Телеграм-чат  
  Черепашки-ниндзя   Фан-зона  Фан-фики   Восставшие из пепла
   07.08.2016, 09:45  
Глава 18. Принц в изгнании

Ложь во спасенье и горе идущим по краю,
Жалость к тому, кто захлестнут петлей бытия.
Можешь спросить, но я не отвечу - не знаю...
Кто я?..



Отсюда, с высоты холма, в менее взысканном ими краю сошедшего бы за небольшую горушку, казалось, можно рукой коснуться звезд и облаков. Лишь казалось, пока он смотрел на нее снизу вверх, запрокинув голову, поневоле восхищаясь нерукотворной красой этих мест. И прикидывал потихоньку, сумеет ли добраться до самого верха. Края, где вырос Саки, также не были плоской равниной, однако возвышенности и низины их лесов и полей не могли и сравниться со здешними.

Глаза боятся, а руки (и все тело вместе с ними) делают... В этом юноша успел убедиться еще дома, в додзё и не только. Но до конца поверил, лишь когда однажды, вопреки наказу Джиро-сана, покинул поселок. Тогда поступок казался почти подвигом... сейчас же, по прошествии почти месяца (а может, и не почти) вылазки сюда стали привычными. Единственное развлечение в этом затхлом болоте...

Саки резко выдохнул и, распрямив спину, но не поднимаясь, с неприязнью покосился в сторону деревушки, волей кармы ставшей местом его заточения, всерьез и надолго. Сейчас, с высоты птичьего полета, она казалось крошечной и тем более ничтожной - шапкой накрыть. И, будь при нем шапка, это было бы лучшим решением. Саки мрачно усмехнулся. Хотя бы помечтать...

Миссия, якобы с которой отец отослал его сюда, должна была начаться давно, неделю-две назад, как минимум. Но, по не известным парню причинам, все откладывалась и откладывалась. Саки лишь раз рискнул поинтересоваться причиной, однако бормотания дядюшки, особенно занудного в присутствии чужих, так и не понял. Под конец же Кавагами-сан и вовсе буркнул: "Не маленький уже, должен знать, о чем можно говорить на людях", напрочь отбив желание спрашивать что-то еще. Вообще хоть чем-то интересоваться. У всех тайны и секреты, которых Саки знать не дано. Ну и ладно! Обойдемся! Не слишком-то и хотелось.

Скорее всего, вся эта канитель была лишь отговоркой, а на деле его хотели просто сплавить подальше из дома. В эту чертову дыру, где даже несмотря на приближающуюся осень по-прежнему жарко и душно, а обстановка еще беднее и старомоднее той, что дома. И пусть Джиро-сан рассказывает кому другому о том, что отсюда до столицы рукой подать. Толку-то? Глушь, она и есть глушь, ни на что не годная и никому не нужная. Спрятанная меж гор и лесов и способная быть лишь тюрьмой.

Верить в это не хотелось до жути, однако с каждым днем, с каждым часом, проведенным здесь, Саки убеждался, что все о нем просто-напросто забыли. Не только так называемые родители, которые наверняка лишь порадовались отсутствию нежеланного чужого отпрыска (воистину невесть зачем взятого на поруки), но даже родичи матери, живущие, казалось бы, под боком. Никому не было особого дела, где обретается непослушный мальчишка и чем занят. Пару раз, забыв о времени, Саки пропускал обед или ужин. Дома за это наверняка влетело бы от матушки за напрасный перевод продуктов... этим же было все равно. И это, как оказалось, ранило еще больше.

Дни неспешно тянулись за днями, тягучие, как патока или паутина, и похожие один на другой. В отсутствии достойных дел, особенно занятий в додзё, Саки откровенно скучал, не зная, чем себя занять. Да, он хорошо помнил о запрете отца, но может, Джиро-сан не знал? Или можно как-то миновать его не слишком бдительного внимания? Напрасно: похоже, в этом захолустье даже оружия толкового не водилось. Порученные же ему дела Саки выполнял спустя рукава, настолько приземленными и плебейскими они ему казались. Что скажут по этому поводу родственники, ему было откровенно безразлично. Как и они сами.

Взгляд задумчиво остановился на горе, поросшей особенно густой растительностью, еще даже не начавшей желтеть; мысли же были далеко. Сколь ни больно было об этом думать, Саки не мог не гадать, кем же были на самом деле его настоящие родители. За что на них так ополчился отец... мастер, что даже в нем, недавнем наследнике, видит лишь врага? Скептично настроенный рассудок подбрасывал версии одну гаже другой, заставляя суетливо мотать головой, отгоняя ненужные мысли. Беда лишь, что в вынужденном одиночестве изгнания (которое оказалось много хуже преследовавшего дома) ничего хорошего в голову не лезло. И, откинувшись на спину под кривоватым развесистым дубом, Саки, помимо воли, гадал: может, они, его кровная родня, смогла бы принять его таким, как он был? Не могла же мама... настоящая мама, а не эта грымза, его бросить? Или все же могла?..

Ответа не было, и от этого было все больше тоскливо. Саки большую часть времени проводил в уединении, избегая чужого общества еще сильнее, чем дома, со всей гордой независимостью принца в изгнании. И неудивительно, что друзей себе так и не нашел. Да и не искал вовсе. Раз уж самые близкие люди предали в тяжелую минуту, что говорить про остальных? Кто из них достоин доверия? Ответ был вполне ожидаемый.

Вдобавок к прочему, Кавагами-сан не далее как третьего дня куда-то уехал на своем древнем скрипучем фургончике. Естественно, не докладываясь гостю, куда и надолго ли. Юноша вовсе не был привязан к "старому брюзге", каковым давно уже считал дядю, но теперь здесь не осталось ни одного знакомого лица. Да и будут ли еще?..

Вытерев лоб, Саки оттолкнулся локтями от земли, забираясь в тень. Нашел взглядом толстый более-менее ровный сук, который, за неимением лучшего, пришлось считать посохом. Оружие Йоши... Юноша пренебрежительно скривил губы, однако, как и ранее, выбирать было не из чего. Рука медленно потянулась к еще одной причине, приводившей его сюда, но затем вновь лениво упала наземь. Не хотелось ничего, совершенно. Все зря, все впустую... да и какой из него ниндзя, если он не способен сладить с собственными чувствами и лишен клана, к которому принадлежал? Ниндзя-одиночка? Саки не приходилось слышать о таких. Точнее, что-то похожее было, много лет назад, как и все самое достойное, и лишь с лучшими мастерами. Но ведь он, Саки, не мастер и даже не помощник-чунин*. Кто же он?..

Досадливо отвернувшись от жалкого подобия оружия, Саки покосился на рощицу по правую руку от себя вниз по склону – отсюда, с высоты, она казалась достаточно густой. Может, и правда сбежать? Ну их ко всем демонам с их наказанием и их кланом? Он не сможет жить как прежде, зная, что он не пойми кто и живет в их семье лишь из жалости. Не сможет. Нет, лучше жить дикарем и голодать, чем терпеть все это.

Разумеется, с горячностью, свойственной юности, Саки и не задумался о том, как совершить путь отсюда до столицы (или другого города, большого или малого, если дядя все же наврал), оставив все свои вещи в селении. О возвращении за ними не шло и речи: что он, девка, что не сможет обойтись без дополнительного набора тряпок и провианта? Отец... мастер еще в более юные несмышленые годы обучал их с Йоши основам выживания в дикой природе, потребным всякому уважающему себя ниндзя. И многое из этого, хоть и не пригодилось, Саки помнил до сих пор. Он выживет и выстоит, вопреки всему и вся. Назло им всем, своим и чужим.

Юноша сделал шаг, другой, настороженно оглянулся. Вроде никого. Правда, на противоположном склоне, на почти не видной отсюда тропинке, ведшей к деревне, показалась невысокая широкоплечая фигура, так похожая на дядюшку… Но даже если это и он – плевать! Кавагами-сан может и не узнать его на расстоянии, а если не повезет - Саки быстрее и выносливее, грузному Джиро никогда его не догнать.

Парень сорвался с места.

- Стой! – донеслось до слуха, искаженное расстоянием. Голос и правда казался знакомым, но об этом Саки уже не думал. Во весь мах он несся к ближайшим деревьям, но преследователь не отставал и расстояние не увеличивалось, как бы того хотелось беглецу.

Вдруг что-то свистнуло мимо, и, запнувшись на бегу, Саки растянулся на земле, больно рассадив щеку о сучок попавшейся ветки. Не надеясь догнать, Джиро кинул в него манрики гусари** - и шары на цепи оплели ноги, делая дальнейший путь невозможным.

Так значит, оружие у них все-таки есть?! Нет лишь для него! Зарычав, Саки рванул цепь, но та слишком сильно запуталась. А затем, отдуваясь, подоспел и Джиро-сан. И, не говоря ни слова, придавил пленника к земле. Тот яростно вырывался, пытаясь отбиваться, но взрослый мужчина был сильнее – хотя, ругнувшись вполголоса, и отметил, что дерется сопляк уж слишком хорошо. И, не церемонясь более, отвесил юноше пару крепких затрещин, от которых в ушах зазвенело. И, оглушив на несколько мгновений, скрутил за спиной руки.

- Куда собрался? – наконец отдышавшись, обратился он к непокорному родичу. – А как же поручение мастера?

Тот лишь исподлобья сверкнул глазами и снова попытался вывернуться. Но замер, ткнувшись носом в пыль, когда пленитель скрутил ему руку в болезненном захвате.

- Пусти! – тяжело выдохнул он. – Все равно убегу.

- Не понял, - Джиро потешно поднял брови. – А как же мастер, задание? Тебе что, совсем не учили манерам – так разговаривать со старшими, щенок?

Нажатие на болезненную точку где-то у основания шеи – и Саки, забыв о сопротивлении, растянулся на земле.

- Все равно, - буркнул он, глядя в сторону. – Им плевать на меня, и…

- Да что ты несешь, мальчишка? – искренне возмутился мужчина. – Какое-такое плевать? Мастер сам, лично в послании приказал мне присматривать за тобой, чтобы ты не наделал глупостей – а ты, значит, хочешь подставить меня, опозорить? Да еще и задание не выполнить – ты, будущий наследник!

Саки зло сверкнул на него глазами, но быстро сообразил, что отец ничего не говорил о случившемся и его по-прежнему считают наследником. А он так глупо чуть не выдал себя! Юноша вцепился пальцами свободной руки в траву, до боли сжав кулак.

- Хорош, ничего не скажешь, - продолжал тем временем Джиро, глядя на племянника. – Так отплатил мне за все хорошее. Вот что, - он тяжело поднялся на ноги, заставив и пленника поменять позу. – Гонец с ответом должен прибыть не сегодня завтра. И до этого дня ты никуда не денешься, даже если мне придется тебя связать. Ты этого хочешь?

Саки угрюмо молчал. Нет уж, такого позора вдобавок к уже имеющемуся он не хотел.

- В общем, получишь товар, доставишь по адресу – а там можешь мотать на все четыре стороны, раз ни во что не ставишь долг и честь своего рода, - жестко приговорил Джиро. И отпустил его руку. – Ты меня понял?

- Да… - хмуро отозвался Саки и склонил голову. А затем, мысленно проклиная себя, все же не удержался и спросил. - Так отец, значит, все же писал?..

О том, что мастера Сюри более не следует звать отцом и уж тем более достойным человеком, Саки тоже вспомнил с запозданием. И разозлился на себя еще больше. Но ничего поделать с собой не мог: вынужденное одиночество и отчуждение день за днем подтачивали решимость и стойкость. Как ни верил в себя Саки, он не мог сказать наверняка, как надолго его еще хватит. Неожиданная надежда на лучшее выбила почву из-под ног, разрушив всю стену, что юноша долго и упорно выстраивал меж собой и миром. И ему захотелось... вопреки привычной гордости и самоуверенности до боли захотелось оказаться кому-то нужным. Хоть кому-нибудь...

- А как же, - Кавагами-сан неспешно проследовал несколько метров до места, где бросил сумку. И извлек из нее несколько помятый конверт, который еще при получении успел просмотреть. Затем бросил взгляд на взъерошенного племянника и усмехнулся в редкие усы. - О тебе спрашивал, дурачок. И брат твой... А ты заладил одно: не нужен. Дома сам увидишь.

Ничего не отвечая, Саки поднялся на ноги, старательно отряхнулся, затем недоверчиво скосил глаза на родственника. Нет, его хижину он никогда не назовет домом, но... то, что о тебе вспомнили, уже дорогого стоит. И отец, и брат, о котором за переживаниями Саки успел позабыть. Надежда была очень зыбкой, и поверить в нее было страшновато: вдруг снова рухнет? Саки и не стал. Он подождет до дома Кавагами-сана и лично убедится, так ли дорог он мастеру... и бывшему брату. А там, глядишь, может, и гонец подоспеет; раз дядюшка так уверенно говорит, значит, должен знать. Уж несколько дней он выдержать в состоянии. Как настоящий ниндзя и мужчина.
____________________________
* чунин - "средний ниндзя", в его обязанности входит руководство и наблюдение за небольшими группами других ниндзя.

** манрики гусари - оружие из короткой цепи с грузиками на концах (бывают разной формы)

Последний раз редактировалось Anny Shredder; 07.08.2016 в 09:48.
Спасибо за пост (1) от: Lizzz
   20.07.2018, 00:24  
Глава 19. Чужаки

На обратном пути до деревни их накрыл дождь, которым разродилось наконец скупое в это лето на осадки блекло-голубое небо. Накрыл неожиданно, без предупреждения вроде обычных резких порывов ветра, сгущающихся туч и духоты — впрочем, последней было в избытке последние дни, чтобы замечать ее. Словно кара богов, что всегда обрушивается на голову вдруг и всегда невпопад. Сильный, косой и довольно-таки холодный для лета, дождь в считанные минуты вымочил обоих спутников до нитки, и менее привычный к разгулу стихии Кавагами-сан был ему совсем не рад. Прикрывая сколько можно голову и вполголоса ругаясь, он шел быстрым шагом, норовя перейти на бег, но вынужден был снова и снова останавливаться, оглядываясь на медлительного попутчика. Не хватало еще потерять его в этой круговерти. Что он тогда скажет мастеру?

Саки же, напротив, никуда не торопился, не пытался укрыться от дождя — не только оттого, что бесполезно, — напротив, время от времени поднимал голову и, чуть прижмурив глаза, подставлял лицо под хлещущие струи. Одежда пропиталась небесной влагой до последней нитки и приятно холодила тело; сквозь сомкнутые веки серая муть неба выглядела расчерченной тонкой, почти ажурной сеткой, но и она не казалась клеткой. На душе, впервые за последний месяц, было легко и спокойно, словно хлынувший дождь смыл не только духоту, но и накопившееся напряжение.

Нет, недавняя горечь и обида никуда не делись, не исчезли бесследно — но словно бы размокли под дождем, как почва под ногами, сбавили остроты, помутнели и отошли на задний план, как… Саки сморгнул капли и присмотрелся — точно, как дальний лес за деревней Джиро, да и она сама. И чего, спрашивается, сник и раскиселился? Лишь оттого, что не близок по крови тем, кто никогда не ценили его? Что за вздор! Это ли настоящая беда? Будем решать проблемы по мере поступления, и одну точно можно считать решенной. Саки покосился на семенящего за пару шагов перед ним Кавагами — тот осторожно выбирал куда наступить и на попутчика не оглядывался — и поднял голову к небу, пряча горделивую улыбку. Они, они, а не он, первыми о нем вспомнили, соскучились, ощутили нужду. И уж точно не за родственные связи — единственно за то, что может и представляет собой он сам. Поняли, наконец. И поймут еще не раз. А однажды он обойдется и без них…

Ближе к подножью холма размокшая под дождем земля стала менее каменистой, но более коварной. Даже немногие оставшиеся валуны и обломки нельзя было считать надежными. И обнадеженный близостью дома Кавагами немедля ощутил на себе это, поскользнувшись и оступившись в сторону обрывистого края тропы. Беспомощно зашатался, ища ногами ускользающую опору, а руками будто бы силясь ухватиться за воздух. Увы, и возраст, и плотное телосложение, а более всего — неожиданность объединились против него, и исход был очевиден — бесславное падение в грязь, в которую обратилась утоптанная тропа, а то и за ее край, вниз по склону.

Падать в случае неудачного исхода было уже невысоко и не столь опасно, и поначалу дернувшийся было подхватить, поддержать его Саки остановил порыв на середине движения, равнодушно глядя на бесполезные трепыхания. Про себя он уже предвкушал бесславное падение старого ворчуна и даже чуть-чуть злорадствовал его неминуемому позору — не тот ли давеча организовал ему самому подобное? Пусть-ка теперь попробует на вкус собственную пилюлю. Но в последний момент, неожиданно решившись на что-то, резко подался вперед и, напружинив колени, схватил старшего родственника под локоть, помогая удержать равновесие.

Возвратное движение чуть было не опрокинуло в грязь обоих, но даром, что ли, Саки считался ниндзя и с малых лет тренировал равновесие? Пришлось, правда, коснуться-таки размокшей земли одним коленом и пальцами свободной руки, но зато распрямиться получилось ловко и почти непринужденно, словно бы играючи. И правда ведь, мелочи для настоящего ниндзя. А одежду так и так стирать…

— А ты молодец… — отдуваясь, заметил наконец Джиро уже почти выйдя на равнину. — Благодарю. Теперь-то я вижу, почему Ито-сама — да будут милостивы к нему боги — выбрал наследником именно тебя. А я-то, старый дурак, сомневался…

Саки великодушно промолчал, лишь слегка склонив голову, принимая благодарность. «Выбрал?» Сердце в груди взволнованно трепыхнулось, но юноша усмирил радостный порыв, сердито напоминая себе, что дядюшка и впрямь сельский увалень — многого не знает. Да и не должен знать. И ничего на деле не решено. Напоминал — а в груди все равно гнездилось, расправляя крылья и услаждая его душу, горделивое торжество. Так-то вот! А если повезет, вскоре приедет тот пресловутый посланник, и он снова не оплошает. И может, еще и правда не все решено… «Поглядим», — одернул себя Саки, пристально вглядываясь под ноги. Замечтавшись, он тоже чуть было не прозевал коварный обломок, притаившийся в траве, а после похвалы падать было бы вдвойне стыдно и недопустимо.

***

Прибытие к дому порадовало их еще одной доброй вестью: оказывается, начавшаяся непогода пришла к ним с северных хребтов, и она же задержала в пути ожидаемых гостей. Лишь сегодня слуга Кавагами-сана в отсутствие хозяина получил известие, что ожидать их следует не далее чем завтра. А время встречи будет оговорено и того позднее. Но это ведь не так страшно, верно? Главное что дождались.

Про себя Саки счел пришельцев изнеженными слабаками, сразу же потеряв к ним интерес и уважение — это ли стоит считать непогодой, — но благоразумно промолчал. К тому же и были они заезжими гайдзинами, от них ли ждать крепости тела и духа? Гораздо важнее то, что они должны были привезти, значимость товара для клана и мастера. А может, оно и самому ему будет не бесполезно. Маловероятно, конечно, но все же.

Начавшийся дождь не спешил униматься, и день быстро догорел, сменившись хмурыми промозглыми сумерками. Отпустив гонца, Кавагами-сан разулся на крыльце и поспешил в дом — к теплой ванне, чистой сухой одежде и ужину, коему уже давно настал срок; задержался лишь на немного, отдав немного промокший и помятый конверт Саки. Тот коротко и сухо кивнул, принимая бумагу, все еще стыдясь недавнего порыва чувств. Спрятал за отворот кимоно и, дождавшись, пока дядюшка скроется в доме (перед этим вежливо-равнодушно отклонив приглашение к ужину), присел на крыльце, задумчиво вглядываясь в сгущавшиеся сумерки. Есть и правда не хотелось, зато было над чем поразмыслить, и лучше сделать это без посторонних глаз.

Острые края конверта покалывали бок, напоминая о себе, прям-таки упрашивая вытащить его на волю, рассмотреть, но Саки не спешил. Успеется. Что же, все-таки, должны привезти чужаки? Должно быть, что-то ценное, раз за этим каждый раз приезжал сам мастер, а сейчас потребовался его первый помощник. Оружие? Первое и главное, что приходило в голову, ведь продукты, ткань и прочее необходимое для жизни было и в самом их селении. Или же красивую одежду и заморскую технику для богачей типа Акира? Саки презрительно фыркнул. Нет уж, слишком много чести. Да и не стал бы отец… мастер утруждаться такими, с его точки зрения, излишествами. Сам Саки считал иначе — да и автомобиль, принадлежавший клану, почаще бы использовал для нужд семьи, зря, что ли, они правят этой землей и за всем должны присматривать? По заслугам и честь. Но то они, а не спесивые, надувшиеся от самомнения торгаши Акира. Стоит ли даже сравнивать?

Значит, все-таки оружие. Как раз то, что ему по душе. Саки улыбнулся, вспомнив посещение арсенала дома, но улыбка быстро сошла с его лица — вспомнилось омрачившее весь день происшествие. Все-таки маловато у них разных видов оружия. Война, конечно, давно прошла и не ожидается в будущем, но их же, учеников, готовят ко всякому. Почему же сами?.. Надо быть настороже и готовыми ко всему, что выпадет в карме. Чтобы суметь переломить ее, если придется. Может, мастер наконец это понял?

Саки поерзал на месте: доски крыльца были неровными и занозистыми, явно не предназначенными для долгого сидения. Вот и сейчас в ладонь впилась невидимая в полумраке, противно покалывающая зараза. Поди теперь вытащи. Так и придется все-таки уходить. Саки с сожалением вздохнул, уперся другой рукой, шепотом ругнулся, поймав еще одну занозу, и взялся за створку двери. По-доброму, снести бы эту лачугу нафиг да построить новую, покрепче да покраше. Не позориться, опять же, перед гостями. Впрочем, это уже не его забота. Пусть у мастера да у старого зануды голова болит, а ему, Саки, есть о чем подумать. До самого завтра.

***

Все-таки дядя не такой уж и увалень. Сегодня Саки готов был это признать, хотя поначалу посчитал приказ сущим издевательством. Физический труд, тяжелый и не очень, — удел прислуги, и разве его, Саки, проблема, что дядя не держит слуг, даже чтобы просто наколоть дров и приготовить еды? С какой стати он должен этим заниматься? И верить в то, что никакой труд не постыден. Откуда вообще такие дикие мысли — у потомка, вообще-то говоря, самурая? Нет, живя в такой глуши, поневоле сам станешь крестьянином. Хотя… отец, в смысле, мастер как-то ведь не стал…

Последнее воспоминание разозлило Саки еще больше, и он с силой обрушил топор на полешко. Половинки так и брызнули в стороны, еле-еле успел увернуться. И еще удар. И еще! Гнев придавал силы, и она кипучим пылающим потоком волна за волной вливался через ладони в рукоять, а через лезвие — выплескивалась вовне. А после — сладко растекалась по мышцам и жилкам, даря умиротворение и гордое осознание собственного совершенства. Воистину, совмещение несовместимого.

Чем должны послужить разрубленные полешки — Саки почему-то сомневался, что для растопки, — его заботило не сильно. А хоть бы и так! Заняться все равно нечем. Зря он, снедаемый нетерпением, поднялся с рассветом — посланник от чужаков прибыл лишь часам к девяти, но и после этого ожидать давно чаемой встречи придется минимум до полудня. Саки твердо уверился, что пришельцы — не только неженки, но и лентяи, привыкшие спать до обеда. Одно слово — гайдзины! Итэки*, демоны их раздери! Совершенно никакого уважения к хозяевам. Пусть только попробует хоть кто-нибудь еще раз так его назвать!

Одно из отлетевших полешек упало на два последних, накренившись под неустойчивым углом. И отчего-то напомнило Саки оставшийся дома манекен для тренировок. Здесь и конкретно сейчас его очень не хватало, чтобы выплеснуть весь гнев и огорчение, и даже недавнее упоение рубкой заменяло его не вполне. А что, если…

Не задумываясь, Саки боковым шагом приблизился к бревну. Разворот с опорой на одну пятку, уклон, как если бы нападал настоящий противник… Удар отозвался ноющей болью в ступне, зато полешко на сей раз приземлилось точно туда, куда надо — в аккуратную кучу уже порубленных. А задетую, подкинутую им в воздух палку потоньше, угрожающе летящую в лицо, Саки разбил надвое уже ладонью. Один точный взмах — и угроза устранена. И плевать, что настоящая давно оставила бы его без руки, а то и без головы — в наказание за самонадеянность. Все плевать! Он не в додзё и уж тем более не в бою, а легкая разминка не требует всех правил. Что бы там ни болтал и ни настаивал Йоши…

— Ух ты, вот это шредер! — донеслось откуда-то сбоку, со стороны улицы, заставив его вздрогнуть. И лишь потом, хмуро сведя брови, оглянуться в сторону возмутителя спокойствия. Он не нарушал правил, не брал в руки оружия и уж подавно не причинял никому вреда, но эти, если захотят, найдут, к чему придраться. Ну и к черту! С некоторым запозданием юноша сообразил, что голос не принадлежал дяде и вообще — кому-нибудь из взрослых. И разозлился на себя еще сильнее. А заодно и на причину своего постыдного испуга.

Выпрямившись, Саки хмуро смерил взглядом эту самую причину — воистину, даже взгляда не стоящую. На него из-за забора таращился крепкий парнишка с раздражающе белой кожей — даже сейчас, на исходе лета, темно-рыжими волосами и яркими голубыми глазами. Как у сиамской кошки, ей-богу. Да еще и мелкий, чуть старше засранца Танаки. Саки сразу вспомнил ожидаемых посланцев. С ними, что ли, приехал? Его отношение к чужакам кануло и вовсе на самое дно колодца. Сами по себе ничтожества, так еще и детишек с собой таскают, словно на пикник. И этот еще, вылупился, словно на двухголового, да еще обозвал как-то. Оскорбительно, не иначе. Саки уже готов был дать незнакомцу подзатыльник, дабы не забывался, но что-то сдерживало. Ну, не забор же, в самом деле. Когда это было для него преградой? Нежелание пачкать руки перед важным делом? Постыдное незнание, что же на самом деле значит это странное оскорбление? Или же не признаваемое даже перед собой чувство, что звучало оно как-то совсем не оскорбительно, наоборот, даже… приятно?

Саки сердито фыркнул и демонстративно отвернулся: ему нет дела даже до десятка чужеземной мелкоты. И разговаривать он с ним не будет, слишком много чести. Пусть убирается подобру-поздорову, не то… Однако странное слово продолжало будоражить слух и воображение. Было в нем что-то: острое, звонкое, как сталь клинка, рубящего камень и соломинку. Как он сам.

— Ты, кажется, обиделся, — парнишка двинулся вдоль забора, переставляя по нему пятерни, словно идя по рукоходу, подошел ближе, остановившись напротив. — Извини, я не хотел тебя задеть. Просто… ну, ты так великолепно управился, что я просто не мог удержаться.

Саки вновь промолчал, но по животу распустило свои щупальца, залило теплой сывороткой удовлетворение. Как же давно никто им не восхищался… было ли это вообще? Он так боялся, что растерял навыки за долгие месяцы вне дома и додзё. Может, так и есть, и лишь в глазах неуклюжего гайдзина он кажется мастером… может, только и достоин, что этого странного слова?

— А что… это значит? — не удержался от вопроса он.

— Ну, это такой аппарат, он бумагу нарезает, — охотно пояснил парнишка. — В мелкую-мелкую полоску. Ты наверняка тоже так можешь?

— И не только так, — горделиво выпрямился Саки, но потом спохватился и бросил почти зло: — Да что говорить, ты все равно ничего не понимаешь?

— Я не понимаю? — вспыхнул рыжий, подался вперед, вцепившись обеими ладонями в забор, будто собираясь перескочить через него. Руки его были такие же неприятно-бледные, как и лицо, кроме пальцев, впившихся в жердину и оттого покрасневших, но на щеках вспыхнул яркий румянец, оживляя такое чужое и непривычное лицо. — Да у моего дяди сеть своих спортивных школ, по всему штату! И он обещал сделать меня своим наследником, потому что Бак ничего не смыслит. Ему лишь бы жрать да по девкам.

Саки ухмыльнулся такой несдержанности чужака, но кое-что отозвалось струной в глубине души. Точно такой же отвергнутый и недооцененный, как и он сам… и такой же… погодите, а точно ли такой же достойный?

Свинцово-мглистое небо, кажется, нависло еще ниже, грозя вновь прорваться дождем и испортить и без того неважный день, сорвав миссию — чужаки наверняка предпочтут отсиживаться дома. Но Саки уже не было до этого дела. Рука сама, без лишней мысли, распахнула калитку, а ноги вынесли его на каменистую, местами ухабистую улочку. Вдоль заборов еще кое-где темнели лужи, но Саки не видел и их. Незначительная помеха, не способная помешать настоящему воину. Мир сузился и поблек, оставив в круге тусклого света их двоих — его и чужака. Лишь сейчас, приблизившись, Саки понял, что тот почти не уступает ему в росте, хотя и явно младше. Но и это не смутило его. Он твердо был намерен показать незнакомцу свое — и его место здесь. И пусть боги судят, кто из них чего стоит.

— А докажи! — подбоченился он, принимая стойку, в данный момент позабыв и про запрет, и про презрение к чужакам — да почти про все! Лишь знакомое сладкое напряжение мышц перед схваткой, лишь сосредоточение да ровное биение собственного сердца. Ничего лишнего, способного отвлечь и помешать.

Чужак улыбнулся странной отстраненной улыбкой, какую Саки иногда видел у Йоши. Но прежде, чем он успел вспыхнуть негодованием от такого несвоевременного сходства — даже Йоши много сильнее и достойнее гайдзина, — тот плавным скользящим шагом сократил расстояние до него и приглашающе поманил рукой.

— Как хочешь…

***

Потом, спустя немалое время, Саки с неохотой признает перед собой, что незнакомец был не так уж и плох — даже против него, без пяти минут ниндзя. Нет, победить ему, конечно, было не суждено, но продержался он довольно долго. И даже не пикнул, когда он, Саки, применил болевой захват и безо всякой пощады распластал его на мокрой щебенке. В отличие от того же Танаки, например. Техника его, конечно, нуждалась в доработке, но способности у мелкого определенно были. И с ним явно кто-то занимался. Наверняка тот самый упомянутый дядя. Саки впервые задумался, а все ли гайдзины слабаки и неженки. Пусть даже и на какие-то пять минут.

— Вау, а ты действительно крут, — прокомментировал парнишка, поднимаясь и вытирая разбитый нос: увлекшись поединком, Саки частенько забывал сдерживаться и соразмерять силы, а сейчас несильно и старался. — Вот уж не ждал, в такой глуши. Меня, кстати, Крис зовут. Крис Брэдфорд. А тебя?

Насчет глуши Саки был совершенно согласен с Крисом, но говорить этого ему, понятно, не собирался. К тому же тот, похоже, искренне считал, что его дядя и вообще соотечественники превосходят японцев. Точно так же, как и сам Саки думал про гайдзинов. Что было, конечно, ни в какие ворота, однако…

— Саки, — наконец отозвался он и отряхнулся — менее демонстративно, чем хотелось бы. Дядя, конечно, будет недоволен, но Саки не жалел ни о чем. Первый почти настоящий поединок за месяц стоил и его воркотни, и даже наказания за нарушенный запрет. Хотя касался ли он гайдзинов? Вряд ли.

— Ты тоже ничего, — неохотно заметил он после непродолжительного молчания, которое болтливый Крис заполнил восхищением им и его мастерством, жалея, что вряд ли получится еще раз сравнить силы — уж в этот раз он будет готов. Последняя реплика кое о чем напомнила Саки.

— Погоди, — перебил он Криса на полуслове. — Так твой дядя, значит, ненадолго приехал? Сегодня утром?

С неба сорвалась первая капля, попав по носу Крису. Тот поежился, рукавом вытер нос, конечно же, испачкавшись еще сильнее. Саки спрятал улыбку.

— Ненадолго, — согласно кивнул Крис. — Но точно не сегодня, неделю назад, не меньше. Он изобрел свой стиль боя с приемами из разных увиденных — каратэ там, капоэйра, ну и других. Вот и здесь хотел поучиться.

Саки хмыкнул. Он был уверен, что дядя Криса совершенно напрасно тратит тут время. Дыра она и есть дыра, и даже дядя Джиро вряд ли сможет чем-то удивить его. Если вообще хоть что-то умеет. Хотя вчера… Саки нахмурился и решил для себя, что все дело в неожиданности. Знай он о цепи, не видать бы его Кавагами-сану, как собственных ушей. То ли дело сэнсэй Ябу… Саки сердито насупился, поняв, что скучает по додзё и учителю сильнее, чем ожидал.

Похоже, и Крис что-то заметил. И уже открыл было рот что-то сказать, но тут очередная крупная капля попала прямо в него. Крис поспешно захлопнул рот, передернул плечами.

— Мне идти пора, — как-то виновато проговорил он, переступил с ноги на ногу. — Мы, конечно, скоро уедем, но может… получится еще разок встретиться? Я бы показал тебе коронный удар моего дяди. Против него никто не устоит!

Крис горделиво выпрямился, словно бы этот прием был минимум наполовину его заслугой.

«Видел бы ты мой!» — подумал про себя Саки. Показывать его чужаку он, конечно, не станет. Это только гайдзины, наивные, как дети, способны делиться важными секретами с первым встречным, да и вообще совсем не скрывать чувств. То ли дело он. Его изобретение — его и только его тайна, и однажды выручит его в настоящем сражении, застигнув врага врасплох.

— Может, — коротко кивнул он, стер с лица мелкие капельки мороси. — Там видно будет.

Развернувшись, Саки, не прощаясь, направился к дому. Куда побежал — именно побежал, судя по шлепающим звукам шагов, совсем как ребенок, — Крис, он смотреть не стал. Вопреки здравому смыслу, юноша все еще надеялся, что ожидаемая миссия состоится. Не обязательно же проводить ее под открытым небом. В доме даже надежнее. Впрочем, если и нет, он не огорчится. Пусть хоть завтра, да даже через неделю. Теперь-то никуда не денутся. Саки не был готов признаться даже себе, что в душе тоже надеялся на еще одну встречу с Крисом. Пусть даже она и не завершится таким великолепным поединком, как эта.
____________________
* итэки — более грубое и оскорбительное наименование чужака, иностранца, чем обычное "гайдзин"

Последний раз редактировалось Anny Shredder; 20.07.2018 в 23:41.
   27.07.2018, 22:53  
Глава 20. Миссия


«Не спать!»

Вполглаза косясь на дядю и незнакомца, с которым тот вел беседу, Саки больно ущипнул себя за бедро, пытаясь хоть так взбодриться, не теряя нить разговора. Пусть даже и участвовал в нем лишь чуть более, чем никак, оставаясь терпеливым безмолвным слушателем, посланником мастера клана. Не в этом ли бездействии причина странной, попросту неприличной для ниндзя сонливости? Саки не мог припомнить подобного… да вот уж давненько, со времен детства, и оттого еще более был зол на себя, на собственное тело и разум, за такую неожиданную подлянку. Что за ерунда? Ведь он так долго ожидал этой встречи, этой миссии, что даже не мог уснуть полночи, размышляя, о чем пойдет речь и что предстоит сделать лично ему, да и прохлада пасмурного дня лишь добавляла бодрости, так в чем дело? Почему, стоит лишь прислушаться повнимательнее, как комната предательски начинает плыть перед глазами, а голоса звучат растянуто и искаженно, словно у пьяных? Как такое вообще могло с ним получиться — с ним, не подвластным никакой слабости?

Мысль, что причина была как раз в полубессонной ночи, Саки решительно отверг как совершенно неуместную и абсурдную. Что такое для мужчины и воина такая малость? Нет, этого никак не может быть. Наверное, все из-за духоты в помещении: по причине ненастной погоды, грозившей новым дождем, и пронизывающего ветра двери и перегородки в домишке, избранном для переговоров, были плотно задвинуты. Саки еще более уверился в слабости и изнеженности гостей и лишь изредка искоса посматривал на них со своего места по левую руку от дяди. Справа пристроился его помощник, сильно, на взгляд Саки, смахивающий на телохранителя. А может, даже и бывший им. Оба хранили приличное случаю молчание, пока Кавагами-сан как более старший и авторитетный приветствовал вожака чужаков — рослого и хмурого на вид, с коротко стриженными волосами и холодными равнодушными темно-серыми глазами. Тот лишь молча кивал в ответ. Его собственные спутники, плохо различимые в тусклом полусвете из низких забранными ставнями окон, суетливо переглядывались, но тоже пока не решались нарушить молчание.

Саки с презрением поглядывал на них свысока: пришельцы казались ему обезьянами, не способными и минуты высидеть спокойно. В отличие от него самого и даже помощника дяди Джиро. Про себя юноша уже немного усомнился — так ли важна эта встреча? Что полезного могут дать роду и клану эти невеликого разума чужаки? Наверное, все же в сон его потянуло от многословных церемоний, которых Саки, как ни старался, никогда не мог оценить. А уж тем более теперь, перед гайдзинами, не стоящими их. Наверняка и не поняли ничего. Впрочем, его мнения тут не спрашивали, и оставалось лишь терпеливо дожидаться, когда дядя наконец перейдет к сути дела, занимая себя чем придется.

Ждать пришлось долго, и под конец, устав бороться с коварной сонливостью, Саки пошел против собственных принципов и начал потихоньку осматривать помещение. А после — и самих чужаков. Не все же тем на них таращиться! Однако старался делать это как можно незаметнее, как и положено тайному воину. Опять же, вдруг удастся увидеть что-то, чего дядя Джиро, занятый переговорами, просто не заметит. Что-нибудь важное, выдающее истинное лицо этих чужаков, которым Саки до сих пор не слишком верил.

Встреча происходила в одном из деревенских домов, когда-то, видимо, отведенном под хранилище рыбы. Сейчас, правда, оно было пусто, но Саки казалось: стены неистребимо пропитались ее запахом. Похоже, так же считал и один из чужаков, то и дело морща нос, отчего тот делался, кажется, еще более кривым. А может, пришельцу тоже не внушала доверия хлипкая хижина — то-то он все косился то на потолок, то на стены, а порой поглядывал на лидера своей группы, причем так, словно тот находился в окружении врагов. Саки очень не понравился его пристальный, прямо-таки пронизывающий взгляд, но он смело выдержал его, не отводя глаз. Впрочем, если этот тип тоже телохранитель, как и помощник дяди…

Сердито фыркнув, «тип» отвернулся, возвращая внимание двоим в центре комнаты. По возрасту он казался старше своего лидера, однако держался подчеркнуто уважительно. Сейчас, когда наконец разговор зашел о товаре, который им предстояло предложить, он поспешил в угол комнаты, принести требуемое. Его оказалось на удивление немного: два фанерных ящика, которые чужак, хоть и с некоторым трудом, но все же донес один. Возможно, то был лишь образец, однако Саки заметил, что напарник не спешил помочь ему. И невольно обратил свое внимание на него.

Третий из чужаков, пока державшийся в стороне, казался заметно выше ростом и младше своих товарищей. Как и они оба, коротко стрижен, в военной форме, наверняка крайне неудобной в жарком влажном климате, разве что без знаков различия, которые чужаки носили на плечах. Саки не имел представления о том, что они значат — но что-то значить да должны. Ранги по значимости? Принадлежность к группе? Как бы то ни было, этот чужак отличался от них и, возможно, был младше и по положению. Но непохоже, чтобы это его сколько-нибудь волновало. Когда напарник отправился за своей ношей, он лишь посторонился с его пути, при этом поглаживая ладонью… — заинтригованный Саки присмотрелся — кажется, тоже какую-то вещь. Или же коробку, в которую та была упакована. Так, словно там было что-то ценное. Заметили ли это его товарищи, Саки так и не понял. По идее должны были — раз действуют вместе, но почему-то он был в этом совсем не уверен.

Тем временем второй незнакомец, «сторожевой пес», как про себя прозвал его Саки, — подошел к Кавагами-сану и своему начальнику. И, неуклюже поклонившись, опустил на низкий стол перед ними один из принесенных ящиков. По приказу снял крышку и начал по одному доставать и раскладывать на столешнице принесенное, тускло поблескивающее металлическими элементами в неярком свете.

Как и предполагал Саки, это было оружие. Он невольно вытянул шею, приглядываясь. Оружие он любил и в свои неполные семнадцать хорошо разбирался в том, что уже приходилось видеть. Но еще больше — любил узнавать новое, примеривать на него уже известные и освоенные приемы. Такое, например, как те «когти», о которых до сих пор неприятно вспоминать… Саки незаметно передернул плечами. Жаль все же, что не удалось научиться ими пользоваться, но воля мастера — закон. Может, на этот раз встретится что-нибудь не менее интересное?

Увы, в этом ему суждено было разочароваться: все выложенное перед Кавагами-саном и аккуратно отряхнутое от соломы, в которой было спрятано, оружие было ему знакомо, и почти все — привычно руке и досконально изучено. Саки огорченно выдохнул. Нет, хорошо, конечно, что в клане добавится оружия, но что это даст ему самому? Он невольно оглянулся на оставшегося пока вне поля зрения белобрысого чужака. Нет, вряд ли, конечно, ему доверили бы что-нибудь значимое, но все-таки…

— Прошу прощения, РоманоФФ-сан, — дядя старательно выговорил незнакомое имя и — вот чудеса — тоже оглянулся на третьего из пришельцев. Тот, заметив проявленное к нему внимание, сдержанно кивнул, и Саки на миг показалось, что глаза его горделиво блеснули. — Боюсь показаться невежливым, но мы, кажется, совсем забыли вашего юного попутчика. Я впервые вижу его, но уверен, что он сопровождает вас не только для охраны.

Названный РоманоФФ — или как там его на самом деле звали? — тоже оглянулся, и холодные светло-серые глаза, кажется, чуточку просветлели и потеплели.

— Вы не ошиблись, Кавагами-сан, — он кивнул попутчику, движением подзывая его поближе — и тот повиновался, не забывая и своей ноши. — Этот молодой человек с недавних пор служит под моим началом и смог убедить меня, что и у него найдется, что вам предложить…

Кавагами-сан удивленно поднял бровь, да и Саки выглядел не менее озадаченным. Убедил? Своего непосредственного начальника и командира? Должно быть, у этого молодчика и правда есть что-то ценное… Саки заметил, как дядя Джиро еще раз недоверчиво скользнул взглядом по худощавой фигуре гостя и, кажется, понял его сомнения. Он и сам никак не верил, что самому младшему и незнатному из гостей было доверено важное. Впрочем, был и он сам, но есть ли смысл сравнивать?..

— Видит бог, я предупреждал его о ваших пристрастиях, — недовольно закончил РоманоФФ и чуть потеснился, отодвигая в сторону выложенное на стол оружие. Второй помощник уже споро складывал его обратно в ящик. — Но этот шельма умеет быть убедительным… — улыбнувшись, он хлопнул третьего попутчика по плечу так, что Саки казалось — тот пошатнется. Но нет, устоял. И сдержанно улыбнулся, впрочем, сейчас уже отчетливо было заметно торжество на его лице.

— Как прикажете, лейтенант, — он вскинул руку к козырьку, затем склонился над принесенным, упакованным, пожалуй, даже более надежно, чем оружие, предназначенное для клана. Дядя Джиро и его помощник тоже подались вперед, вглядываясь в увесистый даже с виду фанерный ящик. И лишь изредка посматривая на принесшего его. Пользуясь общим замешательством, Саки внимательно рассмотрел гостя. Тем более, что и оказался он даже внешне более интересным, чем его напарники.

Сейчас, стоя в лучах выглянувшего наконец света, чужак был хорошо различим. И, пожалуй, и правда заметно отличался как от японцев, так и от прочих пришельцев. Прежде всего ростом — стоя, он изрядно возвышался над своими товарищами, не говоря уж о хозяевах. Несмотря на изрядный рост, незнакомец не выглядел особенно сильным, но руки его казались непропорционально большими для худощавой фигуры, еще более усиливая сходство с обезьяной. Не меньше бросались в глаза и заметные даже из-под форменной шапочки светлые почти до белизны волосы — даже более дикое зрелище, чем огненные вихры Криса. Саки недовольно поморщился. Глаза у всех пришельцев тоже были светлыми, но у этого отливали точно такой же голубизной, как и у Криса, пожалуй, даже ярче. Но вот кожа была не такой светлой, обветренной и потемневшей от солнца, да и каждое движение было скупым, выверенным и ловким. Уж не это ли знаменитый дядя Криса? Саки присмотрелся внимательнее.

Тем временем чужак извлек и продемонстрировал собравшимся какое-то оружие. И Саки, к своему стыду, не смог даже понять, как такое называется. Впрочем, он был не особо силен в огнестрельном оружии, которое в клане не водилось и вообще считалось неподходящим для настоящего воина. И ведь он верил когда-то — и отцу, и чуть позже учителю. Вплоть до настоящего момента, когда услышал, на что способно это странное на вид устройство, более быстрое, чем катана, дальнобойнее, чем стрелы и сюрикены, и многофункциональнее, чем цепь манрики гусари. И не требовало никаких особых усилий и тренировок, лишь точности. Чем не идеальная защита от всех возможных врагов?

Кажется, и сам чужак был восхищен принесенным: бледные щеки покраснели от волнения, а движения стали размашистее и эмоциональнее. Но на сей раз Саки не хотелось смеяться. Он как завороженный уставился на незнакомое оружие, лишь краем глаза отмечая, что пришелец, как хороший торговец, принес еще несколько разновидностей, одна другой причудливее. Но приглянулась Саки именно первая. Мощная и в то же время компактная, так что нетрудно укрыть и под одеждой — чем не выбор для ниндзя? Ведь скрытность и эффективность — их основные принципы, разве не так учили его в додзё? Да, у них в клане не принято огнестрельное оружие, но разве возможный успех не важнее способа, каким он достигнут? Не выше замшелых традиций, истоков которых уже никто не помнит?

К сожалению, дядя Джиро не разделил его энтузиазма, хмурился, покачивая головой, выслушивая красноречивого чужака. Время от времени косился на принесенное, но — как на ядовитую змею, свернувшуюся у ног — не угадаешь, когда ужалит. Однако перебивать не стал, дождавшись окончания очередной тирады, утвердив руку на колене. Его терпение ввело в заблуждение Саки — ведь по лицу дяди совершенно невозможно понять, что он на самом деле думает. Может, таки проникся, почувствовал мощь этого незнакомого оружия? Ведь не может же он, столько лет имея с ним дело, не понять?

Но нет: Кавагами-сан демонстративно выставил перед собой руку, как бы отстраняясь от предложенного, отказываясь даже пробовать его в деле.

— Вы знаете наши порядки, РоманоФФ-сан, — твердо проговорил он, складывая на груди руки, как бы ставя точку в разговоре. — Правила, установленные не мной, но я поддерживаю мастера. Наш клан не нуждается в новшествах и европейском оружии, даже таком, — брезгливый жест в сторону первого образца, который пришелец держал в руках, — совершенном.

Кажется, не только Саки смог уловить сарказм в последнем слове дяди. Напарники пришельца хранили угрюмое молчание, лишь главный из них слегка пожал плечами, как бы говоря «а ведь я предупреждал…». Рослый парень словно бы сразу растерял свой лоск, недоуменно хлопая глазами. В другое время Саки обязательно бы злорадно усмехнулся неумению держать удар и сохранять лицо. В другое… Сейчас же он и сам чувствовал этот удар, нанесенный вероломно, неожиданно, в спину. Своим же…

— Но ведь ваш мастер даже не видел, на что оно способно, — попытался в последний раз склонить его на свою сторону чужак. От волнения он делал глупые ошибки в, очевидно, малознакомом ему языке, но поправлять его никто не спешил. — Может быть, при наглядной демонстрации…

— Нет, — в голосе Кавагами-сана добавилось металла. — Умейте принимать отказ достойно… — он на мгновение замешкался, оглянувшись на лидера группы, негромко шепнувшего имя своего человека, — …Стеранко-сан. Я хорошо знаю позицию мастера по поводу нововведений. И не настолько богат, чтобы покупать не нужные ему вещи.

— Иван, — прикрикнул на него уже второй помощник главного, — уйми свои аппетиты. Я и сам бы не прочь сбыть им кое-что из нашего арсенала, но, — он развел руками почти философски, — …не судьба.

— Надеюсь, это не осложнит нашу уже оговоренную сделку, Кавагами-сан, — немного обеспокоенно вмешался РоманоФФ. — Видит бог, я начинаю жалеть, что согласился взять его с собой.

Он бросил сердитый взгляд на неугомонного подопечного. Тот зло пробормотал что-то себе под нос, упаковывая принесенное. Напарник, как и сам Стеранко в свое время, не помогал ему, лишь равнодушно наблюдал, сложив на груди руки.

— Не беспокойтесь, РоманоФФ-сан, — Кавагами примирительно кивнул, пододвинулся ближе. По его повелительному жесту и Саки с помощником поменяли место, подсаживаясь к столу. — Молодости свойственна горячность, мне ли не знать?

Саки возмущенно вскинул голову, решив, что речь идет о нем. Так или нет — Кавагами-сан не подтвердил его подозрений, лишь завел разговор со вторым помощником пришельца, и оказавшимся его поставщиком. Насколько понял юноша, далеко не первым за время существования клана.

Дальше вновь пошло обсуждение малоинтересных для Саки моментов, и он позволил себе отвлечься. Все равно самое главное уже решено, да и подписывать бумаги и проделывать прочие важные для договора, но совершенно нудные мелочи будет дядя.

Он постарался сосредоточиться, напоминая себе о долге — но взгляд помимо воли притягивал белобрысый чужак. С которым дело было вроде бы решено, да и не стоил он такого пристального внимания. Что именно было в нем любопытного, Саки бы и сам не мог сказать. Почти вызывающая молодость — обычно на переговоры и сделки присылали людей среднего возраста и пожилых, заслуживших эту честь, но уж никак не юнцов всего лишь на несколько лет старше самого Саки? Несмотря на юность, компетентность паренька в видах оружия, которые Саки не то что не видел — даже не догадывался, что такие существуют? Они стали бы славным подспорьем для клана, помимо традиционного оружия. Жаль, что отец и дядюшка такие непробиваемо старомодные и не видят всех перспектив. Может быть, Йоши… хотя нет, он наверняка тоже.

Он случайно поймал взгляд пришельца и с трудом удержался, чтобы не вздрогнуть — такой обжигающий гнев и разочарование прочитал в нем. Похоже, парень не смирился с унизительным поражение и готов был наподдать любому, кто стал его свидетелем. Ему в первую очередь. Саки ухмыльнулся про себя, но подавать виду не стал. Боги свидетели, он попытался бы обойти запрет мастера и приобрести хоть что-нибудь для себя, но где взять столько денег? Да и тайно хранить оружие пока что негде. Если только когда-нибудь он станет мастером…

Саки зло одернул себя — что за пораженческие настроения? Не иначе это заразно. Рано или поздно он добьется успеха. Так или иначе. И никаких «если». У него будут свои люди — не в клане Хамато, так другие. И уж он точно не позволит так обращаться с собой, как с этим белобрысым. Впрочем, чужаки не понимают иного обращения. И однажды — пусть даже и через много лет — это ему пригодится.

Последний раз редактировалось Anny Shredder; 28.07.2018 в 23:44.
   07.08.2018, 22:47  
Глава 21. Родственные души

Распрощавшись после всех необходимых формальностей, обе группы направились от приютившего их домишки в разные стороны, каждая — в свою. Небо нахмурилось еще больше, и в наступившем полумраке Саки не рассмотрел, на какую улочку свернули чужаки. Да и не слишком вглядывался. Он нутром чувствовал недовольство дядя, пусть и не на него пока обращенное, и не хотел привлекать к себе внимания. Не то чтобы он сильно боялся этого гнева — другие мысли занимали его. Мысли, никоим образом не связанные со старым брюзгой.

Как же велик, оказывается, мир, и сколь много нового, полезного и интересного, он скрывает. Прикрыв глаза, Саки замедлил шаг и попробовал представить себе оружие, продемонстрированное незнакомцем, то самое, что так ему глянулось. В своих руках, конечно же, — ибо кому еще доверить подобную ценность? С ним он сумел бы достойно противостоять целому отряду вооруженных воинов. А если им будут вооружены все его люди, не он один… Нет! Саки даже мотнул головой, удивляясь, как такое вообще пришло в голову. Для них найдется что-нибудь попроще. Этой исключительной диковиной он не готов делиться даже со своими людьми, даже с братом. Особенно с ним. Саки скривил губы, представив, как бы отреагировал Йоши, увидь его вооруженным по-чужеземному. Не оценил бы, вот наверняка. Ну и пусть! А еще удивляется потом, почему уступает старшему во всем. Победа дается лишь готовому бороться за нее до конца!

Дядя Джиро оглянулся на него, и Саки, вернувшись к реальности, прибавил шагу, не забывая зорко озираться по сторонам. По прошествии месяца он уже хорошо ориентировался как в деревне, так и в ее окрестностях, и не боялся заблудиться, но прошедший дождь внес свои коррективы, и позорно оступиться теперь можно было не только на склоне горы. Да и вымокшая трава и усыпанные камнями дорожки немало этому способствовали. К тому же дождь, поутихший было на время встречи, сейчас начал начал накрапывать вновь. Мелкий, более похожий на взвесь тумана, он скрадывал контуры домов и деревьев, незаметно и очень коварно меняя видимое. До вечера и настоящих сумерек было еще далеко, но казалось — они уже наступили. Конец дня, конец миссии… Саки поймал себя на неожиданной мысли, что теперь, свершившись, она уже не настолько его радует, как и долгожданное возвращение домой. Да и закончилась ли она?

Обдумывая случившееся так и эдак, Саки все больше укреплялся в мысли, что надо как-нибудь, любым возможным способом, найти способ связи с долговязым чужаком. Что бы там ни думали мастер и Йоши, ему самому это однажды пригодится. Как там звали этого типа?.. Иваном? Типичное имя типичного русского. А может, и не совсем типичного — на недалекого неповоротливого медведя, неравнодушного лишь к выпивке, он походил менее всего. Глядишь, он вовсе и не из русских — то-то даже лицом не похож. Саки скептически фыркнул. Неважно. Главное — что сейчас, закончив дела, поставщики уедут. И этот Иван вместе с ними. И вернется ли вновь — туда, где потерпел поражение, где потерял лицо? Саки был совершенно не уверен. Сам бы он не вернулся, наверняка.

Догнав дядю, он какое-то время шагал за ним след в след, пристально глядя в спину. Спросить или нет? Он-то точно должен знать, но вот скажет ли? Поди еще и заинтересуется, зачем это Саки — и тогда неприятного разговора не избежать. Саки досадливо сморщился, но довольно быстро нашел выход.

— Кавагами-сан… — нарушил он порядком поднадоевшую тишину, а когда дядя полуобернулся, спросил негромко: — Сейчас, когда посланник доставил необходимое для клана, моя миссия здесь завершена?

К его удивлению, Джиро незло усмехнулся и, повернувшись лицом, похлопал Саки по плечу.

— Почти. Остались некоторые сложности с… — он немного помялся, — не совсем обычными товарами, требующими особого контроля. Ты ведь знаешь, о чем я, а, Саки-кун? — Кавагами-сан хитро подмигнул ему, покосившись на освещенное окно дома, мимо которого они проходили. На улице было пустынно, да и из дома не доносилось ни звука, но Саки счел нужным ответить так же безмолвно — кивком. — И тут нам потребуется человек понимающий, другой мой помощник, но он сейчас в отъезде. Вернется завтра.

Да, Саки знал, о чем он говорит. Ингредиенты для ядов, взрывчатых и лекарственных веществ, многие из которых не так-то просто достать открыто и официально, — но при этом абсолютно необходимые уважающему себя ниндзя. В клане Сюри они были не в почете и водились лишь в небольшом количестве, для обучения молодежи. Но и оно время от времени требовало пополнения. Правда, Саки был убежден, что практически все необходимое можно найти и в родном краю — и был разочарован обратным. Должно быть, скрыть это в полной мере не удалось.

— Знаю, ты уже соскучился по дому, — кажется, Кавагами-сан собирался потрепать его по голове, как маленького, — но в последний момент передумал. — Но еще на несколько дней придется задержаться, — он посерьезнел. — И им тоже.

Саки мысленно перевел дух. Похоже, дядя недолюбливал чужеземцев не менее, чем он сам, и будет лишь рад их скорейшему отбытию, однако в кои-то веки юноша не был с ним согласен. Но переубеждать Кавагами-сана в этом, понятно, не собирался.

— Кто они такие вообще? — он постарался, чтобы вопрос прозвучал как можно естественнее и непринужденнее, хотя смутный силуэт знакомой ограды впереди явственно намекал, что времени на расспросы осталось не так уж и много. Саки обтер ладонями щеки и добавил со смешком: — Никогда не видел таких странных… созданий. Наверно, откуда-то издалека, раз уже собираются уезжать.

— Если бы собирались… — буркнул Кавагами-сан, тут же теряя всю приветливость. — Боги свидетели, мастер мудр и знает что делает, но как по мне, лучше иметь дело с американцами, с ними хотя бы все понятно. Прибыль для них все. А Россия… — было видно, что он еле сдерживается, чтобы не сплюнуть, — странная страна и не менее странные люди. Хорошо, что они уезжают уже на той неделе.

Он сердито махнул рукой, чем немало позабавил Саки — впервые он видел дядю таким эмоциональным. Но благоразумно смолчал, плотнее закрывая за собой калитку и нарочно долго возясь с замком. Все, что ему нужно, он узнал. На следующей неделе — значит, не раньше, чем через три дня. Время у него еще есть. Правда, он не знает, где поселились эти странные русские — за что, интересно, дядя их так не любит? Саки ухмыльнулся, оглянулся на темную глыбу дома позади. Чужаки, они чужаки и есть, все со странностями. Но иногда это только на руку.

***

Он остался при своем мнении и тогда, когда помощник дяди не вернулся в деревню на следующий день, задержавшись по каким-то своим делам. Делам, судя по всему, не связанным с кланом и уже оттого менее важным. Конечно, Кавагами-сан был возмущен, предупрежденный лишь в последний момент, но Саки был рад. Больше времени на выполнение его задумки. Тем более, что и пришельцы с севера великодушно согласились подождать (а на деле, вот почти наверняка, — задержаться под гостеприимным кровом).

Саки сам вызвался известить помощника дяди о том, что сегодня встреча не состоится, тем самым освобождая его для других дел в роли старосты деревни. Сколь многие из жителей ее были посвящены в тайну и вторую жизнь Кавагами-сана, юноша не знал и даже не задумывался, но судя по тому, как обрадовался дядя — немногие. Что ж, тем лучше для них обоих.

Аккуратно обходя многочисленные лужи, Саки лениво щурился на тусклое пятно солнца, совсем пропавшее за пеленой облаков. Но даже не замечал ни его, ни града капель, то и дело стряхиваемого за шиворот порывом ветра, ни даже вежливых поклонов встреченных людей, погруженный в тревожные размышления. Ну, ладно, с помощником дяди он как-нибудь договорится — все же он сын мастера, исполнитель его воли, и тот обязан ему подчиняться. Но что делать с чужаком, наверняка не обученным почтительности? Чем заинтересовать, не имея ни денег, ни связей? Станет ли тот вообще разговаривать с ним? А ну как сочтет бестолковым мальчишкой — как и его самого давеча дядя и его люди? Да еще, чего доброго, посмеется…

Саки даже остановился, стоило лишь представить себе такое безобразие. Шаркнул подошвой по земле, отталкивая с пути камень, машинально провел ладонью по планкам изгороди, стряхивая с нее капли. Нет, допускать этого ни в коем разе нельзя. Даже не ради клана — для себя самого. Саки решительно обтер ладони об штаны, после, спохватившись, придирчиво осмотрел себя. Каким его запомнят сейчас, при первой встрече, так и будут принимать впоследствии. Это он помнил более чем хорошо — а в самую первую встречу чужак наверняка не запомнил его. Тем лучше. Шанс показать себя с лучшей стороны. Вопрос только — как?..

Так и не надумав ничего толкового, Саки двинулся дальше, с большей решимостью, чем ощущал. Не стоять же под чужим забором до вечера. Война план покажет, а глядишь, и помощник дяди что-нибудь подскажет, имел ведь дело с этими пришельцами ранее.

Надежды не оправдались: Саки застал его уже у калитки — тот собирался уходить и на долгий разговор был явно не настроен. Впрочем, юноша не сильно огорчился: хмуро поинтересовавшись, зачем ему понадобились чужеземцы, когда переговоры практически закончены, помощник дяди, кажется, и не прислушивался к ответу. А может, помогло упоминание к месту мастера Сюри и его пожелание. Как бы то ни было, адрес чужаков Саки получил, с предупреждением, что их может не оказаться на месте: РоманоФФ-сан, кажется, упоминал, что с утра они куда-то собирались.

Но ему и не нужны все. Наоборот, было бы даже лучше поговорить наедине, без лишних глаз. А, насколько удалось понять, Иван не слишком-то близок и дружен со своими соратниками и вполне мог проигнорировать их дела и надобности. Да скорее всего, после такого-то конфуза! Саки усмехнулся и, коротко поблагодарив собеседника, быстро зашагал в нужную сторону. Дорога пошла в гору, а к окраине, где поселили чужаков, и вовсе станет каменистой и сухой. Идти предстояло долго, через всю деревню, но это не смущало Саки. Ни долгий путь, не тучи, вновь угрожающе затянувшие небо, да даже возможное отсутствие нужного ему человека — ничто не остановит его на пути к цели…

Тем досаднее, что остановиться все-таки пришлось. Знакомую коренастую фигурку Криса Саки разглядел во время разговора с помощником дяди: тот призывно махал рукой ему от калитки в конце улочки, стараясь привлечь к себе внимание. К слову, немногочисленные прохожие и правда оглядывались. Но Саки вида не подал, напротив — притворился, что не видит его и вовсе незнаком, про себя надеясь, что и мальчишка сообразит поступить так же, не станет отвлекать его от разговора со старшим и не выдаст их знакомство: почему-то признаваться в нем казалось неловко. Но уверенности не было. Вот совершенно! Кто их разберет, этих простодушных чужаков, не умеющих себя вести?

Торопливо распрощавшись с помощником дяди, Саки сделал приличный круг и даже оглянулся — ушел ли тот, и лишь после этого соизволил подойти. Весь изведясь от нетерпения, Крис уже вышел за калитку и, кажется, еле сдерживался, чтобы и правда не подбежать — разбрасывал ногой камешки, устилавшие дорогу. Те звонко брякали то по его, то по соседним заборам, а возле ног уже образовалась приличная ямка. Крис не замечал.

— Ну, наконец-то, — он нервно передернул плечами. — Я уж думал, ты меня не видишь. Или забыл.

— Тебя забудешь… — Саки многозначительно усмехнулся, выдержал недолгую паузу. — Уже успел соскучиться?

— Ага, — простодушно кивнул Крис, даже не ощутив иронии в последних словах. — Местные сторонятся нас, даже малышня, поболтать — и то не с кем. Я уж молчу про состязание! Круто ведь было в тот раз, да? Может, повторим как-нибудь? Пока мы еще тут.

Он заговорщически подмигнул и хотел было подтолкнуть Саки локтем в локоть, подначивая, но тот отступил, ровно на полшага, и уклонился от соприкосновения. И с трудом удержался, чтобы брезгливо не отряхнуться, хотя на этот раз руки Криса были чистыми. Что за паршивые привычки у этих чужаков!

— Некогда, — коротко отрезал он, отступая еще на шаг и не без удовольствия наблюдая, как вытянулось от огорчения выразительное лицо Криса. — Тебе, может, и нечем заняться, но не мне. Я здесь по заданию мастера. И надо поспешить, — Саки многозначительно посмотрел на небо, хотя по нему совершенно нельзя было понять, сколько же сейчас на самом деле, — не хотелось бы опоздать из-за пустяка.

Крис обиженно насупился, должно быть, тем, что его и его желания посчитали пустяком. Ну, а чем они еще могли быть, если не прихотью? Не глупостью сумасбродного мальчишки? Восхищение приятно, но надо же и меру знать.

— Жаль, — протянул он наконец. — Ну, может, хоть в гости заглянешь, а? Дядя как раз дома. Вам нашлось бы о чем поболтать.

— Это уж точно, — не мог не согласиться Саки. Про себя он был уверен, что, каким бы мастером ни оказался этот чужак — он явно уступает и отцу, и сэнсэю Ябу. Это уж без вопросов. Но и у него может научиться чему-нибудь интересному и небесполезному, не известному в их краях. Если, конечно, он пожелает показать. Хотя, если все чужаки настолько бесхитростны…

В памяти снова всплыл надменный профиль Ивана. Нет, однозначно не все. Уж с ним-то точно могут возникнуть затруднения. Вспомнив о деле, Саки посерьезнел. Что-то задержался он тут. Пора и откланяться.

— Как-нибудь в другой раз, — весьма неопределенно пообещал он, сам еще не зная, получится ли исполнить. А и не получится — не беда. Скоро он вернется домой и уж там партнера для спарринга найдет без труда. А ни на что больше чужак не годен.

— ОК, буду ждать, — Крис снова махнул рукой и поспешил скрыться во дворе. Только сейчас Саки заметил, что снова начал накрапывать дождь, такой же еле заметный и почти неощутимый, как и вечером. Размашистым движением обтер лицо и шею и, усмехнувшись своим мыслям (Крис наверняка торопился скрыться в доме, тепле и уюте. Великий воин!), продолжил свой путь.

***

Присев на корточки, Иван Стеранко жестом попытался подозвать собаку, оживленно тявкавшую на него из-под крыльца. С детства имевший дело с четвероногими, он сумел бы подружиться и с этой — какой бы породы она ни оказалась. Но то ли не желая высовывать нос в холод и слякоть, то ли просто испугавшись его комплекции — на фоне низкорослых-то аборигенов, — собачонка не показывалась. В конце концов, плюнув на бесполезную затею, Иван поднялся, отряхнул запачканные руки, немного жалея, что захваченные из дома сигареты закончились. В этой глуши достать им достойную замену будет непросто.

Глушь… В этом слове слились все презрение и ненависть, давно и прочно поселившиеся в душе сержанта Стеранко. Сам рожденный в схожем полузаброшенном селении, пусть и в окрестностях Мариуполя, он приложил все силы, чтобы выбраться оттуда. Сразу же, как выдастся шанс. И служба в армии стала этим шансом. Где еще можно в полной мере проявить боевой характер и знание всевозможной техники? С его способностями он сделает карьеру и поднимется выше, может даже, сумеет поселиться в столице, о которой так много наслышан. А почему нет? Перестройка — время новых возможностей для не лишенных головы и деловой хватки, таких, как он.

Увы, назначение на закрытую базу на Дальнем Востоке перечеркнуло эти мечты. Будь он хоть семи пядей во лбу, что мог сделать он, один, не достигший даже офицерского звания? На что применить свои незаурядные способности? — раз за разом перепроверять и ремонтировать давно устаревшее вооружение да гонять новобранцев, неуклюжих тупиц, не способных ни на что иное? Все выдвинутые рацпредложения по переоснащению и модернизации базы осели в столе командования — маразматиков с окаменевшими мозгами, навеки застрявших в годах застоя. Все горазды были талдычить о Великой России — но никто не желал поднять задницу и сделать хоть что-нибудь для этого величия. Да даже для самих себя! Такой подход бесил Стеранко буквально до зубовного скрежета — и он поклялся себе выбраться из этого болота. Любой ценой. Пусть каждый спасается как может, но он сделает для себя и своего успеха все, что сумеет. А победителей, как известно, не судят.

Он мог бы уволиться из рядов Вооруженных Сил и попробовать себя в чем-то ином, том же кооперативе, о которых столько трубила пресса… да даже в рэкете, черт побери! Мог бы, но упрямо не желал. Ведь возможность была, была буквально под носом, в самих руках. И так бездарно ее упускать… Эта мысль была для него невыносима — и разочаровавшись в командовании, Стеранко решил применить эту возможность для себя лично. Излишний патриотизм и совестливость никогда особо его не тяготили — особенно в случае, когда халява сама идет в руки. Пока пропажи хватятся — а случится такое явно не скоро, уж он-то, ответственный за рапорты о состоянии техники, знает это как никто — он успеет нажиться на подотчетном и любовно сохраняемом имуществе. Наконец-то оно послужит чему-то полезному, кому-то достойному! Дело за малым — найти подходящего покупателя на самые аппетитные из образцов вооружения, бесполезно пылящихся на складах.

Стеранко сжал кулак и скрежетнул зубами, припомнив позорную неудачу. Ну, вот какого черта, а? А ведь ничто не предвещало… Можно было, конечно, попытать счастья в Китае, как советовал лейтенант — но уж больно сильны там коммунисты. Кто знает, насколько крепки их связи с одряхлевшим Старшим Братом. А до Штатов далеко. Иван сделал ставку на Японию, не понаслышке зная об интересе косоглазых ко всевозможной сложной технике. В конце концов, разве не на ней они поднялись буквально из средневековья? Тогда в чем же загвоздка? Испугались конкуренции? Стеранко еще раз оглядел двор, больше напоминавший скотный, и сплюнул. Было бы с чем конкурировать… Нет, похоже, начальство с чугунными задницами едино во всех странах мира — не только пролетарий. Он криво ухмыльнулся, показывая пожелтевшие от табака зубы. И ему «повезло» нарваться именно на такое.

Стоит ли удивляться, что Романов со товарищи не упустил случая завалиться в местный кабак? Еще бы, им есть что отмечать! Стеранко снова зло сплюнул и с нахлынувшей яростью пнул обитую дощатой рейкой ступень крыльца. Она жалобно скрипнула, но выдержала. Иван хотел было уже вернуться в дом: противная слякотная погода, слишком похожая на ненавистную ему осень, изрядно действовала на нервы. А внутри хотя бы относительно тепло и сухо, и можно сыграть в дурака с хозяином дома. Хоть чему-то толковому удалось его научить… Он сделал два широких шага и, будучи уже на крыльце, полуобернувшись, заметил движение за калиткой.

Собственно, это мог быть кто угодно: здешний крестьянин, его собственные соратники, изволившие вернуться, да даже глупая собачонка, вылезшая через подпол. Но, выросший в неблагополучном районе, Иван привык моментально реагировать на изменение обстановки, и долгая нудная служба не притупила этой реакции. Он резко обернулся, держа руку у пояса, почти на рукояти спрятанного ножа, и разочарованно выдохнул. В калитку уверенно, держась как минимум как хозяин этого места, вошел мальчишка-абориген. И решительным шагом направился к нему, не отводя внимательного взгляда.

В мальчишке на вид не было ничего примечательного — и Стеранко, махнув рукой, продолжил было путь, хотя что-то, подозрительно напоминавшее шестое чувство, остерегало поворачиваться к нему спиной. К нему! Тощему подростку в вымокшей одежде, которому он скрутит руки, даже не запыхавшись. Иван счел бы это забавным, если бы хоть мало верил в сверхъестественное — но на такие глупости он не желал тратить даже мысли. И, вытащив из подсумка зубочистку, зажал ее в зубах и шагнул к двери, не оглядываясь на нежданного гостя. Обойдется. Много их тут таких шатается, на всех смотреть — жизни не хватит.

— Стеранко-сан!

Застыв на месте, Стеранко в недоумении выпучил глаза. Затем, матеря себя за глупость, все-таки повернулся, натянув самую невозмутимую, самую каменную гримасу. Ту, которой до трясучки боялись его солдаты. И медленно, нарочито неторопливо смерил мальчишку взглядом. Нет, и со второго тот казался незнакомым.

— Ну? — сердито буркнул Стеранко, перекатил зубочистку из одного уголка рта в другой, сложил на груди руки, прислонившись к стене.

За прошедшие несколько дней он успел убедиться, что местные жители маниакально одержимы принятыми здесь правилами поведения — подобострастно кланялись, улыбались, приветствуя его, и вообще всячески старались облегчить жизнь, его и его спутников. Поначалу Иван подозревал, что тут повинен авторитет Романова — тот все-таки бывал в этой деревушке раз или два. Мало ли, чем успел прославиться. Но нет: так реагировали туземцы и на него одного, причем все поголовно — от стариков до детей. Поначалу это немало забавляло, но потом Стеранко привык и даже вошел во вкус. И единственное исключение — староста, отказавший ему, — казалось оттого еще отвратительнее и обиднее.

Вторым исключением оказался этот мальчишка. Вернее сказать, — Стеранко присмотрелся повнимательнее — подросток, почти вошедший в годы совершеннолетия. Однако держался он с не меньшей уверенностью и самодовольством, что и клятый староста. Стеранко негромко ругнулся и тут только разглядел на рубашке мальчишки приметный знак. В точности такой же, как и отказавшего ему гордеца! Так значит, этот сопляк — его родич. И еще посмел явиться сюда насмехаться над ним!

Стеранко сжал кулаки, машинально шагнув вперед. Мальчишка оставался на месте. Даже если его смутило или напугало поведение взрослого, он ничем это не выдал. Лишь плотнее сжались тонкие губы, да пронзительнее, пристальнее стал взгляд. Взгляд хищной птицы, не иначе. Странное поведение мальчишки озадачило и немного остудило гнев, и Стеранко остановился возле перил, глядя на нахального сопляка сверху вниз.

— Ну, допустим, — буркнул он неприветливо, подался вперед, сцепив в замок мощные ладони. — Чем обязан?

В лицо ударил порыв ветра, хлестнул мелкими капельками, на миг замутнив картинку перед глазами. Стеранко машинально сморгнул их: сквозь пелену показалось, что мальчишка склонил голову в вежливом приветствии. Когда же зрение прояснилось, уже стоял прямо — и поди пойми, показалось или нет.

— Рад приветствовать вас, Стеранко-сан, — меж тем продолжал мальчишка. Голос его, по-детски звонкий, порой сбивался на низкие глухие нотки. Сам Иван еще помнил этот весьма неприятный для себя период, свое жаркое смущение, особенно перед девчонками, и еще более яростное, чем обычно, желание себя утвердить. Этот же — что бы ни чувствовал — вел себя, словно бы ничего не происходило. На краткий миг Стеранко ощутил что-то смутно напоминающее уважение. Которое тут же прогнал, зло напомнив себе, кем был этот сопляк.

— Не могу сказать того же, — буркнул он, передернул плечами, силясь унять зуд меж лопаток. — Это все, что ты хочешь мне сказать?

— Нет, — мальчишка шагнул ближе и нахмурился, словно бы становясь на несколько лет старше. Сцепил за спиной руки и продолжал громче, словно намеренно выделяя каждое слово: — Вы были на встрече с поставщиком нашего клана, Стеранко-сан, и я тоже. Меня заинтересовало ваше оружие.

— Да ну? — Стеранко глумливо осклабился, гулко хлопнул ладонями по перилам. — А больше тебе ничего не интересно, щенок?

Он уже хотел добавить парочку непечатных ругательств в адрес самонадеянного сосунка. Однако при взгляде на него рука машинально дернулась к пояс, к оружию. Стеранко был зол на себя за это. Разве соперник ему этот хлипкий парнишка — от земли не видать?

— Хамато Саки, — спокойно перебил его мальчишка, но от внимания Стеранко не укрылось, как напряглись его скулы. — Я сын мастера клана, Стеранко-сан, и мое слово не пустой звук.

Кажется, Романов действительно говорил что-то об этом мальчишке, и в его словах и правда было зерно здравого смысла, но сейчас распаленному унижением и бесполезной тратой времени Стеранко было все равно. Сын мастера? Да плевать, хоть сам императорский ублюдок! Пусть катится в джунгли, из которых вылез! Он, Иван Стеранко, не позволит никому вытирать об себя ноги!

— Так маленький принц решил почтить нас своим высочайшим присутствием? — недобро сощурился он. — Передай своему папаше, чтоб в следующий раз лучше выбирал себе помощников. Раз уж так влом притащиться сюда лично.

Кажется, на этот раз слова задели за живое. Парнишка так зыркнул на него, что Иван почти поверил — вот сейчас бросится. Но нет, остался на месте.

— Передам, — проговорил он словно бы нехотя. Затем, отведя взгляд, наклонился, поднимая с земли обрубок ветки. И снова посмотрел, пригвоздив его к стене взглядом. — И уж непременно — то, насколько никчемны и невоспитанны его союзники, достойные лишь ошейника и клетки.

— Что?! — взревел Стеранко и, перемахнув перила, выскочил во двор. — Да я тебе сейчас, мелкий ублюдок…

Вспышка ярости ослепила его, и он уже не думал, чем обернется ему да и всей их миссии вред, причиненный хозяйскому выродку. Да плевать! И на миссию, и на так называемых сослуживцев. Сейчас этот паршивец за все заплатит!

Однако ухватить мальчишку за ухо оказалось не так просто, да и просто дать подзатыльник. Дерзкий сопляк словно протекал меж пальцев, не давая к себе прикоснуться — чем будил еще большую злобу. Где-то, в глубине подсознания, проснулся, распустил скользкие щупальца липкий страх — но гнев был сильнее и его, и здравого смысла. Он, Иван Стеранко, лучший в своем районе по бою без правил, и чтоб проиграть какому-то мальчишке? Да никогда!

Что-то подвернулось под ноги, и Стеранко, не удержав равновесия, грузно шлепнулся на спину. И, не успев вскочить, снова замер: палка в руке мальчишки угрожающе зависла перед лицом, направленная чуть ниже — в горло. Мальчишка же не двигался с места, и его физиономия в этот миг по неподвижности могла посоперничать со статуей Ленина. Лишь яркие пятна на скулах да рваное дыхание выдавало, что он еще не отошел от схватки и не менее Ивана охвачен гневом.

— К слову об ублюдках, — он швырнул палку в лицо поверженному сопернику (тот не замедлил отбить ее в сторону и напрягся, ожидая удара) и развернулся на пятках. — У вас их найти намного проще.

Отвернулся и зашагал к выходу. Прямая, как палка, спина и резкие движения выдавали напряжение, готовность к удару. И Стеранко, к собственному удивлению, ощутил замешательство. Да этот щенок явно далеко пойдет — и похоже, не врал насчет мастера и не пустого слова. Может…

— Эй, постой, — он подхватился и поднялся на ноги. Не с первой попытки: коварный мелкий дождик изрядно размочил землю. Мальчишка, конечно же, слышал его, но не подумал обернуться. Сам Стеранко на его месте поступил бы так же.

— Да погоди же, — он догнал мальчишку у самых ворот, схватил за плечо. И поспешно отдернулся от сжатой ладони, почти ударившей в глаза. — Хорош воевать, ты же поговорить хотел.

— Ну, допустим, — мальчишка вскинул голову, с едкой иронией повторил его слова. — И что с того?

— А то, что я буду рад помочь настоящему воину, сумевшему меня одолеть, — Стеранко улыбнулся, на этот раз почти искренне. — А это, знаешь ли, непросто.

Он отступил на шаг и протянул руку в сторону мальчишки, словно предлагая скрепить перемирие рукопожатием. Тот какое-то время смотрел на него, и по его взгляду Иван не мог прочесть ничего. Это немного нервировало, но вот наконец парнишка сдержанно кивнул и, игнорируя руку, шагнул ближе.

***

Домой Саки возвращался изрядно перепачканный, но довольный собой. Поначалу он хотел наказать чужеземца и оставить без внимания предложение о перемирии. Но подумав немного, решил, что больше потеряет от этого сам. Наглый русский уже заплатил за свое чванство и признал его, Саки, превосходство. И сам, по собственной инициативе, искал с ним договоренности. Не поленился даже сходить в дом и принести оттуда бумагу и ручку, записать свой телефон и адрес. Звал и Саки, но он, конечно же, не пошел. Слишком много чести для ничтожного гайдзина, не имеющего понятия о чести! Впрочем, вспомнив, как достойно тот принял поражение, Саки смилостивился и решил, что какое-то понятие все же было. И все-таки странные эти гайдзины — звать к себе домой первого встречного, даже не потрудившись узнать поближе.

— Вот ты где! — на удивление, дядя Джиро встретил его во дворе, и более раздраженный, чем можно было ожидать. — Где тебя демоны носят? Да еще в таком виде! Снова с кем-то подрался?

Саки непонимающе глянул на него. Что произошло, если все перевернулось кверх тормашками, и он, никому не известный и не нужный, неожиданно стал необходим всем? Торжествующе ухмыльнувшись, он вспомнил недавнюю схватку. Вот он, ответ! Он не пасует перед трудностями, и это не может не окупиться. Юноша как можно незаметнее погладил карман, в котором спрятал ценную бумагу. И окупится. Однажды. Непременно.

— Да так, немного, — Саки изобразил смущенный и виноватый вид, чтобы успокоить Кавагами-сана. Только пусть отстанет побыстрее. Сейчас ему явно не до воркотни старого зануды. — Один пришлый прицепился.

— А не ты ли? — с неожиданным подозрением покосился на него Кавагами-сан. Но не менее непривычно махнул рукой — только чтобы удивить еще больше, вручив… конверт. Точно такой же, как и вчера.

На этот раз Саки не смог скрыть своего удивления. Ну не мог же отец написать ему два письма подряд. Или… все-таки мог? Или это вовсе не отец? Но тогда кто же? Йоши?

— Первое письмо припоздало в пути, поэтому пришли они почти одновременно, — довольно улыбаясь, пояснил Джиро. — Сегодня явно твой день, Саки-кун.

Саки не мог с ним не согласиться, хотя и по иной причине, чем считал дядя. Причина эта до сих пор грела его душу, освещая ранние сумерки. Однако и письмо лишним не будет, и спрятав его за пазуху, юноша прошел в дом. Успеется. После долгого полного трудов дня сначала надо подкрепиться и отдохнуть, а заодно и спрятать понадежнее новую ценность. А мастер и его новости подождут. Ждал же он сам.

Уже под вечер, когда совсем стемнело и в доме зажгли лампы, Саки, удалившись в отведенную ему комнату, вскрыл наконец конверт. Второе послание приятно удивило его весточкой от брата. Нет, в первом письме упоминание о нем тоже было, но написанное отцом. В этом же — Йоши писал сам. Подробно рассказывал о случившемся дома и в додзё, радовался улучшению состояния отца, спрашивал о делах самого Саки. И все это — привычным жизнерадостным тоном, от которого хотелось взвыть.

Нет, сам Саки вспоминал о брате далеко не всякий день — но все же втайне надеялся, что тому не хватает старшего, что он хоть словом, хоть намеком выдаст зависть — не ему же выпала славная миссия. Но нет, ничего. Как будто и не было ни его постыдного, незаслуженного изгнания, ни ослепительного успеха. Словно бы жизнь продолжалась своим чередом и без него.

Но хуже всего было неоднократное упоминание братом некоего Машими. Саки так и не смог вспомнить, говорилось ли о нем в первом письме, даже достал перечесть. Нет, отец не счел его достойным своего внимания. Негодник Йоши же, напротив, постоянно восхищался его успехами, предлагая порадоваться и ему. Вот только было бы чем! Кто вообще таков этот наглец, посмевший занимать внимание брата, необходимое самому Саки?

Тихо зарычав, Саки скомкал листок, швырнул под стол, какое-то время молча смотрел на пламя в лампе. Укрытый толстым стеклом огонек горел ровно, бросая яркий освещенный круг на край кровати, стол и самого Саки. На свет слетелась многочисленная мошкара, по стенам и полу ползли уродливые размазанные тени. Вот так же и к Йоши липнет всяческая дрянь — а он и рад стараться. Память совершенно некстати подбросила образ Йориды, и Саки, зажмурившись, сжал зубы и помотал головой, прогоняя навязчивый призрак. Нет, только не снова. Этот прохиндей хотя бы был родичем сэнсэя, а что хорошего в этом, как его… Саки подобрал упавший лист — Машими? С какой стати Йоши вновь променял брата на сомнительного дружка?

Перед мысленным взором всплыло бледное лицо Криса в обрамлении рыжей шевелюры, но Саки лишь небрежно отмахнулся. Это другое. Крис не друг и даже не помощник ему, так, не более чем развлечение на время. Но он обязательно напишет о нем. Юноша, ухмыльнувшись, потянулся и достал чистый лист, разгладил ладонью. О да, он обязательно расскажет обо всем. Пусть Йоши знает, что он, Саки, тоже не слишком скучает без него. Кто бы ни был этот Машими, он явно не сравнится с ним, и Йоши однажды поймет это. И Саки великодушно примет его. Но объясниться ему все-таки придется.
Ответить
Страница 2 из 2:  1 2 
Здесь присутствуют: 1 (пользователей: 0 , гостей: 1):