провести без общения. Он по-прежнему опасался выходить за порог квартиры, а мне все меньше хотелось выходить самой. Гулять в одиночестве – совершенно не хотелось. Но и тянуть Стокмана силой…

В начале второго месяца произошли изменения… Нет… не сказать, что мы стали меньше общаться. Но Бакстер – не припомню, в какой момент начала называть его по имени, - стал вести себя в моем присутствии как-то более...осторожно что ли… Если раньше никто из нас не обращал внимания на случайные прикосновения, то теперь Бакстер отдергивал руку как от огня, а у меня все внутри переворачивалось, когда он отводил взгляд. И так весь второй месяц. Под конец стало просто невыносимо находиться в одном помещении. Мы начали мешать друг другу. Нервировать друг друга только больше. И на этот раз логические доводы не помогали. Мы просто расходились. Я в свою комнату, он – оставался в гостиной. До последней ночи второго месяца, когда мне, не удавшись заснуть, захотелось пить. Тихо прокравшись на кухню, я взяла стакан, но наполнить его не успела. Сзади послышались шаги, а стоило обернуться, как меня обняли, а рот накрыли чужие губы.

Почему не оттолкнула? Не знаю… Почему ответила? Не представляю… Наверняка знаю лишь то, что ни о том, что произошло после, ни о том, что было следующий месяц – не жалею.

Третий месяц в компании Бакстера Стокмана оказался одним из лучших в моей жизни. Бакстер оказался не таким черствым и злобным. Наоборот, был внимательным и добрым. Временами мог вспылить, разумеется, да и я не подарок, но в остальном он был…обычным человеком. Даже странно. А когда ночью, обнимая меня, шептал слова, что не каждый решится произнести, я не могла сдержаться и, улыбаясь, пускала слезу. Каждую ночь… Почему? Не могла поверить, что все происходящее – не прекрасный сон.

Однако, как заведено, все хорошее когда-нибудь заканчивается. Так и закончился третий месяц. Закончился на возвращении Кейси…

Я думала – сердце остановится, когда рано утром первой недели четвертого месяца, когда я только встала с постели, а Бакстер уже готовил завтрак, снизу, из магазина, донесся голос Джонса. На мгновение я потеряла ориентацию в пространстве и из-за паники чуть не свалилась с лестницы в магазин. Бакстер вовремя схватил меня и, приложив палец к губам – тихо – скрылся в моей комнате. Я же со все еще дрожащими руками встала у плиты, чтобы закончить завтрак.

-Эйприл! Как же я рад тебя видеть! – Кейси молнией пронесся к кухне и попытался поднять меня на руки. Я же, опасаясь быть испачканной неизвестно чем и выроненной нетрезвым мстителем, отскочила и, зацепив сковороду, обожгла ладонь. Вскрикнув, не обращая внимания на ошарашенного Джонса, я включила ледяную воду и подставила под нее руку, молясь, чтобы Бакстер, услышав шум, не выскочил из комнаты и не убил Кейси. Он мог. И я не смогла бы его остановить, даже если бы захотела.

-Эйприл? Раф тебе сказал, что я приезжаю? – заметив, что в сковородке куда больше продуктов, чем требуется одному человеку, да и тарелок было две, с хитрой улыбкой поинтересовался Джонс, даже не поинтересовавшись, в порядке ли я. Сжав от обиды губы, я выключила воду и, приложив к покрасневшей коже выуженный из холодильника лед, ответила:

-Раф ничего мне не говорил.

-Да? – состроил удивленную рожицу Джонс. – Значит, почувствовала, что я приду сегодня!

-Ничего подобного.

-Эйприл, что ты как не родная?

Кейси попытался обнять меня, но я только отступила назад и, зло взглянув на Джонса, сказала:

-И ты еще смеешь спрашивать? Просто так исчезаешь на неопределенный срок, будто у тебя не осталось здесь друзей и…меня, а сейчас просто так заявляешься, словно к себе домой. Ты ничего не попутал, Джонс?

От моих слов лицо мстителя побагровело, сам он схватил меня за руку и сильно дернул на себя, после чего начал орать так, словно я была повинна во всех грехах человечества. При этом продолжал трясти за плечи, от чего у меня запросто могла оторваться голова, дерни он чуточку сильнее.

-Да о чем ты говоришь, черт подери? Почему ты так говоришь? Что-то я не припомню, чтобы клялся вечность сидеть на поводке подле тебя! Я не обязан отчитываться перед тобой, когда и куда ухожу!

-Как и я не обязана перед тобой отчитываться, когда и с кем провожу время!

-Чего? – сквозь зубы процедил Кейси. – Так значит? Я за порог, а ты перед другим ноги раздвигаешь?!

-Не смей говорить мне такое! Я не твоя вещь, которой ты можешь распоряжаться! Прежде чем предъявлять мне подобного рода претензии – проспись!

Я оттолкнула Джонса и твердым шагом направилась прочь, но сделала лишь несколько шагов, прежде чем меня снова попытались схватить за руку. Звук от удара эхом пронесся по квартире. От острой боли помутнело в глазах. От падения и удара головой об пол меня спасли ставшие за три месяца такими дорогими руки. Мгновение – меня уже прижимают к груди одной рукой, а другой наносят мощный удар по обидчику. Джонс отлетает к противоположной стене и, ударившись затылком о стену, без сознания сползает на пол. Я вцепилась в рубашку Бакстера и закусила губы, чтобы не расплакаться. Стокман кончиками пальцев свободной руки коснулся уже начинающего синеть участка щеки, после чего, бросив последний убийственный взгляд на Джонса, подтолкнул меня к комнате.

-Возьми все необходимое. Я заведу машину.

Я не могла спорить, хотя и понимала, что своим побегом сделаю только хуже. Когда придет в себя, Кейси стопроцентно отправиться к черепашкам и такой чуши несусветной им нанесет, что впору будет табличку на шею вешать с надписью «предательница». Но я ведь ничего такого не сделала. Не выдала ни единой тайны своих друзей. Не работала на других против них. Ничего… А то, что влюбилась… Уж простите. Сердцу не прикажешь. Закинув в дорожную сумку только все самое необходимое и надев на себя спортивную форму, выскочила за дверь. Быстро спустилась вниз, где в заведенной машине меня уже ждал Бакстер.

Выжимая из движка все, на что тот только был способен, Стокман направил машину прочь из города. Куда – я не знала. Да и не хотела знать. Все, чего мне хотелось на тот момент, это уехать как можно дальше от Кейси и всех проблем, что подстерегали меня в Сити.

Дом, в который Бакстер привез меня, находился на отшибе. Глубоко в лесу. Там, где ни один нормальный человек не стал бы жить. Темное, словно забытое богом место. Коттедж чуть ли не полностью сливался с окружающей средой, огражденный мощным забором, на столбах которого были установлены еле заметные устройства, создающие плотную стену из голограмм, мешающим отличить видимое от реального. Было достаточно введения кода на панели, проявившейся на воротах от голосовой команды Бакстера, чтобы мы смогли въехать во двор. Я удивленно на него посмотрела. Молча проследовала в дом и, лишь после того, как осмотрелась, спросила:

-Так… Ты мог спрятаться здесь? Зачем тогда…

-Мне было любопытно, как долго ты сможешь терпеть меня, и как быстро нагрянут мутанты, если ты позовешь. Не злись. Ты так выглядишь только милее, Эйприл. Мне, в каком-то смысле, не хотелось оставаться здесь, потому что я не смог бы просидеть в закрытом пространстве в одиночестве. Ведь здесь, пускай и есть лаборатория, но доступа к ней я не имею. И, видимо, не прогадал.

-Если лаборатория закрыта, то…

-Это не мой дом.

-Бишоп?

-Ты всегда была умной женщиной, Эйприл. Мы можем переждать здесь какое-то время, прежде чем определимся с местом назначения. Оставаться в Сити – не безопасно. Этот тупоголовый качок поднимет на уши мутантов. Они прочешут всю округу, ишь бы найти тебя. Если нарвутся на этот дом, не поздоровиться нам всем. Агент Бишоп весьма ревностно охраняет свою территорию. То, что он дал мне доступ к этому месту – игра случая. Выбирал меньшую из зол… Либо сделать моим безопасным прибежищем свой дом, от исчезновения которого он много не потеряет, либо один из объектов, проберись на который чужаки, в Сити начался бы Армагеддон под стать нападению Тенгу.

Я закрыла рот, так и не решившись задать мучающий меня вопрос. Опустила взгляд и, вытащив из кармана сотовый, через который Донателло мог легко меня отследить, протянула его Стокману. Бакстер за пару минут разобрал устройство на запчасти и переломал микрочип связи. Прочие запчасти припрятал в карман на случай. Провел меня на кухню, где выудил из ящичка аптечку и, усадив меня на стул, начал обрабатывать посиневшую щеку. Когда он закончил, я еле сдерживала слезы. Нет… Не от боли… От обиды, что все повернулось таким образом. Бакстер обнял меня, а я разрыдалась у него на плече, как маленький ребенок…

Так началась первая неделя четвертого месяца.

Ее мы провели в доме, кажется, стоящего на первой ступени опасности вместе со Шреддером и Тенгу, человека, отрезанные от внешнего мира. Первые несколько дней я продолжала убиваться муками совести. Хотелось связаться с ребятами и успокоить их. Сказать, что со мной все в порядке. Но рука не поднималась. Ведь секунды хватит, чтобы по звонку отследить наше местоположение. Тогда все будет кончено… Ребята даже не станут слушать меня… Больше никогда.

Так я думала, пока в первый день второй недели четвертого месяца, на пороге не появился тот, кого я ожидала увидеть меньше всего…

Рафаэль уставился на меня так, словно видел впервые в жизни. На какое-то время перевел взгляд на Бакстера, после чего снова на меня и, пожав плечами, тяжело вздохнув и почесав макушку, фыркнул:

-Я-то думал, хуже уже не будет. – как-то небрежно кинул Раф и, словно нас не замечая, прошел на кухню, где заварил себе чай и, разместившись на одном из стульев, усмехнулся, наблюдая за нашими удивленными лицами.

Как я позже узнала… Рафаэль уже почти год общается с Бишопом на нейтральной территории. Временами даже работает с ним в целях защиты Нью-Йорка, получая перед этим достаточно доказательств правоты агента в тех или иных действиях. А ведь начиналось-то все с обычной заварушки в этом же доме. Раф рассказал все, что происходило с ним в этот год в этом доме. Чтобы вновь увидеть ошарашенные лица, как мое, так и Бакстера, в подробностях рассказывал малейшие детали и гордился тем, что никто о его второй жизни не догадывается. Но вот на вопрос, почему он думал, что хуже уже не будет, Рафаэль не ответил…

Несколько дней Раф провел с нами, словно хотел лично убедиться, что со мной все будет в порядке, что не нуждаюсь в защите и не совершаю ошибку, после чего, пообещав все уладить, ушел. Один бог знает, как я была ему благодарна за то, что не стал осуждать. Видимо… За этот год он видел куда более абсурдные вещи. Вот и привык. А в конце недели вернулся хозяин дома…

Не скажу, что Бишоп был рад видеть меня или того же Бакстера. Наоборот. Он был очень зол, что мы вообще отшивались в его доме. И что Стокман-таки взломал пароли и влез в его личную лабораторию, где спутал всевозможные химикаты, напрочь забыв о строго установленном порядке. Когда Бишоп успокоился, они со Стокманом закрылись в кабинете и просидели там несколько часов. Результатом их разговора стала наша отсылка в штат Луизиана. А точнее, в Новый Орлеан. Город, родом из которого и был Бишоп, и в котором мы с Бакстером и нашли убежище. Утром первого дня третьей недели четвертого месяца мы переступили порог нашего дома…

На этот раз просыпаюсь от того, что меня легко целуют в щеку, а в нос бьет приятный аромат чая. Открываю глаза и улыбаюсь, встречаясь взглядом с Бакстером, как никогда довольным жизнью и непредвиденным отпуском: Бишоп не желал видеть смазливую рожу ученого ближайший месяц.

-Доброе утро. – произносит тихо, еле слышно, и легко касается моих губ своими. – Какой план у вас на сегодня?..

Улыбается еще шире и легко касается моего живота, где медленно растет наш ребенок…

P.S. Не знаю, под каким наркотиком я была, когда это писала, но надеюсь, что вам понравилось) Если же нет… Не оправдала ожиданий – приношу извинения и прошу указать ошибки))) Спасибо за внимание)))

Не оправдала ожиданий? Да это суперский фанф! Я раньше никогда не думала о том, что бы Бакстер и Эйприл встречались, да еще и наделали ребенка! От такого поворота событий фанф становится еще замечательней!(если возможно быть еще замечательней) ***Пищит от восторга***А прода скоро будет??? Если нет, то я умру душевно)

  Сообщение от Эля_*) 

Не оправдала ожиданий? Да это суперский фанф! Я раньше никогда не думала о том, что бы Бакстер и Эйприл встречались, да еще и наделали ребенка! От такого поворота событий фанф становится еще замечательней!(если возможно быть еще замечательней) ***Пищит от восторга***А прода скоро будет??? Если нет, то я умру душевно)

Этот фик не планировался как нечто большое. Скорее, просто зарисовка. Хотелось чего-то теплого. Так что, проды не будет. Но не исключено, что данный пейринг будет присутствовать в Worst Freund. По крайней мере там объясняется подробней, с какого перепугу Рафаэль якшается с врагами.
Спасибо за отзыв:-):-):-) очень приятно:-) по большей части именно комментарии подстегивают на дальнейшую работу, нежели лайки:-)